Кементарийская орбита - Дмитрий Леоненко

Мы поздоровались. Я кратко изложил свою просьбу.

– Как скоро тебе это нужно? – спросил Лазар, отвлекаясь от детали, которую изучал с дефектоскопом. Мне даже сделалось неудобно отрывать сперва Библуса, затем его от, без сомнения, важной работы.

– К посадке шестого ПМ.

– Значит, через неделю, – Лазар кивнул. – Что ж, я могу поработать над этим в ночь.

– Спасибо большое.

– Как говорится у руссов? Спасибо не булькает? – Лазар произнес последнюю фразу в оригинале на довольно хорошем русском – видимо, нахватался у сестры.

– В качестве оплаты можешь забрать себе все, что останется из материала, – я ждал такого поворота разговора.

– Принимается, – Лазар улыбнулся. – Вот и на Кементари зародилась золотая валюта. Где ты это взял, если не секрет?

– На Северном материке, – я не стал вдаваться в подробности, да и неомифера они не интересовали. Он вернулся к просвечиванию детали, я поторопился обратно на место работы – четвертый модуль вот-вот должен был приземлиться.

Уже на подходе к лесозаготовочной площадке меня перехватил Джонстон. Как-то незаметно он разделил с масколонами Вэнь и Горацио руководство авангардной партией колонистов до высадки Тро.

– Димер! – окликнул он меня. – Где вы сейчас заняты?

– Площадка, сейчас пойдем разгружать модуль, – сообщил я, оторвавшись от созерцания растущей на кей-западе белой полоски, перечеркнувшей темно-синее небо. – А что?

– Дурдом, – вздохнул разведчик. – Пьянка в горящем борделе. Принимайте задание, – он набрал короткий код на айдиме, раздался писк и на моей панели вспыхнула целеуказующая точка. – Найдите Бекана и помогите ему с разметкой посевных площадок.

– Есть, – меня порадовало, что в кои-то веки мне нашлась работа по профилю. Тем временем гул двигателей возрос, полоса сконденсировавшейся влаги превратилась в крохотную крылатую точку. Я развернулся, чтобы следовать за точкой в поисках агронома Четвертой группы. – Разгрузка модуля отменяется?

Джонстон не ответил. Он пристально следил за выполняющим разворот модулем – и внезапная тревога на его лице заставила меня резко остановиться.

Ощущение дурного дежавю накатило на меня холодным ознобом.

Лендер разворачивался, опустив крыло – и никак не мог завершить маневр. Клонился вправо все круче и круче. Уходил к квосточному берегу Мэнханя, быстро теряя высоту. На секунду мне показалось, что пилот или синт восстановил управление – машина выправила курс, чуть качнулась левее, нацеливаясь на водную гладь. И тут же – мы с Джонстоном синхронно выдохнули – закувыркалась, сваливаясь в беспорядочный штопор.

Далеко за рекой сверкнула вспышка. Через несколько секунд пришел звук – гулкий удар, перекатывающийся над водой. Пламя взвилось вверх ярким грибом, в небо потянулось черное облако.

– Черт побери! – Джонстон ударил по айдиму. – «Йоханссон» к взлету, живо! Валлис, видел? Тогда бегом со своими аварийщиками к взлетной! – Айдим масколона пестрел десятком бесед сразу, исчезая за углом диспетчерской. Я бросился следом, но нагнал Джонстона только у самого аэродрома.

Точка айдима жалобно запищала – я, чертыхнувшись, сбросил целеуказание. Аварийная бригада со своими мулами уже грузилась в кольцевик, там же присутствовали Фрост и Морита, двое медиков разведки. На пляже быстро собиралась небольшая толпа. Отсюда хорошо просматривался дальний берег и неторопливо растущее пятно дыма и пламени.

Джонстон и Вэнь, стоявшие между «йоханссоном» и ограждением, о чем-то переговаривались. Разведчик кивнул арктанке, обернулся к столпившимся вокруг колонам.

– Всем вернуться к работе, – мрачно произнес он, включив громкую связь. – Тем, кто в нем оказался, уже не поможешь.

Медленно колонисты потянулись по своим рабочим местам. Я разглядел среди них Бекана, худощавого остролицего секунданта лет тридцати-сорока, и отрекомендовался ему, утихомирив наконец яростно мигающую точку. Бекан выслушал меня вполуха, его взгляд не отрывался от пожара за рекой.

– Сколько человек было в модуле? – спросил он рассеянно. Похоже, наши мысли вращались одинаково далеко от оптимального размещения посевов.

Я сверился с сетью.

– Двадцать. Основной груз – солнечные батареи, провода, строительные формы.

Бекан вздохнул.

– Опять введут лимит на энергию, – заметил он. – Одно только хорошо.

– То есть?

– Это мог быть пассажирский модуль, – Бекан поежился. Я представил себе, как падает с небес лендер с четырьмя сотнями человек, и меня и самого передернуло. В молчании мы покинули гордо именуемое колонией сборище времянок, дошли до усеянной пеньками срубленных псевдокордаитов опушки и под гул трактора, вырывающего из целинной почвы их вековые корни, принялись размечать участки.

Со стороны наша компания смотрелась, наверное, странно. Тридцать с лишним человек собрались на речном берегу, не заняты ничем определенным. Все – с нашивками Разведсекции, половина не отрывает глаз от айдимов, половина – нервно смотрит в предрассветное небо или мерит шагами песчаный пляж. День выдался довольно пасмурным для сухого сезона, и солнце то и дело скрывали плывущие по небу серые мазки тучек.

Сорок шагов – до глубоко зарывшегося корнями в песок, а верхушечной кроной погрузившегося в реку рамисаговника. Двадцать – до гелебетонного основания пандуса.

Четыре часа. Четыре часа назад посадочный модуль отделился от снизившегося для разгрузки «Семени» и начал схождение. Через шесть минут он должен войти в плотные слои атмосферы. Джонстон распорядился вывести поток телеметрии в общую сеть колонии, и теперь мы могли следить за ходом посадки в режиме реального времени. Я не мог решить, успокаивало это или, напротив, нервировало еще сильнее.

Я снова достал айдим. Уставился в бегущие по панели строчки функциональных данных бортовых систем.

– Не нервничай, – посоветовал Ривлер, оседлавший пень неподалеку от пандуса. – После аварии команда Хейма вылизала этот модуль до последнего сантиметра обшивки.

– Не хуже меня знаешь, – хмуро отозвался я, – про хронический дефицит запчастей на «Семени».

– Думаешь, ты чем-то им поможешь, грызя песок от волнения? – резонно возразил Ривлер.

Я промолчал. Дейв, может, и говорил дело, но это слабо успокаивало. Аварийщики прочесали зону падения, собрали все обломки, что удалось найти. Включая кусок отказавшего элевона, предположительно, и стоившего жизни двум десяткам колонистов. Может, органы управления после этого и были перепроверены, а посадочная трасса, как и перед каждой посадкой, тщательно прощупана эхолотами, но сколько еще на борту модуля способных отказать систем?

Теперь все разведчики притихли, следя за полетом модуля. Начат вход в атмосферу, производится балансировка системы управления… Рост температуры потока… Переход на аэродинамическое управление, маневровые двигатели отключены… Связь с модулем нарушена из-за ионизации атмосферы вокруг аппарата.

Движение модуля с этого момента отслеживалось звездолетом. Аппарат выполняет первый тормозной маневр… второй… Высота полета снизилась до пятидесяти километров, связь и телеметрия восстановлены, все параметры в пределах нормы… Высота полета пятнадцать километров, модуль прошел звуковой барьер… Диспетчерская вышка сообщает о наблюдении модуля наземными средствами контроля.

Мы уже слышали доносящийся с кей-запада гул двигателей. Вскоре под облаками появилась серебристая точка, быстро растущая в размерах. Модуль скользил над равниной, солнце отблескивало на его крыльях. Вот он описал разворот высоко над рекой – тридцать два человека хором выдохнули – и пошел на быстрое снижение. Один за другим раскрылись купола тормозных парашютов, модуль коснулся поверхности воды. Даже отсюда слышно было оглушительное шипение – хотя, может быть, это был звук работы двигателей на малой мощности. Вздымая султаны брызг, серебристая крылатая махина проскользила через весь разлив, по инерции выскочила на мелководье и замерла в полусотне метров от края пандуса.

Восторженные крики. Лишь немногие разведчики сохранили спокойствие. От причала торопливо отчалил катер. Вскоре тросы были прицеплены к буксировочным скобам и мощные лебедки принялись затягивать модуль на гелебетонное покрытие. Из воды показались шасси. Модуль замер на пандусе массивной и в то же время – грациозной металлической птицей.

Аппарель с щелчком откинулась. Медики-спейсеры принялись выводить из слабо освещенного нутра аппарата пассажиров. Многие из них пошатывались, опираясь на руки сопровождающих, почти все ослепленно щурились, несмотря на то, что тусклый огонек Мюары очень вовремя скрылся за облачной завесой.

В следующую секунду вокруг все смешалось. Я увидел Шолда, обнимавшего женщину-стерни и очень похожего на Шолда мальчишку лет восьми, Брянцева, подхватившего на руки миниатюрную орбитальщицу с нашивками оперспейсера… А затем рванулся вперед, оттолкнув плечом кого-то из разведчиков Третьей.