Казино «Бон Шанс» - Василий Веденеев

— На третьем этаже, — в порыве необычной для него откровенности начал объяснять Снегирев, — расположено представительство одной инофирмы. Вообще-то, дом с другой стороны жилой и можно было бы попробовать послушать их через стенки, но хорошо защищены, собаки! Те, кто нам нужен, сейчас в здании. Как только они выйдут и сядут в машины, «москвич» создаст помеху, отвлекая водителя, а из «сааба» сделают свое дело. А вы готовьте аппаратуру.

Меркулов открыл сумку и начал возиться с приборами. Привычная работа немного отвлекла и успокоила мятущиеся мысли. Явно Снегирев хочет прослушать разговоры руководителей «Альтаира» после посещения ими представительства инофирмы и получить какую-то информацию. Правда, в машине могут молчать, но могут и вякнуть несколько слов, а они послужат ключом к тому, что Сан Саныч уже, возможно, знает. Ладно, дело Петра — записать разговор: все равно его содержание он узнает первым, поскольку наушники будут на его голове, а Снегирев как водитель вынужден все внимание уделить тому, чтобы не упустить объект.

— Они выходят, — предупредил наблюдавший за подъездом Сан Саныч, и мотор микроавтобуса мягко заурчал.

Достав из-под сиденья рацию, Снегирев щелкнул тумблером переключателя и почти прошептал в микрофон:

— Пошли потихоньку! Они садятся в белый «мерседес».

— Понял, — прохрипела рация.

— Ну, — советник через зеркальце поглядел на Петра, уже надевшего наушники и приготовившегося к работе. — Удачи нам!

Меркулов поглядел туда, где стояли машины, за которыми им предстояло сейчас идти. Трое людей сели в маленький белый «мерседес», и его водитель, плавно тронув с места, уже хотел влиться в жиденький поток транспорта, но ему неожиданно помешал старенький москвичек, заставив на мгновение приостановиться. Тут же появился грязно-белый «сааб». Из его приоткрытого окна буквально на доли секунды показался кончик темного ствола пневматического пистолета. И сразу в наушниках появились неясные, словно доносящиеся с Марса голоса. Сработано было по высшему классу.

— Держитесь за «мерседесом», — попросил Петр. — Не отпускайте его дальше полусотни метров, иначе ничего не услышим.

— Принято, — откликнулся Снегирев и быстро вывел «рено» с площадки. Видимо, он был очень неплохим водителем, поскольку в считанные секунды догнал «мерседес» и скромно пристроился метрах в тридцати позади.

Теперь Меркулов не смотрел на дорогу — все его внимание поглотила работа с приборами. Настроившись, он услышал в наушниках незнакомые голоса и, скосив глаза, проверил, крутятся ли маленькие бобинки на кассете автоматически включавшегося диктофона. Все работало безукоризненно. Петр плотнее прижал наушники…

— Он считает, что это достойная цена? — возмущался низкий хрипловатый голос. — Это же просто выбросить деньги псу под хвост! Да лучше их сжечь, а эту суку и так удавим.

— Не горячись, Слава, — урезонил его другой мужской голос, более мягкий и вкрадчивый. — Наверное, он не хуже нас с тобой подумал, что и как делать.

— Бульдожья хватка, — зло прохрипел тот, кого назвали Славой.

— И вообще, не колдун ли он? — с легким хохлятским выговором спросил третий. — Так и давит на психику!

— За «Триадой»[3] многовековой опыт, — откликнулся мужчина с вкрадчивым голосом. — А насчет бульдожьей хватки… Им, Алексей Петрович, как воздух нужны здесь инвестиции, недвижимость, земля. Нужно отмывать деньги, а пока в России это еще довольно просто сделать.

— Тьфу, пропасть, — никак не мог успокоиться Слава. — Иногда я думаю: на кой хрен мы связались с китайскими бандюгами? Свои понятней и незатейливей.

— Ну и торговал бы на рынке, собирал дань с лоточников и пытался сосать банкиров, пока снова не отправился в зону, — спокойно отозвался вкрадчивый голос. — Мы тут как-то, помнится, уже толковали насчет одного его предложения. Мне оно, ей-богу, нравится.

— Ага, — хмыкнул Слава. — А совать голову в петлю все равно предстоит нам…

Белый «мерседес» свернул за угол и на несколько секунд выпал из поля действия прибора. Снегирев немедленно прибавил скорость, и, как только вернулся звук, Меркулов услышал:

— …нажраться и послать всех по известному адресу!

— Перестань, все нормально!..

Раздался щелчок — это щелкнула зажигалка. Видимо, пассажиры в машине прикуривали, а впереди уже показалось знакомое здание, где размещался офис «Ал-таира».

«Больше ничего не будет», — подумал Петр и ошибся…

— Пока, Давид, — просипел Слава.

— Позвони мне сегодня, — вкрадчивый голос явно принадлежал тому, кого назвали Давидом, но к кому он обращался, было неясно: все-таки в салоне находились трое.

Хлопнули дверцы машины — как молотком по ушам, — и Меркулов сорвал наушники. Черный «форд» припарковывался у «Альтаира», два пассажира белого «мерседеса» входили в здание, а сам «мерседес» на скорости уходил к перекрестку.

— Все, — подтвердил Снегирев. — Там еще слышно что-нибудь?

— Музыка, но плохо. Наверное, врубил колонки. Пойдем за ним?

— Запись удалось сделать?

— Да.

— Отлично!

Сан Саныч свернул в переулок, остановился, заглушил мотор и быстро перебрался к Меркулову.

— Дайте прослушать!

Петр отмотал пленку назад и подал советнику наушники. Тот надел их и весь обратился во внимание, даже чуть приоткрыл рот, как неофит, жадно внимающий пророку. Постепенно лицо его разгладилось и, сорвав с головы наушники, Снегирев от души хлопнул Меркулова по плечу:

— Ты гений, Петр Лексеич! Давай кассету сюда, и никому ни гугу!

— Какой я гений, — передав ему кассету и сворачивая аппаратуру, философски заметил Петр. — Гении работают на века. В лучшем случае у меня талант, поскольку таланты обслуживают современность.

— Ну, пусть талант, если тебе так хочется, — засмеялся Сан Саныч, бережно пряча кассету во внутренний карман пиджака. — Талант — тоже великая вещь, и важно не растратить его по пустякам. Поехали к себе, там еще дел полно…

Молибога позвонил только после обеда, часа в четыре, хотя Снегирев, признаться, ждал его звонка значительно раньше.

— Ну, Сан Саныч, — весело хохотнул Алексей Петрович. — Достигнем консенсуса в коитусе[4]?

— Не похабь древнюю латынь, — брезгливо поморщился Снегирев. — Уж лучше давай прямо, хохлятским вариантом общероссийского.

«Ишь, чистоплюй, — неприязненно подумал Молибога. — Не похабь ему латынь! Тоже мне, Сенека! Ничего, я тебе приготовил подарочек, потом не так запоешь и про латынь забудешь вспоминать».

— Ладно тебе, — примирительно сказал он. — Есть деловое предложение в ответ на твое: меняю имя на платежку на счет вашей дочерней фирмы. Идет?

— Наверное, — скучно согласился Снегирев, и это заставило Молибогу несколько насторожиться. — Не будем обсуждать по телефону, давай лучше встретимся.

— Согласен! Как насчет того, чтобы там же и в то же время?

— Хорошо, я буду.

— Но учти, мне нужны гарантии насчет кассетки, чтобы больше никаких копий, и не держать камушка за пазухой.

— Гарантии? — хмыкнул Сан Саныч. — Гарантии будут, если ты приведешь с собой Давида.

Молибога на мгновение потерял дар речи: откуда этот проклятый прохиндей знает об Агамове? Он-то, дуралей, уже губы раскатал, предвкушая, как загонит лощеного Снегирева в мышеловку, а тот вдруг разверзает у его ног пропасть!..

— Какого Давида? — прикинулся непонимающим Алексей Петрович. — Ты о чем?

— Не о чем, а о ком. Гарантии будут, если с тобой придет Давид Георгиевич. Понял? Тогда и состоится обмен.

Молибога лихорадочно прикидывал, как он будет объяснять все это Чуме или тому же Агамову? Да ведь они его повесят, и не за шею! И сорвать сделку со Снегиревым тоже нельзя.

— Я не могу решить этот вопрос единолично, — привычным штампом ответил советник Вячеслава Михайловича.

— А ты порешай, — ласково посоветовал Сан Саныч. — Вдруг найдешь взаимопонимание? Ты так прямо и скажи, что этого я хочу. Ты еще перезвонишь, или мне прямо подъезжать к назначенному времени?

— Перезвоню, — буркнул Молибога и повесил трубку. Отодвинув от себя телефонный аппарат, он выругался сквозь зубы — опять чистоплюй поставил его в невыгодное положение. Чего уж тут лицемерить: игра идет с переменным успехом, и пусть Алексей Петрович частенько и крепко прикладывает противника спиной о ковер, борьба все равно изобилует неожиданностями и преподносит их, как правило, Сан Саныч! Он сильнее в тонких штучках, чем Молибога, когда-то закончивший заочно милицейскую школу и к пенсии считавший удачей и счастьем должность заместителя начальника одного из районных подразделений по оперативной работе. О, если бы он в свое время закончил Академию да поработал в центральном аппарате министерства, тогда бы ему Снегирев был вообще не противник. Посмотришь, милицейские ребята, особенна ушедшие с хороших должностей в городской управе или из Центра, запросто «делают» таких, как Сан Саныч. Наверное, не стоило в свое время гнаться за должностью советника у Чумы, которого он знал как облупленного, поскольку тот жил на территории, обслуживаемой Молибогой, а тихо пристраиваться в охрану и сидеть себе, ковыряя в носу. Многие так и поступали, но Алексей Петрович, еще работая на «земле», завязал некоторые контакты с криминальными структурами, которые тогда были обоюдно выгодны, а следствием стало его нынешнее положение.