Мечи Эглотаура. Книга 1 - Эдуард Мухутдинов

— Стоять! — гаркнул он. Я поморщился. Неужели у всех гвардейцев подобные манеры? — Кто такие? Почему здесь? Солдаты! Окружить!

Похоже, этому офицеру ответы тоже не требовались…

Эльфы моментально окружили нас со всех сторон, наставив штыки. Фингонфиль попытался приблизиться к офицеру и что-то сказать, но тот раздраженно отмахнулся. Подъехав на лошади ко мне, он сверху изучающе, но по-прежнему презрительно, взглянул на меня. Как на блоху какую-нибудь.

— Человек, — процедил он. — Здесь. В это время. Как будто и не было облавы. Вездесущий человек. Как мухи.

— Но, ваше превосходительство, — попытался возразить я. Усталость как рукой сняло. — Мухи не ссут. Гадят — тут все верно, но ссать им просто нечем. Сомневаюсь, что у них есть органы для этого.

Офицер сначала не понял, потом усмехнулся. Усмешка мне очень не понравилась.

— Шутить, значит, пробуем. Слышали? — обратился он к солдатам. — Люди, оказывается, шутят. Какая новость! Наверное, и собаки разговаривают.

— Я встречал говорящего пса, — еще раз попробовал я не нарываться на неприятности. Очень не хотелось размазывать эльфа по чистым дорожкам Куимияа.

— Ха-ха-ха! Смешно. — Офицер внезапно помрачнел. — Кто такой?

— Может, сначала вы назоветесь? — предположил я робко. — Представители власти обычно первыми сообщают свои имена.

— Болван! — побагровел офицер. — Я генерал Анисанер Фирандиль, и не позволю всяким проходимцам диктовать мне условия! — Он осекся на мгновение, услышав смешки своих солдат, но те тут же смолкли. Эльф понял свою оплошность и побагровел еще больше. Странно было видеть мужестенное и прекрасное эльфийское лицо красным, как у алкоголика. — Кто такой?! — взревел он.

— Меня называют Хорс Мемраластест, — с достоинством объявил я. — Мои спутники не менее достойных родов. Господин Лем, известный поэт, госпожа Жюли, господин Алкс Франфариар, представитель знатного рода с северо-востока страны.

Генерал на мгновение опешил.

— Мемраластест?! — заорал он и снова отмахнулся от Уриэля, настойчиво пытавшегося что-то ему сообщить. — Франфариар?! Госпожа Жюли?! Да я в жизни не слышал ни о каких таких родах, хотя знатные фамилии знаю наперечет. Взять их под стражу и отправить в тюрьму. Потом разберусь. Не приведи Эру, король с минуты на минуту проедет, а эти блохи тут торчат. Живо!

— Минутку, — промолвил наконец Лем. — Не торопитесь так, генерал. Спешка может закончиться весьма плачевно. Для вас. Собственно, вы уже потеряли место.

Фирандиль на мгновение онемел. Лицо стало совершено красным, я испугался, как бы эльфа не хватил удар. Уриэль, напротив, побелел как полотно и неотрывно смотрел на меня, уже не пытаясь ничего поведать командиру. Эльф что-то шептал себе под нос, но так тихо, что до меня не доносились даже отдельные звуки.

— Что ты сказал? — наконец прошипел генерал. Голос его опустился до зловещего шепота. Если б я не знал о впечатлительности эльфов, то удивился бы, почему презирающий все прочие расы народ столь серьезно относится к своим с ними отношениям. — Болван. За это тебя ждет казнь.

Фингонфиль закатил глаза. Он понял, что генералу конец. Но тот вовсю наслаждался властью. Анисанер Фирандиль гордо выпрямился, небрежно махнул солдатам, державшим Лема.

— Этого в камеру смертников. Прочих оставить для пыток.

И повернул лошадь, собираясь продолжить шествие. Разумеется, без нескольких солдат, которые должны были довести нас до тюрьмы.

Дальнейшее произошло быстро. Я даже не успел вмешаться. Пять эльфов, окруживших Лема, оказались на земле. Только генерал завершил поворот, как конь под ним забрыкался и упал на колени, пытаясь острыми когтями передних ног зацепить Лема, неожиданно запрыгнувшего ему на голову и сильно хлопнувшего по ушам. Фирандиль вывалился из седла обезумевшей лошади, безбожно ругаясь. Лем схватил его, прижал к земле коленом и приставил к горлу нож, непонятно откуда появившийся в руке. Стражники, кинувшиеся было на помощь командиру, в нерешительности остановились, не зная, что делать. Подайся они вперед, и злоумышленник легко перережет горло высокопоставленного военного; но и отступать не представлялось наилучшим выходом. Нас троих, впрочем, держали крепко.

Фирандиль захрипел, выпучив глаза, и с ужасом скосил глаза на кинжал, ткнувшийся кончиком в горло, лишенное кадыка… Я только сейчас заметил, что ни у одного эльфа не было кадыка… Полуадский конь немного очухался и поднялся на ноги. Он слегка обалдело уставился перед собой, не предпринимая никаких враждебных маневров.

— Ну, — нежно сказал Лем, щекоча горло Фирандилю. — Позабавимся.

— Ты с ума сошел, человече, — прохрипел тот. — И за это будешь умирать двенадцать дней, долго и жестоко.

— Фи, какая безвкусица. Я знаю казни, длящиеся по полгода, причем жертва все время остается в сознании. Ты, кретин, вздумал угрожать мне. Тебе хоть известно, кто я?

Фирандиль с ненавистью сверлил Лема зрачками. Казалось, глаза его сейчас выскочат из орбит. Из горла вырывалось хриплое дыхание, будто генерал сейчас взревет в ярости. Но он молчал.

— Да нет, откуда тебе? Ты же из новеньких, верно? Когда получил мундир? Лет сто назад? Или купил на распродаже? Помню, была ярмарка в Кму. И некоторые «волчьи яйца» весьма интересным образом воспользовались недавней кражой в муниципальных хранилищах.

Фирандиль задышал еще возмущеннее. Казалось, он сейчас лопнет. Нет страшнее оскорбления, чем назвать куимияайца «волчьим яйцом», вспомнил я. Все. Теперь нам точно крышка.

— Постарайся не дергаться, и я покажу тебе кое-что, — проникновенно произнес поэт. Сейчас он был похож не на человека искусства, а на профессионального бандита или солдата. Впрочем, много ли я видел тех и других? — Дернешься — и никто тебе уже не поможет. Понял? Медленно кивни, если да.

Фирандиль еле двинул подбородком. Лем неспешно отнял нож от его горла, сунул за пояс, оставив торчать так, чтобы было удобнее выхватить. И сунул руку за пазуху.

— Что здесь происходит? — раздался громкий голос. Лем замер. Выпрямился. Огляделся. Мы тоже.

Вокруг стоял целый взвод эльфийских лучников. Все луки были нацелены на нас, но большая часть — на Лема. Когда они успели подойти и изготовиться? Ведь я же ничего не слышал! Да еще карета стояла рядом… запряженная тройкой великолепных белых единорогов.

Мужчина-эльф стоял у дверей. Одет он был богато, но просто, что необычно для эльфов. Несколько золотистых полосок по диагонали пересекали мундир, и все. Да еще серебристый обруч на голове, придерживающий спадающие волнами длинные светлые волосы. Эльф был красив привычной эльфийской красотой, но еще что-то отличало его от других. Что именно — я не сразу понял. А когда сообразил, то пожелал оказаться подальше отсюда еще более, чем раньше.

Но из кареты выглянула женщина, и пожелание испарилось. Это была эльфийка, но она оказалась настолько же прекрасней всех виденных мною ранее женщин… хм, их что, много было?.. да нет… что казалась чем-то невероятным, фантастическим. Таких просто не существует. Описывать не буду, не найдется слов. Ее красота была совершенной, влюбиться в это создание невозможно, — только поклоняться. Влюбиться же — все равно, что воспылать плотской страстью к божеству…

Мужчина-эльф оглядел нас без презрения, с интересом. Потом повернулся к повздорившим. И… узнал.

— Лемон! Какая встреча! Не ожидал вас здесь увидеть!

Хм… Лемон. Надо же. Кого еще из цитрусовых подкинет судьба? Фи, Хорс, какие глупые шутки, и в такое время…

— Добрый день, ваше величество, — сказал Лем и слез с Фирандиля. Генерал тут же вскочил и торопливо отдал честь, даже не отряхнувшись.

Это король эльфов. Так я и думал. Ой, что сейчас начнется…

Король позвал:

— Хэлиабер, душа моя, посмотрите, кто пожаловал… Ой, да опустите вы оружие. — Эльфы опустили арбалеты.

Женщина вышла из кареты. Все взоры оказались обращены к ней. Я быстро огляделся. Никто не остался равнодушным. Во взглядах эльфов читались восхищение и преклонение, а у некоторых даже вожделение, чего я никак не мог заподозрить в Перворожденных. Возможно, они не так уж и совершенны, если им доступны и алчность, и высокомерие… и похоть. Жуля глядела с ревностью, чему я несколько удивился: ведь неземная красота эльфийки меня не притягивала, а отталкивала. Слишком уж она была прекрасна, чтобы сравниться с Жулей. Может, для эльфов это норма, но для меня — чересчур.

— Здравствуйте, Лемон, — нежным голоском прощебетала красавица. Так мог бы петь своей возлюбленной песни ручей… Если бы она у него была. — Давно мы не имели удовольствия видеть вас.

— И я также, ваше величество, — ответил Лем, поклонившись ей. Так это королева? Жуть! Королевская чета рядом — а мы в каком виде?! — Сожалею, что встреча случилась при таких обстоятельствах.