Хозяин Вселенной - Павел Комарницкий

"Папа! Папа!"

Я вдруг понимаю, что нужно сделать. Не нужно ломиться со страшной силой. Нужно просто превратиться в свет.

"Папа! Папа!"

Во сне это очень просто, превратиться в свет. Я медленно и осторожно просачиваюсь сквозь полупрозрачную упругую стенку... ещё чуть... всё!

"Доча! Я здесь!"

"Папа! Папа, я тебя слышу! Папа, я по тебе соскучилась!"

"Рома? Ты... ты уничтожил прибор?" – свою жену я узнаю даже в виде бесплотного голоса.

Я улыбаюсь во сне широко и блаженно. Родные мои...

"Просто он не смог меня удержать"

И цветные пятна, похоже, соскучились по мне, танцуют под закрытыми веками, резвятся, как котята. Я расширяюсь, подобно утреннему туману, тихо и бесшумно. Какой простор!

И только непроницаемая оболочка виртуального шара-тюрьмы твёрдо и незыблемо стоит на страже, бдительно охраняя моё мирно спящее тело, чуть посапывающее во сне.

Порядок!

Подобрав последний крупный орех, упавший с дерева, я прикидываю вес корзинки. Пожалуй, что и хватит, иначе не донести. И так придётся выбираться на берег, дабы разогнаться. Или всё же залезть на верхушку дерева, и оттуда?..

В нерешительности я бросаю взгляд вверх, и вид древесных стволов, уходящих на тридцатиметровую высоту, окончательно решает дело в пользу "низкого старта". Нафига бы это мне лезть-карабкаться...

В кронах деревьев шумит ветер, где-то перекликаются местные яйцекладущие зверьки, напоминающие помесь белки с миниатюрным медведем-пандой, да ещё и крылатым вдобавок. Я перебегаю по упавшим стволам, где-то перепрыгиваю, где-то перепархиваю, одним взмахом крыльев помогая перенести тело метров на пять. Корзинка, кстати, служит при этом неплохим балансиром. На шее болтается стилет в ножнах, сработанный под старину – вон как щерят пасти гравированные летучие демоны – и вообще настроение отличное. Я сегодня ощущаю себя древним ангелом, победителем летучих демонов. Лук, что ли, соорудить себе для совсем уже полного антуража?

Наконец я выбираюсь на песчаную полосу пляжа, разворачиваю крылья против ветра...

"Рома, я тебя вижу"

"Кто это?"

"Обернись!"

Я разворачиваюсь, и мой ангельский лик стремительно приобретает выражение, характерное для балбесов. Похоже, мой остров становится центром межзвёздного туризма...

Динна идёт по пляжу, по самой кромке прибоя, увязая копытцами в мокром песке.

"Уфф... Всё правильно, нам, свирам, больше подходит твёрдая поверхность. Ну здравствуй, отшельник"

– Здравствуй... – растерянно говорю я по-ангельски, потом спохватываюсь – всё равно она не знает нашего языка и вынуждена ловить смысл сказанного телепатически.

"Странно тут..." – свирка оглядывается. – "Мысли как в ведре звучат. Как ты выдерживаешь?"

"Это прибор для подавления дальней телепатической связи. Мерзкая штука, верно, но привыкнуть можно"

В отличие от первого явления Цанга, я уже отчётливо вижу общий смысл визита Первой Всевидящей Свира, но на сей раз предпочитаю не торопить события.

"Присядем?"

Я разворачиваю свежий лист скатерть-дерева, начинаю выкладывать из корзинки припасы. Динна садится напротив, сложив свои неимоверно длинные ноги, открывая взору тончайшие кружевные трусики, едва прикрывающие главную девичью тайну. Я снова отвожу взгляд. Вот странно – если бы она была совершенно голой, я бы не почувствовал ни малейшего смущения. Атавизм...

"Мне что, раздеться догола, чтобы ты наконец успокоился? Несерьёзно, в самом деле! Сколько можно?"

– Угощайся, чем Бог послал... – на сей раз я говорю по-русски, пытаясь скрыть смущение.

Динна не возражает. Берёт фиолетовый плод, надкусывает.

"У вас тут вполне ничего, кстати. Вот у сэнсэев в лесу либо жёсткая листва растёт, либо эти их сосиски всех форм и размеров. Хоть с голоду помирай"

"Под хищников прогнута биосфера" – улыбаюсь я.

"Но ты уже понял, почему я здесь?"

"Ты хочешь работать по "зелёным". Но мне неясно – зачем?.."

На этом наш разговор прерывается самым неожиданным образом. Воздух шагах в тридцати дрожит, как в знойный полдень, и на песке возникает знакомая фигура, скорченная в неловкой позе.

– Непривычно мне с вашими ангельскими коконами, – Цанг встаёт в рост. – Ого! Вот это гостья!

Я молчу. Зачем слова, когда есть телепатия? Подавитель искажает мыслеобразы, однако нескольких секунд хватает, чтобы свирка и сэнсэй поняли всё.

– Я не думаю, что ты сможешь работать по данному проекту, Динна, – ровно, отчётливо говорит Цанг. Говорит он по-сэнсэйски, но смысл спутать невозможно.

Первый раз я вижу свирку в гневе.

– Ты! Хищник!

Динна встаёт во весь свой рост, господствуя над окружающей местностью, но Цанг не делает ни единого лишнего движения.

"Давай рассудим. Если ты ударишь меня своим копытом и попадёшь, я окажусь в реанимации, и кто тогда поможет Роме?"

Цанг улыбается, демонстрируя аккуратные острые клыки, и выпускает когти.

"Но скорее всего ты промахнёшься, а потом я тебя очень сильно порву. Вот этими когтями и зубами, не обижайся. Чтобы вбить тебе в подсознание устойчивый рефлекс – никогда, ни при каких обстоятельствах не смей замахиваться на сэнсэя!"

Динна, постояв, медленно садится обратно.

"Прошу меня извинить. Я несдержанна. Это нервы"

Цанг снова улыбается.

"Ты просто избалована, Динна. Там, у себя дома, ты привыкла ни в чём не встречать отказа. Ладно, замнём"

– Однако я тоже хочу услышать, зачем тебе это? – я гляжу на гостью твёрдо.

Девушка хмурится, кусая тонкие губы, и отвечает вслух.

– Ладно, я понимаю... Я отвечу. Затем же, зачем и ему, – кивок в сторону Цанга. – Ты не думай... вы оба не думайте, что я просто амбициозная и капризная девчонка. Я долго думала... Мне снилось. Мне снился этот Оплот... я привезла мнемозапись видения!

Она смотрит на меня пронзительно.

– Ты уже понял, Рома. Если ты не возьмёшь меня в команду, я всё равно буду помогать тебе. Но я прошу тебя – возьми! Я ДОЛЖНА, понимаешь? Это дело, равного которому у меня больше не будет, сколько бы я ни прожила.

Я улыбаюсь широко, как только могу.

– Цанг. Она с нами.

Цанг долго прядает ушами, потом согласно обнажает зубы в улыбке.

– Решение принято!

Свирка хватает меня под мышки, распрямляясь, словно пружина, подбрасывает в воздух. От неожиданности я хлопаю крыльями, зависая на пару секунд, неуклюже опускаюсь, взметнув тучу песка.

– Только меня не бросай, – скалится Цанг. – Я не ангел, летать не умею.

– Тебя бросишь! Ты вон какой здоровенный!

Глава 22

Отсрочка апокалипсиса

Вязь символов и букв Высшей письменности бежит по экрану. Тестируемые системы одна за другой сообщают о полной исправности, но я почти не гляжу на экран. Зачем мне вслушиваться в слова собственного смертного приговора?