Мятный сон (СИ) - Пишу Яна

— Теперь ты знаешь, как реагирует эта посудина на подобное обращение. Яхта — она как девушка, с ней нужно бережно и нежно.

— Так, когда ты отправляешься в это путешествие?

— Не знаю. В другой жизни.

— Почему? У тебя же есть почти всё для этого: ты здоровый, крепкий, сам — яхто-строитель…

— Кто? — улыбаясь спросил Николас.

— Ты даже свою яхту имеешь, так что же тебе мешает?!

Николас сдержанно посмотрел на море, вдаль к бескрайнему горизонту и ответил:

— Скоро я отправлюсь в другое путешествие.

— Правда?! Какое?

— Очень дальнее.

— В таком случае, мой тебе совет, делай побольше фотографий и видео. Даже самые смазанные и дурацкие кадры становятся родными и любимыми, потому что они…

— …настоящие, — договорив за Санни фразу, Николас посмотрел на неё и тут же достал телефон.

— Улыбочка.

— Ой, я ненавижу фотографироваться.

— Даже смазанные кадры, Санни. — упрекая, с улыбкой сказал Николас.

— Селфи. — притянув Санни к себе, Николас сделал с десяток смешных фотографий, кривляясь, корча самые разные и уродливые рожи.

— Ну, теперь у нас есть наши любимые фотографии, я пришлю тебе их по почте. — пряча телефон в карман, Николас вновь принял управление яхты на себя и подмигнул Санни, которая наконец перестала грустить.

— Что насчёт тебя? Когда ты отправишься в путешествие?

— Ну, я даже не знаю, для меня Ричмонд — это край света.

— Эй, это же так скучно. Тебе нужно открывать более экзотичные горизонты. Мама получила отличный уход, теперь стоит подумать и о себе.

— Не-е-е, я думаю приземлённо. Для меня путешествие на Карибы, сравнимо с путешествием на Луну. Я боюсь, что мой кокон слишком плотный и мне не пробиться и никогда уже не улететь.

— Нужно это исправить… — задумчиво произнес Николас и замолчал.

Спустя десять минут плавания в безмятежной тишине, Николас поставил на якорь яхту, накрыл вместе с Санни на стол и, жуя сендвич с индейкой и вишнёвым соусом, радовался удовольствию застывшему на лице Санни.

— М-м-м, Николас, я впервые ем подобное. У меня, у меня, даже не хватает слов. Это так вкусно!

— Ты испачкалась. — указав на каплю соуса повисшей на левой щеке Санни, Николас сдержался от того, чтобы не стереть её самому.

— Ой! — быстро смахнув и облизав палец, Санни продолжила с жадностью и здоровым аппетитом поедать сендвич.

— Ты обязан мне поведать рецепт.

— Прямо таки поведать?

— Угу.

— Как самое сокровенное и сказочное? — загадочно улыбаясь, спросил Николас.

— Угу.

— Ну, так слушай. Этот соус — моё коронное блюдо, хотя я далеко не славлюсь кулинарными способностями, но вот им, — указав на остаток своего бутерброда, сказал довольный Николас, — я горжусь. Так что, прошу, продолжайте петь ваши дифирамбы и, быть может, я поведаю вам секрет вишнёвой фантазии.

— Вишнёвой фантазии? Звучит как название бадеги, — Николас поддержал смех Санни, — но дифирамбы заслужил и ты, и твой бутерброд. Вам обоим мои искренние и сердечные благодарности. Индейка умерла не зря! Я хочу ещё, пожалуй.

— У меня их много, ешь сколько влезет.

Невнятно мыча, Санни поблагодарила и нераздумывая откусила кусочек от новенького сэндвича.

— Я давно не ела с таким наслаждением. Этот соус достоин получить Оскар в кулинарии. Ты сделал мой день. Яхта, сэндвич, хорошая компания — просто слов нет.

— Не стоит благодарности. Я рад, что тебе понравилось, — искренне и скромно ответил Николас.

— Спасибо тебе большое, правда, за всё. Этот день я запомню навсегда.

Николас тепло улыбнулся Санни и достал для них две банки газировки из холодильника.

— Закаты — это нечто потресающее и удивительное в природе, — смотря вдаль горизонта Николас чувствовал прилив тепла и счастья, а ещё и лучик несуществующей надежды.

— Но, надеюсь, что тучи рассеются и ты поймёшь, что закаты на яхте — это самое прекрасное и неповторимое, лучшее в категории "Чудеса природы" и то, что тебе доводилось когда-либо видеть.

— Ты так думаешь?

— Я в этом уверен и скоро ты в этом сама убедишься.

Подул холодный ветер и Санни поёжилась, сутулясь и потирая ледяные руки.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Тебе холодно? Плед. Я же захватил его с собой!

— Не волнуйся, всё в порядке.

— Вот, держи. Укутайся и тогда я тебе поверю.

Николас в миг метнулся и принёс из сумки тёплый из натуральной овечьей шерсти плед зелёного цвета.

— Кстати, отдай мне твою холодную газировку, я чай в термосе взял.

— Чай и плед на яхте…Мне уже кажется, что это будет незабываемый закат.

— Именно. Всё продумано. Главное чтобы тучи открыли солнце и тогда… — довольный собой, протянул Николас, — в общем, сама всё увидишь.

— А как мы вернёмся?

— В смысле?

— В темноте? Не опасно ли?

— Вовсе нет, тебе не о чем волноваться.

Санни благодарно кивнула и сделала первый глоток чая.

— Слишком много мяты, — вдумчиво поговорила Санни.

— В смысле?

— Мятный чай, мятный пирог, мятная поляна…

— …мятный шампунь.

— Да, мятный шампунь. — согласившись с Николасом, сказала Санни. — Стоп, откуда ты узнал про мятный шампунь.

— Э-э, — замешкался Николас, но тут же придумал ответ. — Оттуда, что я мою голову мятным шампунем.

— А-а-а, я тоже мою. Сколько себя помню.

— Мятная девочка.

— Кто? — прыснув от смеха, спросила Санни.

— Ты — Мятная девочка.

Николас посмотрел на Санни и придвинулся к ней максимально близко, настолько, что запах её волос отдавал мятой и он отчётливо ощущал его. Он взял локон её волос и аккуратно заправил за ухо.

— Смотри, тучи расходятся. — охрипшим от волнения голосом проговорил Николас и, встав, подошёл к краю яхты.

Как бы он не старался, но чем дольше он находился с ней рядом, тем чаще он совершал одну и туже ошибку — он давал повод, он проявлял к ней неуместное внимание, он не мог сопротивляться невидимой, но самой мощной силе в природе, он не мог противиться своей любви.

— Шоу начинается. Сейчас все небо загорится огнём.

Николас включил на приёмнике радио, настроив любимую волну. Играла русская песня.

— Ничего себе, русская музыка. Ты слушаешь их музыку?

— Кого "их"?

— Русских. Музыку русских.

— Звучит так, будто ты говоришь про инопланетян. — Николас засмеялся.

— На самом деле я тоже люблю иногда послушать русские песни. Одну я даже знаю наизусть. Не смейся, я просто не правильно выразилась. — толкнув Николаса в плечо, сказала Санни.

Николас вновь сел рядом с ней и, не смотря на Санни, серьезно сказал:

— Спой. Пожалуйста.

— Сейчас?

— Да, пожалуйста, спой эту русскую песню.

— Э-м, ну, ладно.

И Санни запела.

— Где-то огни,

Или это костры,

Или печаль моя.

Ночью луна,

Но не может она

Наши забыть слова.

Тихо несет вода

Наши с тобой года.

Тихо несет меня

Только не от тебя.

"Руки веди

И меня сохрани"-

Это твои слова.

Капли дождя

Умывают…"

(Макс Фадеев)

Пять минут спустя створы небес раскрылись и облака причудливой формы окрасились всеми оттенками красного, настойчиво переходя в бурые цвета малинового. Казалось, что небо пылает, а источник огня лишь набирает свою силу и яркость красок, но вот сердце Николаса пылало далеко не из-за красот природы, он погрузился в воспоминания и мысли о том, что было бы, если бы не его травма, если бы не тот злосчастный день…

— Это и правда потресающе! — с придыханием сказала Санни, закончив свою песню. — Я бы назвала закаты в Ричмонде чешуёй дракона.

— Да, ты и правда поешь потресающе. Спасибо большое, что спела, — тяжело вздохнув, сказал Николас.

Санни смущённо улыбнулась.

— Почему чешуя дракона? — пытаясь отвлечься, незаинтересованно бросил Николас и посмотрел на профиль задумчивой Санни.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Он смотрел на её профиль, на мимику её лица, которое сейчас почему-то стало хмурым или даже грустным, на её губы, которые от холодного ветра приобрели цвет размороженной смородины и немного потрескались, а она все не переставала их кусать, содрав нежную кожу до крови, он смотрел на её волосы, чувствуя, что нет сил больше сдерживать себя, что он отчаянно хочет коснутся их…