Ад и Рай Евы (СИ) - "Госпожа Энн"

— Ох, девонька! Тебя прямо не узнать! Рада, что с тобой всё в порядке, а то Максим Дионизиевич молчал как партизан и не признавался, куда ты подевалась.

Говорить она начала ещё издалека, а фразу закончила уже в попытке задушить меня в объятиях.

— Я тоже очень рада вас видеть! — При виде Леонеллы я не могла не улыбаться. Настолько настоящего и искреннего человека мне ещё не доводилось встречать.

— Слыхала я тут некоторые сплетни. Скажи-ка мне, ты с шефом всё-таки того?.. — она хитро подмигнула мне густо подведенным глазом.

Зачем она спрашивала? Ведь видела, как Ян торжественно вёл меня под руку. Ну что ж, я не могла ей солгать.

— Я его девушка, так что это правда.

— Ну, теперь понятно, почему ты не появляешься в офисе. Он тебя теперь никуда не выпустит.

Сказала она это так буднично, что я растерялась. Это была самая жуткая правда, c которой я упорно боролась, как с ветряными мельницами.

— Как видите, я сегодня здесь. И мы с вами можем немного посплетничать.

Конечно же, пришлось свести всё в шутку. А что ещё делать, если посторонние люди видят ситуацию объективнее, чем я?

Макс демонстративно ко мне не подходил и даже, когда оказывался рядом, старался отвести взгляд и заговорить с кем-нибудь другим. В чём дело? Его снова наказали? Как же ему сложно с Яном! За сто лет мог бы и научиться правилам. Или Ян прав, и ему действительно стоит найти новую девушку? Тогда не будет этой дурацкой ревности. Ну, по крайней мере, я на это надеялась.

И всё же Ян умел подпортить мне настроение. Он был прав, я никогда не думала, за счёт чего живёт Макс, и отчаянно демонизировала только Яна. Но ведь Макс такой же! Но почему тогда наши отношения складывались иначе, пока не влез Ян? Ух, всё это слишком запутанно. Мы ведь знакомы чуть больше месяца, ещё рано делать какие-то выводы. И всё равно мне резко захотелось выпить. Но по закону подлости, едва я подошла к столику с напитками, меня выловил Ян.

— Я тебя искал. Хотел представить кое-кому.

На этот раз я даже не пыталась капризничать: положительного результата это бы не принесло, а Ян опять мог рассердиться. Совершенно не запоминая имён, я мило улыбалась и щебетала что-то вежливое, чувствуя, что Ян мной доволен. Кто-то захотел фото на память об этом вечере, и нам пришлось позировать. Удивительно, но на этот раз меня ничего не раздражало, скорее, наоборот, приносило удовольствие. Похоже, я начинала привыкать к такому образу жизни. Что ж, как говорила моя мама, к хорошему быстро привыкаешь.

Но что-то изменилось в том, как Ян приобнимал меня за талию. Если в тот первый вечер он впивался в меня пальцами до боли, то сейчас он скорее прижимался ко мне сам, будто боялся, что я могу исчезнуть. Мне захотелось поговорить с ним об этом. Да, Макс был в чём-то прав, что-то изменилось в наших отношениях, и теперь я могла быть смелее.

Уже стемнело, когда закончилась фотосессия, и Ян повёл меня куда-то вглубь парка, подальше от журналистов, нацелившихся на меня.

— Куда мы идём?

— Это будет мой маленький сюрприз перед отъездом. Хочу, чтобы эта ночь осталась действительно незабываемой.

Да у меня почти каждый день с ним незабываемый, и чаще в плохом смысле слова. Но в полутьме я заметила белую беседку на краю озера, и она сразу же напомнила мне о ночи в его особняке.

— Здесь очень красиво, — нейтральные слова, но это было правдой. Вокруг небольшого озерца густо росли ивы, и их длинные тонкие ветви касались водной глади, вызывая воспоминания о моих родных местах, где было много речушек и таких вот маленьких озёр. И много ив.

— Тебе не холодно?

— Нет, всё нормально.

Я зачарованно смотрела на воду и тонкие шумящие ветви ив и не сходила с места, хотя в беседке нас уже ждал романтический ужин. Что-то тоскливое было в этом виде, но, как и всегда, я не могла понять, что именно.

— Что-то случилось?

— Нет, простите, я задумалась. Давно не была на природе.

— Я же говорил, что надо поехать куда-то на отдых.

Ян был очень близко и мог бы обнять меня и долго так стоять. Это выглядело бы очень романтично. Но вместо этого он мягко взял меня за руку и повёл в беседку.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Прости, что не дал тебе помечтать, но у меня к тебе важный разговор. Не смотри на меня так испуганно, тебе понравится. Считай, что это мой подарок, или благодарность за то, что ты мне сегодня помогла, хоть это и было нелегко для тебя.

Я выжидающе молчала, наблюдая, как он разливает красное вино.

— Это то же вино, что мы пили в беседке в вашем доме?

— Да. Как ты догадалась?

— Понятия не имею.

— Я помню, что оно тебе понравилось, и подумал, что сегодня оно будет очень кстати. Для начала выпьем за тебя. Ещё два месяца назад я и подумать не мог, что появишься ты и так круто изменишь мою жизнь.

Ян говорил искренне. Более того, он чуть ли не сиял от счастья, и видеть его таким было непривычно, но приятно, поэтому я сначала выпила и только потом начала спорить:

— Мне кажется, вы преувеличиваете мою роль в вашей жизни. Я ничего такого не сделала, чтобы как-то повлиять на вас.

— Нет смысла это отрицать, со временем ты сама убедишься, что это правда. А пока, как я уже говорил, я вынужден оставить тебя на несколько дней. Надеюсь, ты не будешь сильно скучать и весело проведёшь время с Максом.

Я на всякий случай приподняла бровь. Что за странные намёки? Это провокация? Проверка на верность? Неплохо придумано. Но Ян спокойно продолжал, возможно, даже не заметив выражения моего лица в полумраке и тусклом свете свечей и крошечных лампочек гирлянды.

— Итак, обещанный подарок. Ты всегда думаешь, что я тебя заставляю и не даю принимать самостоятельные решения. Что ж, как бы тяжело для меня это ни было, но я решил дать тебе выбор. Когда я вернусь, я хочу услышать от тебя чёткий ответ: хочешь ли ты быть со мной?

Повисла тяжёлая пауза. Я не могла смотреть ему в глаза, поэтому перевела взгляд на бокал. Конечно же, он нервно вертел его в пальцах. Значит, это правда. Но зачем ему это?

— Простите, мне кажется, я не совсем поняла вопроса. Вы уже давно представляете меня как свою девушку, и мы уже не раз говорили об этом, так что я что-то совсем запуталась.

Ян отстранился и вздёрнул подбородок. Ему было неприятно говорить об этом. Я чувствовала, что каждое слово даётся ему не просто с трудом, но с невыносимой болью. Что же происходит?

— Я понимаю, что после всего, что я говорил и делал, тебе тяжело мне поверить, но это правда: ты можешь отказаться, и для тебя практически ничего не изменится. Ты будешь жить в моей квартире, я тебя обеспечу всем необходимым и буду всегда защищать, но ты сможешь встречаться с кем захочешь. Если захочешь. И можешь отказаться сопровождать меня на такие мероприятия, если тебе это неприятно.

— Я сделала что-то не то? — вместо ожидаемого облегчения я испытала страх и боль.

И он это понял, поэтому поспешил утешить, хоть и не сдвинулся с места. Только взял мою ладонь в свои руки и заглянул в глаза:

— Ну что ты! Я не это имел в виду, я люблю тебя с каждым днём всё сильнее и не перестану любить никогда.

Только шок от этих слов спас меня от истерики. Он никогда не говорил мне о любви! Даже не говорил, что я ему нравлюсь. Все его фразы были о собственности и потребности, но никогда о чувствах. Или это снова подлая манипуляция?

— Не говорите так. Это слишком жестоко, — вспыхнула я, разрываясь от противоречивых чувств. Как объяснить этому странному существу, хладнокровно убивавшему девушек, что нельзя играть с чувствами и бросаться такими словами? В памяти всплыл тот день, когда я узнала о смерти Кристины, и когда он угрожал мне, держал взаперти. А теперь он так просто абсолютно буднично признаётся мне в любви? Хотелось бы поверить, но нет.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Ян выдержал паузу, следя за моей реакцией: первый шок и возмущение сменились холодным недоверием, ему это не понравилось, и он убрал руки.

— Ты имеешь право мне не верить и обижаться на меня, но я сказал правду. Прости, что не в самое подходящее время и не в романтичном месте, но мне необходимо было, чтобы ты знала об этом, прежде чем примешь решение.