Рок-н-ролл под Кремлем. Книга 4. Еще один шпион - Данил Корецкий

— Только Киркоров не танцует в «Бархате» голым! — выкрикнул Евсеев.

Марина подняла указательный палец и очень серьезно покивала головой: все верно, сэр, точно подмечено, не танцует ведь… И вдруг громко расхохоталась. Юрий Петрович смотрел на нее, он даже не улыбнулся.

— Извини, Юр… — всхлипнула она. — Я просто представила, как он…

Она изобразила что-то такое руками, будто взбирается по шесту. И зашлась в новом приступе смеха.

Евсеев посмотрел на часы, одним глотком допил свой кофе и встал.

— Я тоже просто представил, — сказал он. — Просто представил, как ты отрабатываешь свои деньги на глазах у этих… И смеяться мне не хочется. Хочется забиться куда-нибудь от стыда… Жена майора ФСБ трясет голой грудью на помосте, как какая-нибудь…

— Шлюха, ты хотел сказать? — по инерции шутливо подсказала Марина.

Юрий Петрович промолчал. Шутить ему не хотелось. В наступившей тишине проступили звуки улицы, бормотанье телевизора за стеной, ритмичное щелканье стенных часов в гостиной.

— Я не шлюха, Юра, — сказала Марина. Она больше не улыбалась.

— А я и не говорил.

— Конечно. Ведь ты воспитанный человек. А твоя лексика — безупречна.

Юрий Петрович вышел из кухни. Внутри у него жгло, он даже не знал отчего — то ли от раздражения, то ли от вчерашних подгоревших палочек. Перерыл шкаф в поисках свежей сорочки, в конце концов надел вчерашнюю. Костюм. Телефон. Ключи. Деньги. Через минуту он обувался в прихожей.

Марина сидела на прежнем месте, сложив руки на груди.

— Ладно, предположим, — сказала она. — Некая майорша танцует в стриптиз-баре. И кого, скажи, это касается, кроме нее самой и мужа-майора? Кто об этом знает?

— Я знаю. И этого достаточно, — сказал Евсеев. — Да и наша служба собственной безопасности узнает. Когда-нибудь. Обязательно узнает, поверь мне.

— И что я делаю недозволенного для госбезопасности? Общаюсь с иностранцами? Нарушаю режим секретности откровенными трусиками? Или сто долларов за резинку это незаконная валютная операция?

— Замолчи! — сорвался на крик Евсеев.

— Ой, ой. Извини. Какая-то шлюха позволила себе глумиться над ФСБ…

Юрий Петрович подошел к ней и грохнул кулаком по столу. Звякнула посуда, сахарница подпрыгнула и опрокинулась, просыпав на стол белый холмик.

Марина негромко сказала: «Н-да». Поставила сахарницу на место.

— Мне нужны хорошие заработки, — сказала она спокойно. — Ни в одном хореографическом кружке таких не бывает. Вот я и зарабатываю. Что здесь плохого? У нас в стране любой труд почетен! А если я пойду преподавать в Академию, то буду получать копейки…

— Тебя и не зовут в Академию, — внезапно сказал Юрий Петрович. — Ведь так?

— Так, — охотно согласилась жена. — И не зовут.

Она встала, обошла Юрия Петровича, надела фартук, включила воду в мойке. Собрала тарелки со стола, с грохотом сгрузила их в мойку.

— Я хочу открыть свой танцевальный класс, Юра. Или даже школу. Где все будет по высшему разряду. Это моя мечта и моя цель в жизни. А пока государство не может платить моему мужу — кстати, тоже, как и я, пропадающему ночами на своей важной государственной работе, — платить столько, сколько мне необходимо, я буду зарабатывать сама. Как знаю и как умею.

— Раньше ты говорила, что готова просто варить борщи и ждать меня с работы, — сказал Евсеев. — А стриптиз будешь танцевать под сенью семейной люстры…

— А тебе это интересно? В самом деле? — она обернулась.

Руки в пене, прядь волос упала на глаза.

— Стриптиз и все такое?.. Что ж ты не трахнул меня прошлой ночью под этой своей семейной люстрой? Музыки не было, правда, но пижаму-то я сняла, все как полагается. Я ведь слышала, как ты ложишься, думала, хоть обнимет… Или с люстрой что-то не так?

Еще минуту назад Юрий Петрович готов был продолжать молотить кулаком по столу, что-то доказывать, сыпать обидными, но справедливыми словами — именно что справедливыми! Продолжать банальную семейную ссору, одним словом. Но сейчас все ушло. Ничего не хотелось. И даже стыдно стало за свою вспышку.

— Это с нами что-то не так, — сказал он. — С нами обоими.

— По данным нашего анализа, Коптоева в Москве нет. И быть не может. Тем более с целой командой боевиков…

Замнач по оперработе Плешаков тщательно разгладил лежащий перед ним лист бумаги.

— Абсолютно исключено! — добавил начальник секретариата Огольцов.

Это он проводил анализ и готовил справку. А сейчас стоял за спиной Плешакова, возмущенно тряс зобом и мял вытянутыми по швам руками края пиджака.

На совещании присутствовали начальник Управления по Москве генерал Толочко, который был первым замом во времена Ефимова, и советник по вопросам безопасности из аппарата президента Милютин. Это свидетельствовало о той важности, которая придается рассматриваемым вопросам. Информация, что под носом у столичной Конторы и милиции в столицу проник одиозный чеченский бандит с группой террористов, дошла до высоких кабинетов и взбудоражила государственные умы. Представить только — словно не было ни «Норд-Оста», ни недавних взрывов в метро, ни профилактических операций, ни оперативных заслонов… Неужели опять пропустили?! Да, это пока что лишь непроверенные, объективно не подтвержденные слухи. Но если они подтвердятся, что тогда?

— Вы уверены, товарищ Огольцов? — спросил Топочко.

— Абсолютно! — тот потряс головой. — Этим утром мы получили подтверждение из Шатойского районного управления: Коптоев вместе со всем своим отрядом, а это около 600 боевиков, блокирован в ущелье севернее поселка Вольное и никуда деться оттуда не мог. Вот-вот начнется операция по его ликвидации, в течение будущей недели они готовы выслать нам спецпочтой голову Коптоева — как подтверждение своей информации…

— Голову — это как-то слишком, я бы сказал, — пробасил генерал Толочко. — Слишком «по-Коптоевски» это как-то… С кем из Шатойского управления вы связывались?

— С полковником Гуциевым, товарищ генерал, — сказал Плешаков.

— Гуциева знаю, — Толочко посмотрел на Милютина. — Толковый офицер, слов на ветер не бросает. Значит, все так и есть.

— А каков источник обратных сведений? — спросил Милютин. — О том, что Коптоев в Москве?

Плешаков прокашлялся.

— Об этом пусть лучше доложит майор Евсеев. Он больше всех тут, как бы… в курсе.

Юрий Петрович встал.

— Сведения были получены в рамках проходящей сейчас операции «Фильтр», — сказал он. — Проверялся адрес, где проживали незарегистрированные лица кавказской национальности. Двое задержанных утверждают, что их знакомый работает на Коптоева, и обещал провести его к подземным секретным сооружениям на территории Кремля.

— Кто эти задержанные? Кавказцы?

— Нет, — сказал Евсеев. — Это местные жительницы. Москвички.

— А каким образом они в курсе?.. — поднял брови Милютин.

— Это так называемые «девушки по вызову», Сергей Кириллович, — подал голос Огольцов. — Проститутки.

Милютин продолжал молча смотреть на майора, словно не расслышал ответа. Евсеев не шелохнулся.

— То есть обычные проститутки? — уточнил Милютин после паузы.

— Так точно, — сказал Евсеев.

— Они лилипутки, Сергей Кириллович, — снова вставил Огольцов. — Карлицы. В смысле — нарушение гормона роста…

Советник президента сжал губы и как-то нехорошо покраснел, словно обнаружил, что его дурачат.

— Это имеет какое-то значение? — бросил он.

— Нет, пожалуй, — сказал Огольцов и тоже покраснел.

— А этот их знакомый, он кто? Тоже… проститут? Карлик? Он москвич? Или кавказец?.. Я понимаю, что любой сигнал о террористической угрозе — вещь серьезная, требует тщательной проверки. Но… — Милютин развел руками. — Но все-таки надо учитывать и источник сигнала!

— Конечно, Сергей Кириллович, — сказал Евсеев. — Речь идет о бывшем цирковом артисте. Безработном. Он только что вернулся из мест заключения. Он тоже лилипут. И тоже не кавказец.

— Его допрашивали? — спросил Толочко.

«Чтобы допросить, надо сперва его обнаружить и задержать, — раздраженно подумал Евсеев. — Именно за этим мы здесь и собрались, кажется».

Но вслух сказал только:

— Никак нет, товарищ генерал. Мы ведем его поиски.

— Он лично встречался с Коптоевым? — спросил Милютин.

— Предположительно да. Точно утверждать не могу.

Советник президента снова развел руками.

Толочко жестом показал майору, что он может сесть. Евсеев сел. Милютин наклонился к генералу и что-то тихо произнес. Все присутствующие на совещании как по команде зашевелились, зашуршали бумагами, зашептались. Все как бы очевидно, товарищи…

— Итак, с одной стороны, мы имеем свидетельство начальника районного Управления, полковника ФСБ Гуциева, — подытожил генерал Толочко. — Который утверждает, что Коптоев заблокирован под поселком Вольное в Чечне. С другой стороны, мы имеем свидетельства двух… хм, проституток и одного карлика-циркача. Которые говорят, что Коптоев в Москве и даже, возможно, подбирается к секретным объектам на территории Кремля…