Екатерина Фурцева. Женщина во власти - Сергей Сергеевич Войтиков

для виолончели соло Бриттен шлет сердечные приветы русской культуре. По мнению ценителей, музыка Бриттена остается английской до мозга костей, но тем симпатичнее на ней красуется русский узор. Композитор сознательно адресуется и к Шостаковичу, и к Чайковскому, чьи русские песни цитирует в Третьей сюите. Он приводит и молитву «Со святыми упокой», которую Петр Ильич использовал в своей 6-й симфонии. Особенно близко ему было творчество Дмитрия Шостаковича. Родившись в разных странах, но будучи современниками и почти ровесниками, эти композиторы, каждый по-своему, пережили бурные события ХХ века и выразили в музыке свои переживания. Они познакомились в сентябре 1960 года, и тогда же началась их переписка. А в 1963-м в ходе поездки Бриттена в СССР возникло личное общение, полное взаимного уважения и трогательной заботливости. Бриттен был увлечен музыкой Шостаковича — об этом свидетельствуют записи в его дневнике, письма, высказывания. […] В восторженном письме Шостаковичу (декабрь 1963 года) он пишет: «Сейчас нет композитора, который оказал бы на меня такое влияние, как Вы»[527]. На одной из официальных встреч Бенджамина Бриттена с Дмитрием Шостаковичем 1964 года фотография запечатлела двух композиторов вместе с героиней нашей книги.

Прием Е. А. Фурцевой президента Национального совета по туризму Мексики Мигеля Алемана. 1968 г.[ЦГА Москвы]

В марте — апреле 1964 года в СССР прошли гастроли Королевского Шекспировского театра. Королевский Шекспировский театр был открыт в 1879 году. Его репертуар составляли пьесы Шекспира. Здесь же проходили Шекспировские фестивали. На прославленной сцене ставили спектакли такие режиссеры, как Питер Брук, Клиффорд Уильямс, Питер Холл, Джон Бартон. В СССР театр гастролировал в 1958–1959 годах при Н. А. Михайлове и в 1964 и 1967 годах при Е. А. Фурцевой[528].

На сцене Театра имени В. В. Маяковского выступил в роли короля Лира Пол Скофилд, уже знакомый москвичам по сыгранной им во время предыдущих гастролей роли Гамлета. Пол Скофилд вышел на этих гастролях и в Гамлете. Но тут, по мнению ценителей, Пол Скофилд уступил в плане актерского мастерства Евгению Самойлову. Впоследствии блистательный исполнитель Гамлета Эдуард Марцевич, смеясь, ответил на вопрос «После окончания [Щепкинского] училища Вы получаете приглашение в Малый театр, а уходите в театр Маяковского. Почему?»: «А я сошел с ума. В училище мне достался лотерейный билет на спектакль „Гамлет“, где главную роль играл Пол Скофилд. Тогда я впервые посмотрел эту трагедию и Скофилд просто за-ча-ро-вал меня своей игрой. Но, когда в этой роли я увидел Евгения Самойлова… Это было нечто — Мощь, Темперамент, Энергетика! Я заболел Гамлетом, я даже физически заболел — потерял сон, аппетит. Всё, кроме Гамлета, перестало меня интересовать. Я „слышал“ его, „видел“ его, „видел“ мир его глазами, хотя все очень по-русски: замок Эльсинор совсем не такой, как на самом деле; могилу отца Гамлета (деревья вокруг свежего холмика, на котором стоит деревянный крест). Я пытался душой, кожей понять, что чувствовал он, когда столкнулся со смертью отца, с изменой матери, с потерей всего, что любил. Самостоятельно на втором курсе я подготовил сцену из „Гамлета“, показав её сокурсникам и преподавателям. Увидев ЭТО, Николай Светловидов, народный артист СССР, сказал: „Ничего не понял, но здорово!“ (Марцевич смеялся. — С. В.). Моя страстная игра сокурсников не впечатлила. Однако я продолжал готовить роль Гамлета, никогда не расставаясь с карманным изданием трагедии. Мечтал после училища работать в Малом театре, сцена которого помнила Мочалова, Щепкина, Ермолову, Садовских, Остужева и где в то время играл Царёв. Но, вдруг в 1959 году, сразу после окончания „Щепки“ сам Николай Охлопков (главный режиссер Театра имени Маяковского) предложил мне сыграть Гамлета, заменив заболевшего Евгения Самойлова. Разве я мог отказаться?»[529]

Так или иначе, гастроли Королевского Шекспировского театра в Стране Советов стали крупным театральным событием. И естественно, принимала знаменитый коллектив Екатерина Фурцева.

Пол Скофилд вручает Б. Н. Ливанову корону Лира. На приеме у Е. А. Фурцевой по случаю пребывания в СССР Королевского Шекспировского театра. 1964 г. [ЦГА Москвы]

Кинопленка запечатлела Дни болгарской культуры 1969 года в СССР. Собравшиеся на торжественное открытие в Кремле «тепло приветствовали болгарскую делегацию во главе с секретарем ЦК Болгарской компартии Георгием Боковым, посла Народной Республики Болгарии в СССР Стояна Гюрова. Министр культуры СССР Фурцева сердечно поздравила болгарских друзей и пожелала им новых побед в строительстве социализма. Выступивший с ответом т. Боков назвал Дни болгарской культуры в Советском Союзе еще одним волнующим проявлением нерушимой дружбы двух братских народов»[530].

Глава 7. Трудовые будни министра

По свидетельству Нами Артемьевны Микоян, рабочий день министра культуры СССР был крайне насыщенным. Фурцева приходила к девяти часам утра — собранной, подтянутой, с готовыми планами на день. Четко организовывала часы приемов (не зря Любовь Пантелеймоновна Миргородская поморщилась, когда Майя Плисецкая приехала без записи). Поздним вечером Екатерина Алексеевна опять заезжала в министерство, где ее ждали три помощницы, пришедшие на улицу Куйбышева со Старой площади, и намечала задачи на завтра.

Начальник Управления кадров и учебных заведений, член коллегии Министерства культуры Лидия Григорьевна Ильина впоследствии рассказывала Нами Микоян о том, как по утрам у входа в министерство по старой памяти Екатерину Алексеевну «подкарауливали» ходатаи, чьи просьбы не имели никакого отношения к культуре. У кого-то был жилищный вопрос, который, по образному выражению Михаила Булгакова, испортил москвичей, у кого-то болел ребенок, а потому требовалась организация срочной помощи. Многие знали, что Екатерина Фурцева может помочь, будучи от природы человеком неравнодушным[531].

Нужно подчеркнуть, что в то время очень многие представители политической и творческой элиты становились депутатами Верховного Совета СССР. Екатерина Алексеевна не была исключением. К ней обращались и как к депутату. Сейчас многие муссируют слухи о Сергее Михалкове, а старшие друзья рассказывали автору данной книги, что их знакомые приходили к Сергею Владимировичу как к депутату райсовета, а тот, выслушав просьбы, откладывал дела и тут же снимал телефонную трубку. Подобное со времен Сталина и до эпохи «гласности», осудившей «телефонное право», было абсолютно в порядке вещей.

Е. А. Фурцева на открытии фотовыставки «Страна моя» в Центральном выставочном зале «Манеж». Слева — главный редактор журнала «Советское фото» М. И. Бугаева. 1973 г. [ЦГА Москвы]

Светлана Фурцева жаловалась, что видела маму, как правило, поздним вечером: время у семьи отнимали рабочие совещания в министерстве и переговоры с иностранными делегациями, спектакли, и в том числе кремлевские концерты, просмотры новых кинолент в Большом Гнездниковском переулке. По справедливому замечанию Нами Микоян, Екатерина Фурцева не могла расслабиться даже на спектаклях, которые посещала, поскольку несла персональную ответственность «за всё, что происходило на столичных сценах»[532].

По свидетельству Людмила Зыкиной, во время гастролей в Сибири в феврале — марте