Прекрасные дьяволы - Ева Эшвуд

надо. Я сейчас прочитала статью о каком-то бизнесмене, который погиб после мероприятия прошлой ночью. В автокатастрофе, столкнувшись с незарегистрированной машиной. Я знаю, вы как-то причастны к этому, поэтому ответь: это вы его убили?

– Не совсем, – бормочет он.

Конечно же, он больше ничего не говорит. Никакой ясности, никаких подробностей. Никакой информации. Ничего. Мэлис просто стоит и смотрит на меня со стоическим выражением лица, как будто это я здесь неправа.

Такое поведение приводит меня в еще большую ярость.

– Это не ответ! – воплю я. – Меня пипец как достали твои уклончивые ответы и твоя ложь. То, как ты избегаешь говорить мне что-либо, не впускаешь меня в свою жизнь, но появляешься всякий раз, когда тебе нужна моя помощь. Это нечестно. Полная хрень!

– Почему это вообще важно? – рычит он. – Это в любом случае не твое дело. Ты же сама сказала, что больше не хочешь быть замешанной в наших гребаных проблемах.

– Да, я так сказала, – огрызаюсь я в ответ. – А потом вы все равно втянули меня в них! Явился Рэнсом и сказал, что вам нужна моя помощь, и… – Я замолкаю, не желая, чтобы он знал, что я так легко сдалась тогда, поскольку боялась, что он вернется в тюрьму. Вместо этого я расправляю плечи и смотрю ему в глаза. – Что это была за работа, Мэлис?

Он упрямо качает головой, скрестив на груди свои мощные, покрытые татуировками руки.

– Я не собираюсь тебе этого рассказывать. Будет лучше, если ты не узнаешь.

Мои глаза сужаются, и я стискиваю зубы, подавляя желание закричать.

– Даже не смей, – резко шепчу я. – Не веди себя так, будто ты, блин, пытаешься меня защитить. Дело не во мне. Вы вспоминаете про меня, только когда вам нужна моя помощь. В остальное время вы думаете только о себе.

– Это не так, ты же знаешь, – выпаливает Мэлис, раздувая ноздри. – Говорил же, была причина, по которой мы не хотели тебя раньше в это дерьмо втягивать.

– Ну да. – Я невесело усмехаюсь. – И тут ты появляешься на пороге моей квартиры, весь в крови, с каждой секундой теряя ее все больше, и все равно втягиваешь меня в это дерьмо. Так что этот кораблик уже давно уплыл и сгорел.

– Это не то, что я…

Я обрываю его, прежде чем он успевает сказать что-нибудь еще.

– Что была за работа? – нажимаю я на него, после чего подхожу ближе, поднимая подбородок, чтобы смотреть прямо ему в лицо.

Было время, когда Мэлис оттолкнул бы меня или выхватил пистолет и начал угрожать, но сейчас он просто стоит и наблюдает за мной. Он не делает ни единого движения, чтобы заставить меня отступить, и не выкрикивает никаких угроз.

Было время, когда я бы испугалась встречи с ним лицом к лицу, но это время давно прошло. Опасность все еще витает вокруг него, точно аура, но меня это больше не пугает. И я не собираюсь отступать, пока не получу ответы.

Я пристально смотрю на него, практически дрожа от переполняющих меня эмоций.

– Я что, помогла вам убить человека? – спрашиваю я, и сердце бьется тяжело. – Вот почему вы попросили меня достать вам приглашения в музей? Потому что вам нужна была информация, чтобы вы, черт вас дери, смогли его убить?

– Мы никогда и не выставляли себя хорошими людьми, солнышко, – ворчит Мэлис, и это звучит почти издевательски. – Ты знаешь, что мы убивали людей и раньше. Ты видела, что мы сделали с Николаем. Черт, да Виктор прямо перед тобой завалил твоего босса в твоей гребаной квартире. Так какая разница, если мы снова это сделали?

Я с трудом проглатываю металлический привкус желчи, думая о том, как Виктор убил Карла прямо в моей гостиной. Я давненько не думала об этом, и ворошить эти воспоминания сейчас не хочется.

– Хватит, – срываюсь я. – Перестань… переворачивать все с ног на голову и просто ответь на вопрос. Я хочу знать. Рэнсом сказал мне, что никто не пострадает, и я ему поверила. Я сделала это не зная, что помогаю кому-то умереть, твою мать! Так скажи мне хоть раз чертову правду!

Мой голос отдается от стен прихожей, и брови Мэлиса приподнимаются, как будто он удивлен моей чрезмерно эмоциональной реакции.

Он отводит взгляд, челюсть по-прежнему крепко стиснута, руки сжаты в кулаки. Мы всего в нескольких дюймах друг от друга. Он тяжело дышит. Часть меня беспокоится, что это его рана причиняет ему боль, но я не отступаю.

– Я не уйду, пока ты мне не скажешь, – говорю я, скрещивая руки на груди и стараясь выглядеть как можно более невозмутимой. – Что это была за работа?

– Господи Иисусе, мать твою. Ладно, – бормочет Мэлис. Когда он снова смотрит на меня, его глаза покрываются туманом, словно он пытается справиться со своими чувствами, не дать мне их увидеть. – Это дело не должно было так закончиться, ясно? Мы посадили на Гэлвина жучок, как и велел нам Икс. Предполагалось, что это будет просто записывающая хрень. Мы должны были следить за ним, чтобы убедиться, что приемник остается в зоне приема сигнала. Только это нам, мать твою, и сказали.

– Что случилось потом? – спрашиваю я. – Как получилось, что он умер?

– Ну, оказалось, что это чертово устройство было еще и взрывчаткой. Оно сработало в его тачке, и он разбился. Мы ехали за ним, очень близко, и когда он перевернулся, мы вмазались прямо в его машину.

Мой взгляд скользит вниз, к его боку, где под футболкой спрятана рана.

– Вот как ты пострадал, – бормочу я.

Мэлис кивает.

– Да. Похоже, что Икс нас, тварь такая, подставил. Он не дал нам полной информации об устройстве и о том, для чего оно предназначено. Может, потому, что хотел, чтоб мы сдохли вместе с Гэлвином.

Я смотрю на него в полном шоке.

Мне известно, что этот таинственный мистер Икс имеет контроль над братьями, поскольку вытащил Мэлиса из тюрьмы и может запросто отправить его обратно, если они не станут подчиняться ему, но это…

Зачем ему желать им смерти?

На какой-то головокружительный миг во мне поднимается страх, смешиваясь с гневом, который медленно уплывает прочь. Я чувствую тошноту. Это острый страх за Мэлиса и его братьев. Это уже слишком. Кто-то хочет их смерти, и когда я осознаю это, то понимаю, что вляпалась по уши. Этого чувства я не испытывала с тех самых пор, когда поселилась у них много недель назад.

Икс, несомненно, могущественный человек, у него есть связи и ресурсы. У него