Несовместимость - Илана Л

ночи видеться со своим ребенком. Соответственно, забирать его к себе на ночь.

– Рома, мы все это уже проходили. Я не согласна, – сложив руки на груди, усмехнулась она.

Ей все мало. Этой суке все мало!

– Ты же ничего не теряешь. Все равно в плюсе остаешься, – протянул ей шариковую ручку.

– Я не буду ничего подписывать. У нас будет ребенок, нам есть ради кого сохранять семью, – жена развернулась к окну, оперлась руками о подоконник.

Я тихо застонал. Спокойствие улетучивалось. Сделал шаг в направлении нее, хотел схватить за плечи и хорошенько встряхнуть. Но вовремя одернул руку, поднеся кулак ко рту.

– Подожди, Аня. Это не все. Я готов дальше торговаться. Знал, что ты откажешься, поэтому у меня есть для тебя кое-что получше, – Аня развернулась, застыла, –  открой папку, не бойся, – жена колебалась, но все же подошла к столу, аккуратно взяла в руки черную папку, открыла.

Ее взгляд от непонимающего до шокированного проходился по каждой строчке титульного листа. Я не торопил, ждал, когда она перевернет очередную страницу.

Я мало, что терял. Больше того, ничего не терял. Эти крохи не имели для меня никого значения. Но женщине, стоявшей напротив меня, это знать было необязательно.

И сейчас, когда на кону стояли спокойствие, смех и радость любимой женщины, я готов был отдать гораздо больше. Самое главное – счастье дорогих тебе людей.

– Я не понимаю, – Аня подняла на меня глаза, – договор дарения...Нет, тут что-то не так, – она бросила папку на кровать, – ты мне собираешься подарить филиал кампании в Болгарии?

– Именно.

– Никогда не поверю. Не держи меня за дуру, Рома. Ради свободы ты готов мне подарить то, что приносит миллионы? – но глаза ее загорелись, вспыхнули яркими лампочками. – Ты что-то задумал, повыводил все свои активы, а мне, значит, собираешься втюхать фирму-банкрот?

М-да, все же деловая хватка у нее присутствует. Мое лицо озарила улыбка. Значит, не ошибся. Осталось только Аню убедить, поставить заветную подпись в правом нижнем углу листа.

– Уже прикидываешь возможные дивиденды? – немного съязвил я, облокачиваясь плечом о стену.

– Я с тобой не первый год живу. И все твои грязные игры давно прощелкала. Здесь кроется подвох.

– Никакого, Аня. Фирма будет полностью твоей, я попрошу Таню, и она подготовит все необходимые бухгалтерские документы. Что захочешь, то с ней и сделаешь. Увидишь, что все средства останутся на счету кампании. Я веду честную игру, – оттолкнулся от стены, спрятав руки в карманы брюк, сделал пару шагов, – от тебя только требуется выполнить два моих условия.

– Так и знала, что меценатство не в твоем характере, – жена уселась в кресло и недовольно поджала губы.

– Сама посуди, я теряю то, что мне приносит солидный доход...

– Рома, ты, наверняка, не последним делишься, – не дала договорить она.

– Какая разница, – холодно бросил, прохаживаясь вдоль кресла, – наш развод слишком дорого мне обходится. Теоретически, через год после того, как ты родишь ребенка, я могу развестись без твоего согласия. И, поверь, тебе будет, о чем жалеть. Кроме алиментов – не получишь ничего. – Аня нахмурилась, заерзала в кресле, –  я же тебе предложил вариант самый выгодный для нас двоих, но и тут ты не согласна. Жить вместе мы не сможем, сохранять нам нечего.

– А ребенок?

– Что ребенок? Аня, он тебе не нужен, ты даже скрыть этого не пытаешься!

– Неправда! Ты все извращаешь! – жена не утихала, угрожающе подняла вверх указательный палец.

– Я не буду спорить. Нет ни сил, ни желания. Давай наконец-то придем к соглашению, – я снова протянул ей шариковую ручку, – ты добьешься желанной цели, станешь богатой дамой...

– А взамен? – жена не выдержала, перебила.

– А взамен ты выполняешь две вещи: первое – мы разводимся. Сейчас. Просто приходим и пoдаем на развод. Мой юрист сказал, что в течение беременности брак может быть расторгнут по совместному заявлению супругов.

– Ладно, – недовольно процедила Аня. – А второе условие какое? – спросила и вырвала из моих рук ручку.

– Ты отказываешься от ребенка. 

Тишина давила каменной глыбой, я спокойно мог слышать Анино сбившееся дыхание.

Жена изумленно открыла рот, провела руками вдоль своих волос, а потом тихо спросила:

– Что значит отказаться?

– То и значит. Ты рожаешь ребенка и пишешь отказную.

Аня снова уставилась в документ, вернулась к первому листу, глазами заскользила по буквам. Мои слова лишили ее дара речи, сбили с ног, но разум работал бесперебойно. Она только и успевала смотреть то на меня, то на белые листы, где черные буквы вырисовывали ей такое манящее будущее.

Сняла колпачок с ручки, покрутила ее между пальцев, застыла и, так не поставив заветную подпись, вернула колпачок на место.

– Это невозможно, Рома. Все знают, что я беременна и ребенок твой. Я же буду прокаженной.

Все что ее интересовало – что скажут друзья. Она готова продать своего дитя. Ребенок – просто средство достижения ее целей!

Меня просто вывернуло, скрутило от Аниной прямолинейности. Какая же она сука! Жена даже не возмутилась моему предложению! Я блефовал и был готов подарить ей акции филиала только за мгновенный развод, хотя мог давно скрутить в бараний рог.

И, даже не испугавшись кошмарной мысли, не ощущая ничего внутри, Аня прожигала своим взглядом, когда мое тело содрогалось от ее мерзких слов.

О того, что клубилось в душе и полировало мое кровоточащее сердце, в висках отозвалось тупой болью. Все тело пронзило усталостью, яростью и омерзением. Я уже не мог смотреть на Аню и понимал, что при любом раскладе отберу у нее ребенка. Правда, эту тварь такая "мелкая деталь" меньше всего будет заботить, и я сильнее сжал кулаки, чтобы утихомирить в себе, набирающий обороты, гнев.

– Я разведусь с тобой, как ты хочешь, Рома, но отказаться от ребенка - не вариант. Сам понимаешь.

– Аня, мои условия ты слышала!

Жена вздрогнула, провела ладонью по лбу. Очевидно, поняла, что на этот раз я не шучу, привстала в кресла и задумчиво подошла к окну. Я слегка усмехнулся краем губ, хотя в глазах ярость и хотелось взять, и удавить эту суку, которая в уме взвешивает все плюсы и минусы данного "соглашения". После ее слов, в которых не было ни грамма сомнения и сожаления,