Уолл-стрит и революции в России 1905-1925 - Ричард Б. Спенс

href="ch2-703.xhtml#id752" class="a">[703] Он пишет, что Рид скорее "сенсационный журналист" с проблемами самоконтроля. Самое главное, он считал, что с Ридом нужно обращаться деликатно, потому что он мог быть – и был – очень ценным для правительства и американских интересов. Сэндс отметил "разговор" с Ридом после его возвращения — встречу, которая очень похожа на инструктаж. Рид "в общих чертах описал определённые попытки советского правительства начать конструктивное развитие" и выразил свое желание "предоставить любые сделанные им наблюдения или информацию, которые он получил благодаря своей связи с Львом Троцким [sic], в распоряжение нашего правительства". Более того, как только ему вернули документы, Рид "добровольно предложил любую информацию, которую они могут содержать, правительству". Сэндс расценил недавнюю попытку Рида выступить с речью в Филадельфии (где он был арестован) как "единственную лекцию о России, за которую я бы заплатил, если бы уже не видел его заметки на эту тему". Сэндс также отметил, что Рид недавно передал меморандум о России помощнику госсекретаря Уильяму Буллиту и что "я хотел, чтобы он сначала дал мне его просмотреть и, возможно, отредактировать".

Большевики, признал Сэндс, "любили" Рида, и преследование его только разозлило бы их и усложнило отношения. В любом случае, предположил он, "с [Ридом] гораздо лучше обращаться и контролировать его другими средствами, чем с помощью полиции". В этом, по-видимому, Сэндс исходил из собственного опыта. В заключение Сэндс сказал, что гораздо лучше "использовать" Рида, чем оттолкнуть его, и что "если я не очень сильно ошибаюсь, [он] восприимчив к осторожному руководству и может быть весьма полезен". Думал ли Сэндс об интересах правительства США или "American International", или он проводил какое-то реальное различие между ними?

В Петрограде Рид наладил отношения с ещё одним американским представителем, Эдгаром Грантом Сиссоном. Здесь также очевидна связь между дипломатом, разведкой и Уолл-стрит. Сиссон был чикагским газетчиком, которого лично выбрал глава Комитета общественной информации США (CPI) Джордж Крил, чтобы возглавить офис в Петрограде. CPI, без сомнения, был пропагандистским агентством. Таким образом, оно пыталось организовать кампанию в пользу союзников в России и возмущалось тем, что считала дилетантским вмешательством "Американского Красного Креста". Сиссон появился на сцене только после прихода к власти большевиков, но, в отличие от Рида, Робинса и Сэндса, он испытывал к ним сильную неприязнь. Его убеждённость в том, что Ленин и Троцкий были немецкими агентами, в конечном счёте привела его к покупке и распространению коллекции в основном поддельных документов, якобы доказывающих именно это, которые впоследствии стали известны как "Документы Сиссона". Это явное доказательство того, что Сиссон и ИПЦ занимались сбором разведданных; действительно, "CPI был в самых тесных отношениях с разведывательными подразделениями армии и флота...".[704] По словам Джорджа Кеннана, "в небольшом кружке американских левых в Петрограде, к которому принадлежал Рид", Сиссон был "бесспорно с самого начала важным агентом американской разведки, вероятно, имеющим связи, ведущие в очень высокие круги в Вашингтоне".[705]

Учитывая это, некоторые большевики, должно быть, были озадачены связью Рида с Сиссоном, так же как некоторые американцы не могли понять, что он видел в Риде. Сиссон лично, казалось, не очень заботился о Риде, но подчинялся приказам своего начальника, Джорджа Крила, приятеля Рида со времён "The Masses". Крил, в свою очередь, возможно, действовал по настоянию Крейна. Главной задачей Сиссона в России был надзор за производством пропаганды, направленной на подрыв морального духа немецких и австрийских войск, и работа Рида в Бюро большевистской пропаганды преследовала точно такую же цель.[706] Итак, Рид одновременно работал на CPI? Позже он признался, что "всегда спрашивал совета" у американских официальных лиц, когда речь заходила о его "политической деятельности" в России.[707]

Главное заключается в том, что Риду удалось втереться в доверие к большевикам, возможно, больше, чем любому другому американцу. В январе 1918 года он тепло приветствовал товарища Троцкого на Третьем съезде Советов. Собравшаяся толпа приветствовала американца как революционного героя. 29 января Троцкий оказал Риду ещё большую честь, назначив его новым советским консулом в Нью-Йорке. Таким образом, представителем большевиков в Америке должен был стать настоящий американский радикал, но также человек, связанный с американской разведкой и Уолл-стрит. И Троцкий это устроил.

Однако дипломатическое назначение Рида было расстроено Александром Гумбергом, возможно, потому, что он с подозрением относился к тому, на кого на самом деле работает американец. Гумберг сказал своему брату, большевистскому комиссару Сергию Зорину, что "у меня были основания считать это назначение нежелательным, и я сказал об этом Владимиру Ильичу [Ленину]...".[708] В частности, он передал Ленину два "прокапиталистических" документа, которые Рид написал для Робинса. Прежде чем Рид прибыл в Нью-Йорк, Петроград отменил его консульскую встречу.

На обратном пути в Штаты Рид столкнулся с трудностями в Христиании. Несговорчивый американский консул отказался выдать ему визу в Нью-Йорк. Крил из CPI быстро пришёл на помощь, предложив Риду вернуться в Россию "в качестве представителя правительства Соединённых Штатов или что-то в этом роде".[709] Посредником в этом предложении был Линкольн Стеффенс. Задачей Рида было бы убедить Ленина и Троцкого в искренности президента Вильсона и заручиться их сотрудничеством с ним и полковником Хаусом по установлению мира во всём мире. Второй по рангу представитель CPI в России Артур Буллард, человек, под началом которого Рид будет работать, если вернется, также был "другом Крейна".[710] Стояла ли за всем этим рука чикагского магната? Рид, однако, отчаянно хотел попасть домой и отказался от этого предложения.

Намечались и другие игры. В декабре 1917 года Троцкий внезапно объявил о раскрытии коварного "американского заговора" против новорождённого советского режима. Все сводилось к обвинению в том, что посол Фрэнсис, определённо не поклонник новых хозяев Петрограда, вступил в сговор с целью доставки денег и транспортных средств мятежному казачьему генералу Алексею Каледину.[711] Это обвинение не было безосновательным. Некоторые американские чиновники помогали Каледину; даже Чарльз Крейн, возможно, приложил к этому руку.[712] Однако реальной целью Троцкого было заставить Вашингтон отозвать реакционера Фрэнсиса и заменить его Рэймондом "Редом" Робинсом.[713]

В центре этого заговора было знакомое имя Андрея Колпашникова, того самого русского офицера, который плавал с Троцким в "Кристианиафьорде" и "помогал" ему на допросе в Галифаксе. Колпашников, напомним, был связан с Джоном Макгрегором Грантом и Рейли, а среди других его друзей в деловых кругах Нью-Йорка были Коулмен Дюпон, Фредерик Кудерт и Николас Рузвельт.[714] Фрэнсису удалось удержаться, но Колпашников провёл 5 месяцев в тюрьме, прежде