В поисках энергии. Ресурсные войны, новые технологии и будущее энергетики - Дэниел Ергин

Хеджеры против спекулянтов

Сегодняшние фьючерсные рынки берут начало от рынков фьючерсов на сельскохозяйственную продукцию, которые возникли в XIX в. на Среднем Западе США. Благодаря фьючерсным контрактам фермер, сажая весной пшеницу, мог зафиксировать цену, по которой он продаст ее осенью. Разумеется, если цена на пшеницу к осени поднималась, фермер терял дополнительную прибыль. Однако он избегал убытков в том случае, если небывалый урожай обрушивал цену.

Теперь рынок нефтяных фьючерсов на NYMEX давал производителям и потребителям нефти то, что называют «инструментом управления рисками». Авиакомпания могла купить фьючерсные контракты на нефть, чтобы защититься от возможного роста цен на физический товар. При этом за право купить 100 контрактов – эквивалент 100 000 баррелей – со сроком исполнения через год или два года по текущей цене она отдавала определенную долю стоимости барреля. Цена на нефть и реактивное топливо через год могла вырасти на 50 %. Но цена фьючерсных контрактов вырастала соответственно, и прибыль от закрытия позиций на фьючерсном рынке компенсировала авиакомпании ту разницу, которую она переплачивала за топливо на наличном рынке, за вычетом стоимости покупки фьючерсов. Другими словами, покупкой фьючерсных контрактов авиакомпания защищала себя от роста цен, хотя такое хеджирование безусловно стоило денег. Впрочем, это была небольшая плата, которую она готова была заплатить.

Чтобы авиакомпания, независимый поставщик нефти, который хотел застраховаться от падения цены, или оптовый продавец мазута, беспокоящийся об уровне цен зимой, могли воспользоваться фьючерсами, им нужен был контрагент. Кто же играл на другой стороне? Этим игроком был спекулянт, которого интересовала не поставка физического товара, а прибыль в сделке, получаемая, как сформулировала NYMEX, благодаря «успешному предвидению движения цен». Когда вы покупали фьючерсный контракт для защиты от роста цены, спекулянт его продавал. Когда вы продавали контракт для защиты от падения цены, спекулянт его покупал. Спекулянт входил в сделки и выходил из них в поисках прибыли, компенсируя одну позицию открытием другой. Без спекулянтов такое хеджирование было бы невозможно8.

Слово «спекулянт» часто путают с понятием «манипулятор». Но в данном случае «спекуляция» используется как технический термин с четко определенным значением. Под «спекулянтом» понимается «некоммерческий игрок» – маркетмейкер, крупный инвестор или трейдер, торгующий на основе технического анализа. Спекулянт играет на рынке важнейшую роль. Без спекулянтов не было бы ни ликвидности, ни фьючерсного рынка, ни контрагентов по сделкам, ни возможности для потенциального хеджера – вышеупомянутой авиакомпании, поставщика нефти, сеющего пшеницу фермера или международной компании, беспокоящейся о волатильности валютного курса, – приобрести своего рода страховку в виде фьючерсного контракта от непостоянства цены и фортуны.

С середины 1980-х гг. объемы торговли фьючерсами и опционами на нефть существенно выросли. В 2004 г. объем торгов по нефтяным фьючерсам на NYMEX был в 30 раз больше, чем в 1984 г. Аналогичный рост наблюдался на другой крупной фьючерсной площадке – лондонской бирже ICE, которая первоначально носила название Международной нефтяной биржи, где торговалась североморская смесь Brent. Лондонский контракт на нефть марки Brent и нью-йоркский контракт на «легкую малосернистую нефть» стали мировыми стандартами, относительно которых оценивались все остальные марки нефти.

После спада на фондовом рынке в 2000 г. инвесторы принялись искать альтернативные возможности для инвестиций. Было замечено, что цены на сырьевые товары двигались не так, как цены на другие инвестиционные инструменты, другими словами, сырьевые товары не коррелировали с акциями и облигациями. В соответствии с теорией, если цена акций падала, а вместе с ней и стоимость портфелей пенсионных фондов, то товарные цены могли не падать, а наоборот расти. Это значит, что сырьевые товары могли защитить портфели от падения фондовых рынков и помочь пенсионным фондам обеспечить требуемую доходность, от которой зависели пенсионеры. В последующие годы включение сырьевых товаров в портфели стало ведущей инвестиционной стратегией пенсионных фондов.

Инвесторы стремились приобретать «страховку» и от других видов рисков. Например, один крупный европейский государственный пенсионный фонд покупал фьючерсы, чтобы защитить свой портфель на случай, как выразился его главный управляющий, «конфликта на Ближнем Востоке», другими словами, войны с Ираном. Если бы это произошло, стоимость портфеля акций фонда могла существенно упасть, в то время как цена на нефть, скорее всего, взлетела бы. Этот пенсионный фонд действовал как благоразумный инвестор, хеджируя стоимость своего портфеля и распределяя активы с целью защиты интересов пенсионеров. Но с точки зрения фьючерсного рынка он был спекулянтом9.

БРИК: новые инвестиционные возможности

Вложение денег в финансовые инструменты на основе нефти также рассматривалось как использование самой значительной экономической тенденции последних десятилетий: глобализации и экономического роста Китая, Индии и других развивающихся стран.

В ноябре 2001 г. главный экономист банка Goldman Sachs Джим О’Нил опубликовал статью, в которой впервые предложил концепцию «БРИК – Бразилия, Россия, Индия и Китай». Эти четыре крупнейших развивающихся государства, по его словам, по темпам экономического роста в скором времени должны были обогнать ведущие промышленно развитые страны. Он сделал ошеломляющий прогноз, что в ближайшие десятилетия совокупный ВВП четырех участников блока превзойдет совокупный ВВП США и пяти других наиболее экономически развитых стран мира.

О’Нил пришел к идее блока БРИК после событий 11 сентября. «Я понимал, если процесс глобализации будет продолжаться, Америка перестанет играть в нем ведущую роль», – сказал он. Нужно было исходить из того, что источник всеобщего подъема – это международная торговля. По словам О’Нила, на него снизошло «озарение»: во время поездок в Китай он обратил внимание на неуклонное повышение качества обслуживания, приближающихся к мировому уровню. «Справедливо или нет, но я связал это с участием Китая в глобальном развитии». Нечто новое происходило в мировой экономике.

Первоначально многие сочли концепцию БРИК сомнительной. Они качали головами и спрашивали, что может быть общего у таких разных стран. «Они думали, что это всего лишь некая маркетинговая уловка», – сказал О’Нил. Но к 2004 г. концепция БРИК предложила новый – и доказавший свою состоятельность – взгляд на мировую экономику и международный рост. Конкурирующие банки, которые раньше высмеивали идею, теперь открывали собственные фонды БРИК. Штамп «утверждено» был поставлен тогда, когда лидеры вышеупомянутой четверки стали собираться на собственные саммиты БРИК.