Герцог и колдунья - Иван Афанасьев

А в это время за непроницаемыми стенами Магического Куба вновь собрались члены Семерицы, на этот раз в отсутствие самого младшего своего товарища — Таргана. Оставалось всего несколько часов до рассвета, но не похоже было, чтобы кого-то из гроссведунов клонило в сон.

Шедуан обвел привычно рассевшихся перед ним колдунов долгим бесстрастным взглядом. На этот раз молчание затянулось и не превратилось в мозаику мыслей. Кое-кто даже невольно поежился. Паузу прервал длиннобородый Вентир, едва ли не самый старый из присутствовавших, хотя и не занимавших сколько-нибудь значимых постов в королевстве:

— Есть ли у него шансы, Шедуан?

Голос Вентира был шепеляв и невнятен, однако, вопрос прозвучал ясно. Королевский гроссведун ответил твердо, не колеблясь:

— К сожалению, нет. Наши предположения подтвердились: Сумур, действительно, превратился в Двойную Кошку. Причем, самую сильную из всех, о которых сохранилась память. Их поединок с Двойной Крысой выльется в величайшую катастрофу из всех, пережитых человечеством. Вряд ли выживут простые солдаты обоза, а не то, что люди из ближайшего окружения короля. Так что Таргану мы помочь не в силах, разве что немедленно отстраним его от участия в войне. Но тогда под вопросом сам поход за пределы Согури. Иначе говоря, тогда неминуема гибель королевства.

Слова Шедуана падали полновесными гирями, усиливая груз вины всех присутствующих гроссведунов. Они не ведали таких слов как "жертвенный агнец", но, тем не менее, ощущали свою неизбывную вину перед младшим товарищем, хотя сами определили его участь задолго до этого. Чувства некоторых из них выгорели годы назад, другие еще были способны не только на расчет, но и на человеческое сострадание. Немалую роль в этом сыграл сам Тарган, отстаивая право и обязанность Семерицы на соблюдение чести в отношении графа Космы. Вот почему старый Вентир никак не мог умолкнуть.

— Понимает ли наш юный собрат, на что идет? — спросил он, еще больше комкая слова. Вопрос был риторическим, хоть и неизбежным — как самооправдание.

— Не сомневаюсь, — сухо отвечал Шедуан. — Потому он и был выбран. Он — не только гроссведун, но и военный, привычный к смертельной опасности. Возможно, он предполагает какие-то способы спастись, но мы понимаем, что таковое невозможно. Тарган обречен погибнуть вместе с королем и большей частью подданных герцога. Если поход состоится, — прибавил он. — Так что, братья, самая пора выбрать кандидата на его место в Семерице. Ваши предложения, конечно, вместе с обоснованием?

Глава 21. Кондрахин. Сговор

Железо конских копыт выбивало замерзшие семена из травы, возвышавшейся над убогим снежным покровом. С каждым часом теплело, но наст от этого становился только плотнее и тверже. В лесу, непрерывною лентой тянушемуся по правую руку отряда, снега почти не было, зато бурелом сильно замедлил бы продвижение всадников.

Юрий уже давно — километров за пятьдесят — вычислил Белуанту с серым байгом. Вначале они удалялись, потом их астральные призраки стали неподвижными. Видимо, нашли убежище.

Полтора десятка конников, сопровождающих Кондрахина, были теми же юношами знатных фамилий, что совсем недавно вернулись со своим предводителем с веселой охоты. Даже не успев отоспаться, они двинулись в новый поход, цели которого не знали. Да и какая разница? Легкий морозец, сытые кони, зайцы и лисы, снующие по полям — этого довольно. В Юрае его спутники видели, прежде всего, не гроссведуна, а названного сына Великого герцога, почти их ровесника, с которым можно быть на "ты".

По большому счету свита только мешала Кондрахину, задерживала его. Но выехать из Госки в одиночку значило еще больше усилить слухи против себя, запущенные, как он понял, мастером Коробкой. Юрий еще не знал, как следует поступить с беглянкой, да и с Уфелдом. Белуанта, конечно, ни в чем не провинилась. Экзальтированная девица просто-напросто ничего не могла противопоставить гроссведуну Коробке. А байг вовсе был лицом подневольным, солдатом без мундира, для которого ослушаться приказа всё равно, что перестать дышать. Белуанту, допустим, Юрий без раздумий сдаст на руки и суд герцогу. А что делать с Уфелдом? Отправить на пытки? Дать сбежать? Сделать вид, что его вообще не было? Но ведь девица всё расскажет своему сановному дядюшке…

Между тем стоянка беглецов неумолимо приближалась. Судя по всему, она располагалась в самой чаще, обступившей реку. Не слишком хорошо зная мастера Коробку (а Юрий не сомневался, что не только замысел, но и весь сценарий бегства Белуанты разработан королевским лазутчиком), Кондрахин не умалял достоинств гроссведуна. Мог ли тот предположить, что не найдется в герцогстве человека, способного отыскать беглянку? Вряд ли. Стало быть, место, где Белуанта укрылась вместе с Уфелдом, достаточно надежно защищено. Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться, что это за защита. Конечно, нежить. Осторожно Юрий поинтересовался у сопровождавших его юношей, что слышно о нежити в этих краях, но никто не дал ему ответа.

Километрах в трех от центра астральных излучений двух человек, одно из которых было ему достаточно знакомо, Кондрахин велел отряду остановиться и разжечь костры на опушке густого, почти непроходимого леса. Подозвав одного из юношей, он оставил его за старшего, и поручил присмотреть за своим конем. Отказавшись от услужливо предложенной чарки, он спешился и углубился в чащобу.

Зимний лес был тих и насторожен. Звук треснувшей под ногой сухой ветки казался особенно громким. Несмотря на безветрие, некоторые старые стволы скрипели, казалось, сами по себе. Густые кусты бересклета норовили схватить за рукава.

Юрий не особенно быстро продвигался к намеченной цели, внимательно присматриваясь к окружающему и задерживаясь на минуту-другую, коли что-то рождало в нем подозрение. За час он преодолел не более половины пути, как вдруг совершенно неожиданный мысленный посыл заставил его застыть на месте.

Мысли людей, в отличие от звуков, не имеют тембра или прочих нюансов, благодаря которым мы более-менее уверенно узнаем человека по голосу. У мыслей свои приметы. И, хотя Кондрахин ранее так и не смог прочитать ни единой мысли Хитар, словно та вообще не думала, однозначно и бесповоротно понял: это она, ученица деревенской колдуньи. Неважно, что это было невероятно, что ни с ее уровнем заниматься мыслепередачей на таком расстоянии, мысль, принятая Юрием, обрела приметы Хитар.

"Немедленно возвращайся в Госку и займи принадлежащий тебе отныне трон. Герцог почил. Но прежде всего, заезжай ко мне. Это крайне важно для всех".