Сострадание к врагу - Сергей Герасимов

– Мы все умрем здесь, – сказала врач. – Я уверена в этом. Мы все умрем, если не улетим сразу. Ты подумай о моих словах. Посиди здесь и подумай, а я пойду пока осмотрю Капитана. Еще немного, и он начнет ходить под себя. И знаешь что? Я уверена, что это не последствия недельной комы.

– А что же еще?

– Планета убивает его. Убивает на наших глазах. А мы с тобой следующие.

Сказав это, врач ушла. Йец встала с травы и посмотрела ей вслед. Потом осмотрела огромное пространство травяного моря вокруг. Громадный хищник. Он никак не сможет подобраться к кораблю незамеченным. Разве что, ночью. Хорошо, что мы приземлились среди равнины, подумала она. Ее взгляд упал на стену корабля. Сейчас обшивка «Гордого» стала совершенно гладкой, на ней не осталось никаких следов повреждений. Сейчас сомнений не было: обшивка восстановилась сама собой.

Она провела рукой по стенке корабля. Итак, обшивка восстановилась, будем принимать это как очередную загадку. Но хорошо это или плохо? Скорее всего, хорошо. Может быть, планета не так уж и плоха. Но почему мы не дали ей имени до сих пор? Кто нам мешал это сделать? Глупо жить в безымянном мире. Безымянный мир, мне это что-то напоминает. Я когда-то знала об этом, но это было очень давно…

Она нагнулась, чтобы посмотреть, как выглядела нижняя часть обшивки, та, что оставалась скрыта травой. Но внизу обшивка не была гладкой. Странные металлические нити толщиной в человеческий палец выходили из глубины грунта и присасывались к металлу корабля. Их были тысячи и тысячи. Они росли как чудовищные корни.

Йец попыталась пошевелить одну из нитей. Нить была прочна, как стальной прут, а возможно, в тысячу раз прочнее. «Гордый» больше не мог взлететь с безымянной планеты.

Существо было не таким уж большим, возможно размером всего лишь с двух крупных слонов. Но оно передвигалось, прыгая на задних лапах, а вместо передних оно имело нечто, напоминающее крылья летучей мыши. Взмахивая передними конечностями, оно совершало большие прыжки. Так дикий гусь разбегается по воде, пытаясь взлететь. Конечно, это нельзя было назвать настоящим полетом, но двигался хищник все же слишком быстро, чтобы можно было удрать от него, даже с помощью Маши.

Денисов запрыгнул на тележку, взял винтовку, перевел затвор на веерное поражение, прицелился и стал ждать. Хищник приближался с невероятной скоростью, он почти летел, явно нацелившись на человека. Раз, два, три. Денисов выстрелил, и хищник метнулся в сторону, завизжав от боли. Возможно, этого будет достаточно.

– Гони! – приказал он, и Маша понеслась к лесу.

Однако, выстрел лишь ненадолго задержал зверя. Существо имело огромный размах крыльев, это означало, что передвигаться в лесу, среди деревьев, ему будет не так-то просто. Крылья окажутся бесполезны. Возможно, Маша сумеет уйти от него, лавируя между деревьями. У самого леса он выстрелил еще раз, но, кажется, не попал. Хищник выбросил вперед свои руки-крылья, полуметровые когти мелькнули со скоростью копий, летящих в цель. Зверь имел вытянутую морду с большими торчащим зубами, однако, зубы были не остроконечными, а просто массивными, как булыжники. Это означало, что зверь питается очень твердой пищей.

В следующую секунду Маша была уже в лесу. Зверь прижал крылья к бокам и юрко скакал между деревьями, проскальзывая между ними, как блоха среди волос.

– Мы уйдем, – сказала Маша, – я его сделаю.

Денисов посмотрел на спидометр. Стрелка прыгала между сорока и пятидесятью. Краем сознания он отметил, что Маша говорит совсем не так, как должен говорить робот-погрузчик или, как максимум, примитивный робот-гид. Однако подумать об этом было некогда. Его бросало из стороны в сторону, он вцепился в поручни и держался из последних сил. Несмотря на обещание робота, хищник пока не отставал.

– Держись крепче, – приказал робот, – и нагни голову пониже, иначе сейчас ее снесет.

Маша дернула в сторону, разогналась еще сильнее, и пронеслась между двумя стволами, стоящими так близко, что они зацепили ее бока. Сзади послушался грохот, и чудовище свалилось, на полной скорости ударившись в ствол.

– Стреляй!

Она остановилась.

Зверь уже поднимал свою голову. Денисов выстрелил в его огромный глаз, и глаз вспыхнул ярко-красным огнем, словно там внутри была вмонтирована лампочка. Зверь дернул головою и снова ударился о дерево.

– А крепкая дрянь! – заметила Маша. – Стреляй еще!

Хищник уже поднялся на лапы. Он мотал головой, пытаясь что-то сделать с поврежденным глазом. Кажется, он понял, что добыча кусается, и раздумал нападать.

– Посмотри на его тело, – прошептал Денисов, – смотри, как оно блестит. Тебе не кажется, что эта чешуя металлическая?

– Разумеется, металлическая, – ответила Маша. – Разве ты не видишь, что это робот?

– Робот?

– Вот именно. И гнался он не за тобой, а за мной.

Вечером все четверо собрались на борту корабля. Голова пса, которая весь день пыталась вырваться из каюты, рычала, билась в стены, крушила все, до чего только могла дотянуться, сейчас была выпущена погулять. Голова уже могла передвигаться, хотя и очень неуклюже: она ухитрилась подключиться к подушечке механической лапы, и теперь медленно ползала, вцепляясь когтями в грунт. Она перестала рычать и выглядела удовлетворенной, если только это можно сказать о роботе.

Настроение было невеселым. Кешу найти так и не удалось. Корабль, очевидно, не мог взлететь, а пребывание на планете становилось все более опасным. Капитан уснул в кресле, накрыв лицо какой-то тряпкой.

– Итак, что мы имеем? – начал Денисов, – по-моему, фактов уже достаточно много для того, чтобы составить из них полную картину. Если и не полную картину, то хотя бы несколько осмысленных фрагментов. Фактов много, но никакой идеи нет. Хочет кто-нибудь что-то сказать?

– За два дня я поправилась на шесть килограмм, – сказала Вера. – По-моему, это тоже факт.

– Не удивительно. Все мы питаемся очень сытно.

– Я не говорю о шести килограммах жира. Я стала на три сантиметра выше, а мои мышцы укрепились так, словно я два месяца прозанималась в тренажерном зале. Мне уже сорок два года, и кажется, мне поздновато расти.

– Что еще?

– Мои зубы стали прочнее. Я грызу заячьи косточки, как семечки. В первый день я не могла этого сделать, а сейчас делаю с удовольствием. Наши тела меняются, господа. Мы перестаем быть людьми. Кстати, андроид перед смертью сказал то же самое; он сказал, что планета его изменяет. Изменила настолько, что он даже сумел зачать ребенка. Бедная Рита.

– Я тоже заметила, что изменяюсь, – сказала Йец, – я стала сильнее. С нами что-то происходит, и дело не в мужских гормонах. Я уверена, что если мы прекратим есть местные продукты, это ничего не изменит. На нас действует сама планета. Но почему-то на нас она действует благотворно, а на Капитана наоборот. А то, что случилось с Иннокентием, может быть результатом того же воздействия. Это первое. Теперь второе: нечто проникло из-под земли и присосалось к кораблю, отремонтировало нашу обшивку. За день начисто исчезли зайцы, а те, которые остались в лесу, отрастили зубы. Трава менее чем за сутки изменилась так, что стала почти непроходимой. Ты хочешь что-то добавить к этому?