Духовные основы китайской культуры - Лоу Юйле

бы грозила опасность и которые не испытывали бы от этого внутреннего страха, не бывает!.. Совершенно очевидно, что когда [человек], стремясь удовлетворить свои желания, приводит в смятение свои чувства; стремясь поддерживать свое существование, наносит вред своему телу; стремясь поддерживать в себе радость, причиняет боль своему сердцу; стремясь поддерживать свою славу, вносит беспорядок в свои действия, то в этом случае, будь даже он пожалован наделом, как хоу, или званием цзюнь, – он ничем не отличается от разбойника; пусть даже он ездит в парадной коляске сановника и носит шапку чиновника, он ничем не отличается от [бедняка, которому] не хватает [средств на жизнь]. Такой человек может быть назван рабом вещей!» <…> «Когда сердце человека спокойно и находится в радостном состоянии, то, пусть даже цвета не достигли своего обычного вида, они все равно смогут ласкать глаз [человека]; пусть даже звуки не достигли своего обычного состояния, они все равно смогут ласкать слух [человека]; грубая пища и овощная похлебка все равно смогут оставить во рту [человека] ощущение прекрасного вкуса; одежда, сделанная из грубой материи, и обувь, сплетенная из грубой веревки, все равно смогут ласкать тело [человека]; тесная комната с тростниковыми занавесками и соломенной подстилкой все равно будет приятна для тела [человека]. Поэтому пусть даже не будет прекрасных образцов вещей, [человек] все равно сможет быть радостным; пусть даже [у человека] и не будет определенного знатного титула, [он] все равно сможет добиться славы… Такого [человека] можно назвать [человеком], ценящим себя и подчинившим себе вещи («Сюнь-цзы», «Чжэнмин»)[169].

Подобная идея отсутствия привязанности к вещам и преклонения перед ними свойственна теоретическим доктринам даосизма и буддизма. При этом следует признать, что гуманитарный дух, исключающий слепую веру, получил свое полное воплощение в рамках традиционной китайской культуры и философии.

Человек не должен «служить божествам» и тем более «служить вещам». Ему необходимо иметь собственный характер. Многие считают, что в привязке к современным высоким технологиям человечество уже распрощалось с традициями послушания божествам. Человек может руководствоваться собственными намерениями и желаниями для подчинения мира вещей. Однако если мы трезво посмотрим на современную действительность, то, боюсь, что картина не будет такой оптимистичной. Проблема «служения божествам» необычайно запутана, и ее невозможно решить, опираясь исключительно на технический прогресс. Можно заметить, что все крупные религии в современном мире развиваются так же быстро, как и высокие технологии, используя реальную мощь социально-экономического роста. Кроме того, постоянно появляются новые религиозные течения. Что касается проблематики «служения вещам», то на фоне развития современных высоких технологий человечество непрерывно улучшало методы управления «вещным» миром, что способствовало последовательному росту стремления к материальным благам. Более того, современный мир живет в эпоху уважения к реальной силе, экономики всех стран конкурируют друг с другом, поэтому нельзя сбрасывать со счетов опасность привязки человечества к «служению вещам».

Общеизвестно, что просветительское движение XVIII века в Европе привело к возвышению гуманизма и разрушению оков теологической культуры Средневековья. Тем не менее, как говорили выдающиеся мыслители того времени, пропагандируемый ими гуманизм обрел вдохновение и опору в гуманитарном духе, присущем китайской философии конфуцианства и даосизма. Современные мыслители Запада и Востока уделяют особое внимание традиционной культуре Китая. Однако они, главным образом, хотят использовать гуманитарный дух, присущий традиционной китайской культуре и философии, только для того, чтобы развивать духовную жизнь, а также расширять границы нравственности. Ныне меркантилизм и фетишизм стали спутниками высокого развития материальной цивилизации и привели к потере человечеством самосознания и духовной пустоте. Я считаю, что именно в этом заключается первостепенная причина, по которой современному человеку следует обратиться к изучению гуманитарного духа в рамках традиционной китайской культуры. Именно гуманитарный дух способен оказать сопротивление разрушительным тенденциям мирового развития!

О структуре китайской культуры в XXI веке

I

В настоящее время многие считают, что в XXI веке в мире будет лидировать Азиатско-Тихоокеанский регион, это будет век Азии, точнее, век Восточной Азии. Сторонники подобных взглядов полагают, что восточная культура и, в частности, культуры, основанные на китайской письменности, будут вызывать особый интерес. Я не собираюсь подвергать сомнению точность (или научность) подобных мнений; насколько это верно, мы увидим только в ходе конкретных событий XXI века. Тем не менее я глубоко убежден, что появление подобных высказываний не случайно. Это не самовосхваление горстки восточных интеллектуалов и не проявление так называемого «националистического» комплекса. Данные прогнозы имеют под собой глубокие исторические корни и реальные основания.

Вместе с изменением социально-экономического статуса восточных государств и народов во второй половине XX века, а также возрождением их культурного самосознания, они вернули уважение и веру в свои древние, национальные культурные традиции. Быстрое развитие мировой экономики и техники одновременно с созданием значительных материальных богатств породило глобальные социальные проблемы, гораздо более серьезные, чем за все предыдущие эпохи, и поставило вопрос о среде существования человечества. Это привело к необходимости серьезного изучения человеком культурной архитектоники современного мира и в особенности западной культуры как ее основного течения. Таким образом, была осознана взаимодополняемость восточной и западной культур, а также определено неотъемлемое место восточной культуры в контексте мировой цивилизации.

Я считаю, что при рассмотрении проблематики структуры китайской культуры в XXI веке необходимо, прежде всего, изучить пути ее развития в минувшем столетии. Только таким образом станет возможным отчетливое и осознанное понимание путей ее развития в нынешнем веке.

Ни для кого не секрет, что в XX веке китайская культура, как и культура большинства стран Азии, развивалась, двигаясь по пути усвоения западной культуры. Последняя китайская династия в эпоху Цин, пережив расцвет при правлении императоров под девизами Канси, Цяньлун и Цзяцин, начиная с правления императора под девизом Даогуан стала клониться к упадку. Государственный аппарат погряз в коррупции, а мощь страны значительно ослабла. В то время наиболее прозорливые мыслители уже полностью осознали масштабы проблем, вставших перед цинским правительством и всем Китаем. Например, известный идеолог Гун Цзычжэнь еще накануне Опиумных войн, разоблачая коррумпированность цинских властей и показывая серьезность кризиса, охватившего китайское общество, точно заметил: «Даже если Англия не начнет агрессию или подстрекательство к бунтам, а станет терпеливо выжидать, то Китай все равно закончит тревогами и позором» («Диньань вэнь цзи бу бянь» – «Дополнения к Собранию сочинений Диньаня», цзюань 4, «Юй жэнь цзянь» – «Послания другим лицам», 8).

Такое правительство не могло предотвратить внутренние беспорядки и противостоять внешней агрессии. Поражение в Опиумной войне 1841 года полностью обнажило разложение и упадок феодального строя в Китае. Одновременно оно раскрыло косность и слабость концепции «превознесения Пути-дао и пренебрежения орудиями», превалировавшей