Хроники Ники (СИ) - Черри Линда

Мне не понравился ее тон. В нем звучали истерические нотки. Она говорила почти без пауз, как болтает пьяный подросток в надежде, что родители не поймут его состояние.

— А вы видели Д.? — спросила я.

— Видели, — Настя скривила губы, — не ходи туда!

— Почему?

— Просто не ходи и все!

Я посмотрела за ограду и увидела, как Д. выходит из-за темных штор из тяжелой ткани, закрывающих вход на сцену. Я рванулась в его сторону, но Настя схватила меня за руку.

— Да подожди же, он там с той зубастой…

— С кем? — механически спросила я, вырывая руку и продолжая идти навстречу Д.

Словно в замедленной съемке я увидела, как вслед за Д., из-за шторы выпорхнула та самая мелкая девчонка с каре и щербинкой меж зубов. На ней были темно-синие джинсовые клеши, красный топик и хорошенькие сабочки на платформах. Она, смеясь, догнала Д. и запрыгнула сзади на его спину. Д. подхватил ее за коленки и понес прямо в мою сторону.

Я не смогла совладать с собой, резко прошла к ним, ткнула Д. пальцем в живот и сказала громко и отчетливо:

— Ну ты и сволочь!

Оба ошарашено, ни говоря, ни слова уставились на меня. Я развернулась и побежала прочь, девчонки устремились за мной.

Я бежала как умалишенная, куда глаза глядят, не помня себя от обиды, гнева, разочарования и злости на саму себя. Убежав довольно далеко от сцены, я села скамейку у фонтана, дрожащими руками вытащила из рюкзака пачку сигарет и принялась скуривать их одну за другой, тупо уставившись в точку на асфальте.

— Вон она, — услышала я издали Катькин голос.

Подняла голову и увидела, что ко мне приближаются Катя, Настя и двое незнакомых парней. Один чем-то похожий на Илью, но более низкий и худой, с аккуратной черной бородкой, в красно-синей в мелкую клетку рубашке и в бейсболке с повернутым назад козырьком. Второй крупный и пухлый, в черной футболке и рваных голубых джинсах.

— Ника, успокойся, — попросила Настя, опускаясь передо мной на корточки, — Перестань курить, не надо, он не стоит этого.

— Пофигу, — ответила я, выпуская дым, — я прикончу эту пачку…

— Или она тебя! — продолжил фразу парень с бородкой.

— Не надо, — повторила Катя, садясь рядом со мной и забирая у меня очередную сигарету.

— Пойдемте, попьем чаю в пиццерии? — миролюбиво предложил пухляк, — Тут недалеко…

Словно беспомощного больного Настя и Катя подхватили меня за руки с двух сторон и подняли со скамейки. Едва переступая на ватных ногах, я шла с ними. Сказать, что я была убита, значит сказать очень скромно и не по существу. Я была раздавлена. Я исчезала, превращалась в ничто, прокручивая перед внутренним взором тот ужасный момент, когда я увидела ЕЕ на спине у НЕГО, беззаботную и ржущую, словно мартышка.

Все пытались как-то отвлечь меня. Сережа — парень с бородкой с жаром в глазах рассказывал об их группе, о том, что они недавно записали альбом в стиле прогрессив-метал. Пухляк Вова предлагал немедленно пойти в какую-то их студию и срочно его заценить. А так же оба твердили, что если они не придут до полуночи, некий Ян предаст их анафеме, но если они придут с красивыми девушками, то помилует. Поэтому, только мы трое можем их спасти.

— Как называется ваша группа? — спросила я отстраненно.

— «АdExtra»! — воскликнула Катя, уже успевшая запомнить.

— Что это означает?

— «До крайней степени», — с достоинством сказал Вова.

— До крайней степени что? — переспросила я.

— До крайней степени — все! — с жаром ответил Сережа.

Было видно, что и Настя и Катя буквально очарованы этими ребятами. Они действительно выглядели прикольно. Симпатичные, добрые, юморные. Настя как всегда оказалась права, хороших парней вокруг и правда было еще много.

А самый вменяемый «Монстр» по мнению Мэри, как ни странно, сделал мне больнее всех.

До крайней степени.

[1] Я чувствую ярость вскипает во мне

Упав на колени колени, чищу камень от листвы

Изумляясь, пока ты не видишь,

Внутри своей скорлупы я жду и истекаю кровью

Май 2002 г. — Депрессия, трансцендентальная лихорадка и катарсис

Мишкин и робот по лесу гуляли в веселом месяце мае,

пару глазок кровавых они повстречали в веселом месяце мае

(с) Роберт Шекли «Оптимальный вариант»

Несколько следующих дней я пребывала в состоянии болезненного опустошения. Внутри меня, там, где раньше была любовь, теперь находилось черное пепелище. Там, где раньше теплилась надежда, теперь была бездонная пустота. Казалось, что душа умерла, и остались лишь фантомные боли в области, где она обычно помещалась. Я ходила на работу с энтузиазмом присущим скорее зомби, нежели живому человеку, с кем-то разговаривала, что-то делала, но все происходило как в тумане. Я была отравлена непреходящим ощущением горечи потери. Я испытывала тяжелую эмоциональную интоксикацию. И это ощущение словно черная дыра, поглощало все мои силы, все желания, всю мою волю. В голове упорно возникал один и тот же образ: она висит у него за спиной и смеется.

Я каждый вечер ревела и жалела себя, кусая губы. Не спала ночами и не знала, чем утолить эту бесконечную тупую боль, которая отныне не давала жить. При этом умом я понимала, что, конечно, ничего страшного не произошло, как говорят — дело то житейское, можно поплакать, а потом найти другого парня. Но моя душа выла и стенала, я переживала болезнь разбитого сердца впервые в жизни и была к этому абсолютно не готова.

В воскресенье в город пришла настоящая летняя тридцатиградусная жара. Девчонки решили дать бой моей депрессии и с самого утра пришли ко мне. Катя с небольшим рюкзачком за спиной и Настя почему-то с гитарой в модном чехле.

— Идем в поход! — заявила Катька.

— Напитываться магической силой природы, как ведьмы из фильма «Колдовство», — добавила Настя.

— Идите без меня, дайте мне спокойно умереть в своей каморке, — слабо проговорила я.

— Ну, нет уж! — воскликнула Настя, — ты же не собираешься погибать из-за этого ничтожного недомонстра! Идем, нас ждут Серж и Вова, поедем на озеро, позагораем, нажарим шашлыков, особо рисковые обещали открыть купальный сезон.

— А гитара зачем? — недоверчиво проговорила я.

— Тебя соблазнить, это Серегина, смотри какая крутая! — Настя раскрыла чехол.

Я покосилась на гитару и увидела, что она действительно очень хорошая, легкая на вид, с тонким грифом и корпусом цвета сливочного масла. Захотелось сейчас же взять ее в руки, и услышать, как она звучит.

— Вроде в фильме «Колдовство» не было с ними никаких парней? — спросила я.

— Значит, нам повезло больше! — ответила Катька.

Не в силах сопротивляться их уговорам, я согласилась. Они были правы, нужно было развеяться, перестать думать о Д. и о том, как я несчастна.

Мы поехали за город, на озеро. И надо сказать, очень славно там отдохнули. Весь день мы загорали, прыгали у воды, поднимая кучу брызг, жарили мясо на маленьком походном мангальчике. А под вечер, развели костер и сидя возле него, пели под гитару. Довольно банальные развлечения, но при этом никогда и никому не надоедающие. Парни хвалили мой голос, и я настолько расслабилась, что даже спела несколько своих песен.

Но день заканчивался, нужно было возвращаться домой. Когда мы ехали с озера, я сидела на заднем сиденье машины, между Сережей и Настей, потому что Настя терпеть не могла ездить в середине, а Серж просто физически не мог занести туда свои длинные ноги. Я ехала между влюбленной парочкой и ощущала себя, как голый целлулоидный пупс, сидящий на полке среди Барби и Кенов. Смотрела, как Вова вел машину, и периодически убирая ладонь от руля, легко поглаживал руку Кати, сидящей с ним рядом. Я наблюдала, как между двумя людьми зарождается чувство любви, и в моей душе вновь просыпалась тоска. Я была брошенной и разбитой.

Рабочая неделя тоже началась не лучшим образом, в течение дня я допустила несколько глупых ошибок, и четыре раза исправляла один и тот же договор, извела кучу лишней бумаги, потратила время клиента, чем немало позлила свою начальницу Веру. Весь день она ворчала и пилила меня, и когда рабочий день наконец-то закончился, и я уже было вышла из офиса, Вера меня снова окликнула. Я думала, что она опять хочет меня за что-то отчитать, но она протянула мне трубку радиотелефона и с заинтересованной улыбкой сказала: «Это тебя, такой классный голос!» Я почувствовала раздражение, так как решила, что звонит кто-нибудь из клиентов.