Контейнер - А. М. Олликайнен

делать! – крикнула Паула Хартикайнену, но тот был ещё слишком далеко.

Пока она судорожно искала кнопку включения, запах бензина успел достигнуть кабины. Хартикайнен что-то орал снизу. Перед Паулой были два рычага, она дёрнула их поочерёдно, но ничего не произошло.

Сквозь стекло кабины она видела, как горячий воздух дрожит над Май, которая тянет руку к карману комбинезона. Хартикайнен приближался, Паула уже слышала его тяжёлое дыхание. В руке у Май возникла зажигалка, Паула закричала, Хартикайнен тоже закричал, и вот он уже в кабине – нащупывает кнопку включения под сиденьем. Паула схватилась за рычаг, и стрела дёрнулась. Май пошатнулась, но устояла. Паула двинула рычаг вперёд, затем тут же назад. Контейнер закачался, Май попыталась ухватиться за цепь, но рука соскользнула, и женщина упала на колени у края крыши.

– Май, послушай! – снова крикнула Паула. – Юхана – не отец Джерри!

Май подняла глаза. Взгляд её загорелся.

– Результаты ДНК-теста пришли час назад. Юхана не отец ему, а брат! – прокричала Паула.

Это было лишь предположение, которое, однако, подействовало на Май. Она медленно встала на ноги. Хартикайнен попытался ухватиться за рычаг, чтобы сбросить женщину с крыши, но Паула не позволила ему это сделать.

Май посмотрела на Паулу с торжествующей улыбкой.

Она по-прежнему оставалась альфа-самкой.

А затем сделала шаг, оказавшийся последним в её жизни.

22

Джерри Лехмусоя, уткнувшись в телефон, сидел в беседке с матерью и сестрой. В ушах у парня были наушники.

– Джерри! – громко позвала Элина.

– Оставьте, – остановила её Паула. – С ним всё хорошо?

Элина с улыбкой кивнула.

– Спасибо за цветы, но не стоило, – сказала Паула.

Женщина прислала в отдел букет подсолнухов. Паула передарила их Ренко, который приходил в себя дома. «Могла бы хоть карточку сменить», – со смехом заметил он.

Элина не могла знать, что подсолнухи были цветами из кошмаров Паулы: именно они росли в поле, мимо которого неслась машина матери.

Паула обменялась парой слов с Эллой. Девушка изменилась, на её лице не осталось ни следа тревоги. На прощание она улыбнулась так робко, будто это была первая улыбка в её жизни.

Юхана стоял на пристани, как и две недели назад, когда Паула впервые оказалась в резиденции.

– Пожалуй, я выкуплю это место у фонда, – сказал он, поздоровавшись.

– Другой наверняка захотел бы избавиться от него, – заметила Паула.

– С фондом я в любом случае намереваюсь постепенно покончить. Закачивать в него деньги я больше не собираюсь.

– Не слишком ли поспешное решение?

– Я никогда не занимался им вплотную.

– Что вы им рассказали? – спросила Паула.

Юхана обернулся к беседке. Стоявшая у входа Элина помахала им рукой и вернулась внутрь.

– Правду. Сказал, что Май сошла с ума.

Пожалуй, для Элины такого объяснения было вполне достаточно. С тех пор, как Джерри вернулся домой, она больше ничего не требовала от полиции. Да и букет, как решила Паула, кроме благодарности означал: давайте на этом остановимся.

Паула тоже считала, что Элине необязательно знать о романе Юханы и Май, продолжавшемся все эти годы: для Джерри, и так пережившего такой ужас, будет лучше, если у него останется семья.

– Я не понимаю, с чего Май решила, что Джерри – мой сын, – сказал Юхана.

– Очевидно, прочитала сообщение Раухи в телефоне Лаури Аро. Тот вспомнил, что как-то раз видел свой мобильник у неё в руках.

– Что было в сообщении?

– Mr. Lehmusoja is the father of my son[33].

– И речь шла о Ханнесе, а не обо мне, – понял Юхана.

Результаты ДНК-теста подтвердили, что отцом Джерри был Ханнес Лехмусоя. Но Май, увидев сообщение, тут же предположила, что имеется в виду Юхана.

Этот факт кое-что говорил не только о Май, но и о Юхане.

Паула вспомнила Май, которая умерла с улыбкой, думая, что так и осталась для Юханы единственной настоящей любовью.

– Ханнес наверняка изнасиловал Рауху, – сказал Юхана.

Паула промолчала. Вряд ли теперь удастся это выяснить наверняка, но подписанное Ханнесом завещание Рауха Калондо могла получить именно поэтому. И как минимум Ханнес оплатил роды в какой-то частной клинике, где Раухе сделали кесарево сечение.

– Я попросил Лаури позаботиться о том, чтобы эта чёртова ферма перешла к родственникам Раухи.

– Насколько мне известно, у неё не осталось никого, кроме матери, – сказала Паула и вспомнила вспыхнувшую в глазах Хильмы Калондо надежду при виде фото Раухи с ребёнком. – Она – бабушка Джерри.

Юхана что-то пробормотал и уставился в пронизанную солнечными лучами воду, где сновали маленькие рыбки.

– Почему Май согласилась на аборт?

– Она и об этом рассказала? – опешил Юхана. – Разумеется, это было её решение.

– У меня сложилось другое впечатление.

– Какое же?

– Что вы ей пообещали?

– Абсолютно ничего, – отрезал Юхана.

– Мне показалось, Май таким образом надеялась спасти ваши отношения. Думала, что иначе им конец.

– Им действительно настал бы конец.

– Значит, вы сказали, что, если она делает аборт, вы продолжите встречаться?

– Ну, может, и сказал что-то в таком духе. Боже, я и предположить не мог, что это такая большая проблема!

Паула всматривалась в освещённое солнцем лицо Юханы. Она не спешила, стараясь получше запомнить это выражение.

Это было оно – зло, от которого никак нельзя защититься.

Затем, не говоря ни слова, Паула ушла.

Август

Пропустив трамвай, брат Паулы свернул на парковку у Южного порта. Мотор он глушить не стал.

Брат обещал отогнать «Сааб» отцу на техобслуживание, пока Паула будет в отъезде.

– Отец расстроится, что за рулём будешь не ты.

– Ему главное увидеть «Сааб», а не меня, – усмехнулась Паула.

Она бы предпочла обслуживать машину в автосервисе, но отец с самого начала выдвинул условие, что регулярными работами и заменой жидкостей займётся сам.

– Он так проявляет заботу, иначе не умеет, – сказал брат.

– Действительно. Даже когда звонит, то первым делом интересуется, как там «Сааб».

– На языке отца это означает: «Как поживаешь, Паула, всё хорошо?»

Паула улыбнулась, но про себя отметила, что и брат тоже обычно не спрашивает, всё ли у неё хорошо. Впрочем, сейчас она всё равно не знала, что ответить.

Отвернувшись, она рассматривала трубы таллинского парома и круживших над ними чаек. Дважды сжала правую руку в кулак, словно проверяя, слушаются ли пальцы.

– В плане умения общаться вы с отцом стоите друг друга, – мягко заметил брат.

– Да, наверное, – согласилась Паула.

– Кстати, а зачем тебе в Таллин?

– У меня отпуск, – поспешно ответила Паула. – Выгодно сняла жильё в старом городе. В «Фотографиске»[34] проходит интересная выставка.

К счастью, брат не стал вдаваться в расспросы