Похищение - Джоди Пиколт

— Этому фокусу я еще не научился.

Когда мы показывали представления в доме престарелых, отцу приходилось уговаривать меня помочь ему с исчезновением. Он объяснил мне, как этот трюк работает на самом деле («Чего не видят, в то не верят»), но я все равно верила, что, как только черная завеса опустится, пропаду навсегда. Я так переживала, что он прорезал для меня крохотное отверстие в занавеске. Если я смогу за ним присматривать, сказал он, то уж точно не исчезну.

Я и забыла об этом отверстии и вспомнила только сейчас. И задумалась, помнила ли я, пускай на подсознательном уровне, как мы сбежали из дому. Ведь даже в шесть лет я не могла до конца поверить, что он вернет меня обратно.

Возможно, если бы день не выдался таким кошмарным, я по дороге домой заметила бы, что Фиц говорит все меньше и меньше. Но я была полностью поглощена мыслями о Рутэнн и об отце. Паника настигает меня только тогда, когда мы останавливаемся у трейлера и я вижу припаркованную машину Эрика. Два дня назад — хотя кажется, что все двести, — я оставила его в больнице, разозлившись на то, что он добросовестно выполнял свою работу.

— Зайди первым, — прошу я Фица. Я не помню случая, когда обратилась бы за помощью к кому-то другому. — Прими на себя первый удар.

— Не могу.

— Пожалуйста! — Я поворачиваюсь и смотрю на заднее сиденье, где Софи сонно посапывает у собаки под боком. — Можешь ее занести…

Фиц смотрит на меня, но по лицу его невозможно понять, о чем он думает.

— Не могу. Я занят.

— Чем?

Он вдруг вспыхивает, и это настолько не похоже на Фица, что я в ужасе отшатываюсь.

— Черт возьми, Делия, я проехал шестьсот миль, а ты даже не пыталась поддержать разговор!

Щеки мои заливает румянцем.

— Прости. Я думала…

— Что? Что мне больше нечем заняться? Что у меня нет своей жизни? Что мне приятнее возить тебя к черту на рога, чем заниматься вот этим?

С этими словами он обхватывает мое лицо руками и неумолимо, как магнит, притягивает меня к себе. Наши губы смыкаются грубо, с горечью; щетина царапает мне кожу, и жжение от этого чем-то напоминает раскаяние.

Он не Эрик, поэтому губы наши движутся в непривычном ритме. Он не Эрик, поэтому мы сталкивается зубами. Он держит ладонь у меня на затылке, как будто боится, что я исчезну. Сердце мое бьется с невероятной силой.

— Мамуля!

Фиц отпускает меня, и, обернувшись, мы видим, что Софи с любопытством глядит на нас.

— О господи… — бормочет он.

— Софи, солнышко, — быстро нахожусь я, — тебе просто приснился сон. — Я неловко вылезаю из машины и так же неловко беру дочь на руки. — Иногда забавные вещи видишь во сне, правда?

Она снова обмякает у меня на плече. Из машины выскакивает Грета. Фиц уже тоже успел выйти.

— Делия…

В трейлере зажигается свет, открывается дверь. По алюминиевой лесенке спускается в одних трусах Эрик. Он берет у меня Софи как товар, за который внес плату.

Прежде чем я успеваю что-то сказать, ночь взрывается ревом мотора. Это Фиц, подняв облако пыли и гравия, уносится прочь.

— Звонила сестра Рутэнн. Хотела узнать, как ты добралась, — тихо, чтобы не разбудить Софи, говорит Эрик. — Она мне обо всем рассказала.

Я молчу. Он укладывает Софи в кровать и закутывает ее в одеяло. Потом закрывает дверь в крохотную спальню и кладет руки мне на плечи.

— Ты в порядке?

Я хочу рассказать ему о резервации хопи, где земля у тебя под ногами готова в любой момент рассыпаться. Хочу рассказать о том, что совы умеют предсказывать будущее. Хочу рассказать, что чувствуешь, когда с высоты в двадцать этажей летит человек, а на небе тучи складываются в его силуэт.

Я хочу извиниться.

Но вместо этого я только безутешно рыдаю. Эрик опускается на корточки и обнимает меня.

— Ди, — просит он чуть позже, — ты можешь пообещать мне одну вещь?

Я отстраняюсь, решив, что он, как и Софи, видел нас в машине.

— Какую?

Он сглатывает ком в горле.

— Что я не стану таким, как твоя мать.

Сердце у меня сжимается.

— Эрик, ты больше не будешь пить.

— Я не о выпивке, — говорит он. — Я просто боюсь потерять тебя, как потеряла она.

Эрик целует меня с такой нежностью, что я теряю последние крохи самообладания. Я целую его в надежде обрести веру, сравнимую по глубине. Я отвечаю на его поцелуй, хотя по-прежнему ощущаю вкус Фица — как конфету, украденную и спрятанную за щекой. Никогда бы не подумала, что в этот момент мне может быть сладко.

VII

«Я это сделал», — говорит моя память.

«Я не мог этого сделать», — говорит моя гордость и остается непреклонной.

В конце концов память уступает.

ЭНДРЮ

— Выпей. — Компактный протягивает мне флакон шампуня.

Я смотрю на него как на умалишенного.

— Ни за что. Меня же стошнит.

— Конечно, дурень. Всем интересно, куда подевалась та пуля. Не будешь же ты ждать, пока она выйдет с другого конца.

После побоища на спортплощадке Стикса с дротиком в глазу отправили в больницу на офтальмологическую операцию. Его на какое-то время поместят в изолятор за нарушение дисциплины, но рано или поздно он снова будет здесь и мы непременно вернемся к нашим баранам.

Я беру у Компактного флакон и выпиваю половину. Секунду спустя я уже корчусь над унитазом, обхватив живот руками.

— Да нет же, так она попадет в канализацию!

Компактный хватает меня за плечи и разворачивает так, чтобы я блевал в мойку из нержавейки. Пуля звякает о слив.

— Вот так-то, — ухмыляется Компактный и достает из-под койки чистое полотенце.

Обернувшись, я замечаю за решеткой нашей камеры Фетча. Этот долговязый, во всех отношениях неприятный паренек с нацистскими татуировками на бицепсах выслуживается перед Стиксом. Он глаз с нас не спускает.

— Эй, сопляк! — кричит ему Компактный. — Если хочешь скрысятничать Стиксу, передай ему вот что. — И он целится в Фетча пальцем. — Пиф-паф.

В тюрьме приток тяжелых наркотиков контролируют белые, в нашем блоке — конкретно Стикс. Компактный со своим самогоном по сравнению с ним — мелкий деляга. Наркотики проносят с улицы. Сначала их предлагают членам Арийского братства в отсеке повышенной безопасности, потом — белым на общем режиме, а потом уже — всем прочим расам. Деньги передают знакомые на воле: любое массивное перемещение финансов на тюремных счетах сразу же вызовет подозрение.

Стикс, теперь вынужденный носить повязку на глазу, только что вернулся с собрания «Анонимных алкоголиков», а именно там и заключается большинство сделок. После инцидента на спортплощадке прошло уже две недели, но в тюрьме это все равно что вчера. Он подходит к моему табурету и пинает его ногой.

— Дай пройти! — рявкает он.

— Я тебе не мешаю.

Стикс отшвыривает меня на добрых три фута.

— Дай пройти! — повторяет он.

Внезапно перед ним безжалостной стеной вырастают Компактный и Блу Лок: руки скрещены на груди, темные мускулы напряжены. Поняв, что численный перевес не на его стороне, Стикс сдает позиции.

Мы с Компактным вместе поднимаемся по лестнице, но заговорить осмеливаемся, лишь свернув за угол.

— Что он тебе сказал? — спрашивает Компактный.

— Ничего.

Мы замираем у входа в камеру. Там все перевернуто вверх дном. Полотенца засунуты в унитаз, пищевые запасы сметены, самогон разлит по полу. Один матрас разрезан пополам, и его содержимое — желтоватый пенопласт — летает из угла в угол.

— Это все Стикс и его вонючие дружки! — заявляет Компактный. И добавляет: — Сам знаешь, что они искали.

Впервые за весь день я понимаю, что зря сомневался в Компактном, когда он не разрешил мне прятать пулю в камере, не слушал моих протестов и настоял-таки на своем. Впервые за весь день я ощущаю крошечную металлическую «ракету», спрятанную в глубине моего тела, — свечу отмщения.

Чтобы стать членом тюремной банды, начинать лучше собственно с ареста. Потенциальных новобранцев Арийского братства, May-May и мексиканской мафии рекомендуют утвержденные члены. Если за вашу кандидатуру проголосуют, вам назначат испытательный срок. Вас проверят по всем фронтам — не совершали ли вы преступлений против детей, не стучите ли кому-нибудь из законников, — после чего прикрепят вас к «попечителю», действительному члену, который возьмет вас под свое крыло.

В Арийском братстве испытательный срок — два года. Вы должны будете не расставаться с оружием. Вас будут заставлять драться. Вас вынудят перевозить наркотики. Если у вас уже налажены связи в среде наркодилеров, вы должны будете снабжать товаром членов братства. Если заработаете на этом денег, придется делиться.