Капиталократия и глобальный империализм - Александр Субетто

Мощным механизмом перемещения капитала на мировом рынке, как уже показано выше, является система ТНК. Она есть управляющая сила мировой капиталократии. По данным Г.-П. Мартина и Х. Шуманна (со ссылкой на данные анализов UNCTAD – торговой организации ООН) около 40000 ТНК имеют всего 3-и страны базирования, из них США – главный лидер. Сотня крупных ТНК имеет годовой оборот 1,4 триллиона долларов. На всю систему ТНК приходится 2/3 мировой торговли, причем 50 % объема этой торговли осуществляется «через собственные торговые сети». «Они находятся в самом сердце глобализации и непрерывно двигают ее вперед» [Г.-П. Мартиин, Х. Шуманн, 2001, с. 154].

Одним из инструментов такого управления является рынок финансовой информации, «лидеры» которого, например, Reuters или EBS подчинены консорциумам банков, входящих в структуру мировой финансовой капиталократии. Виртуальность или спекулятивность «финансового мира» возросла настолько, что банки стали зарабатывать на «игре» в десятки раз больше, чем на кредитовании. По меткому заявлению бывшего президента BIZ Александра Ламфалусси началась «эпоха финансовой революции» [Г.-П. Мартин, Х. Шуманн, 2001, с. 81]. «Управлению сбережениями и выдаче ссуд уже не придается такое значение, как раньше. Многочисленные корпорации уже давно сами себе банкиры. Вряд ли можно найти лучший пример тому, чем Siemens, которая на финансовых сделках зарабатывает больше, чем на своей всемирно известной продукции» (с. 83).

«Финансовая» или «монетарная революция» (как я ее назвал в «Капиталократии») есть революция денег, формирования «денег над деньгами», не участвующими в обеспечении товарных потоков через меновые отношения в соответствии с формулами Т – Д – Т – Д, а участвующих в управлении потоками спекулятивных денег по формуле Д – Д (с «изгнанием товаров» из своей жизни) [А. И. Субетто, 2000]. «Деньги над деньгами» – это виртуальные деньги, управляющие «товарными деньгами». Финансовая капиталовласть – вначале капиталовласть в виртуальном «мире финансовых денег», в котором якобы механизм рыночной игры ежедневно перераспределяет более десятка триллионов долларов, а затем уже капиталовласть над «товарными мирами» и экономиками национальных стран мира. При этом так называемые независимые финансовые магнаты – спекулятивные игроки типа Сороса или Дракенмиллера, которые ведут свою «игру», на самом деле «повязаны» масонскими связями и вполне управляемы из «центра», в который зачастую входят и они сами (таким «игроком» является Сорос ). Диктатура всемирного рынка есть прикрытие для «непосвященного взгляда на мир» скрывающейся за ней диктатуры космополитической всемирной финансовой капиталократии из США. Вот почему Конгресс США и администрация президента Клинтона все время саботировали «любые попытки заручиться поддержкой учреждений ООН, призванные сделать слияние рынков и государств вновь управляемыми. Американские политики систематически выступают с бесцеремонными нападками в адрес ООН, представляя ее необузданной, бесполезной бюрократией, реально неспособной ни на какие полезные действия» [Г.-П. Мартин, Х. Шуманн, 2001, с. 285]. Мировая капиталократия смотрит на институт ООН и другие международные структуры или как на сферы своего влияния и подчинения, или же как на «институты», мешающие ее власти, и тогда они блокируются политиками, ей подчиненными.

3.3. Катастрофичность оснований рыночно-капиталистической капиталократии. Мировая рыночная стихийность, на основе которой строится финансовая капиталовласть, – условие капиталистического «распада» системы хозяйствования человечества. «Черная дыра» финансово-монетарного мироустройства

Парадоксальность мировой финансовой капиталократии, как организации Капитал – Мегамашины, состоит в том, что она построена на своеобразной «пустоте» – мировом денежном рынке, требующем открытости экономики во всех странах мира и свободного перемещения капитала. Концепция открытого гражданского общества К. Поппера («попперизм»), сторонником которой объявил себя главный финансово-монетарный «гуру» спекулятивного капитализма Дж. Сорос (1998), призвана обеспечить открытость границ рынков национальных государств, чтобы с помощью мирового рынка выкачивать оттуда капиталы и ресурсы в США и «развитые страны».

Капиталистическая глобализация и форма управляемости в глобальном капитализме, как управляемости на базе стихийных рыночно-монетарных сил, требует «атомизации» всех структур организации человечества, т. е. превращения их в социальную «пустыню» как образ всеобщей социальной энтропии. Г.-П. Мартин и Х. Шуманн в «Западне глобализации» достаточно ярко показали, что строительство глобального здания виртуального финансового капитала на основе всемирного денежного рынка сопровождается освобождением разрушительных антисоциальных сил, разрушающих государства, этносы, культуры, нации, концессии, ценности, семью.

«Деньги над деньгами» как форма абстрагирования капиталоденег и финансового капитала, отчуждения капитала от самого себя как производителей силы, является одновременно формой становления Капитала-Бога, как некоей абстрактной силы капиталистического отчуждения капитала от труда, от человечества, как некоей «силы однообразия». Глобальная капитализация человечества призвана превратить его в «серую расу», подобную «серости», однообразию виртуальных «денег над деньгами». Проявляется мощная сила Капитал-Мегамашины как сущностной силы Капитала-Бога, направленной на уничтожение человечества и природы [А. И. Субетто, 2000]. Виртуальный Капитал-Бог мечтает о человечестве и природе как своих виртуальных капиталоподобиях, т. е. о мертвом человечестве и мертвой природе. Капитал, начав свое шествие на «мертвых душах» капиталиста Чичикова, заканчивает свое шествие в своей последней глобальной фазе «мертвой душой человечества».

При этом «серость» мирового капитала и Капитал-Мегамашины в своей глобальной фазе проявляется в стирании граней между «белым» и «черным» (преступным) капиталом. Капитал, освободившийся от «пут труда», всегда преступен. Он преступен по своему происхождению. Но он хочет быть респектабельным, для этого он создает «право», которым управляют «игроки» из состава капиталократии. Но ему противостоит капитал, создаваемый через нарушение законов, – преступный капитал.

Концентрация глобального капитала и соответственно глобальной капиталократии сопровождается концентрацией «теневого» глобального капитала и «теневой» глобальной капиталократии, которые «сливаются» вверху, в «центре», и управляются из единого «центра», образуя «двухголовую гидру» мировой капиталократии. «Внизу» же они образуют конфликтную пару, о которой рассуждают специалисты.

«Что хорошо для свободной торговли, то хорошо и для преступников» – резонно замечает один офицер Интерпола [Г.-П. Мартин, Х. Шуманн, 2001, с. 273]. По данным группы экспертов, составленной в 1989 году из представителей семи крупнейших индустриальных стран, оборот на мировом рынке героина вырос за два десятилетия (к 1990 году) более чем в 20раз, а кокаина – более чем в 50 раз (с. 273). Развивается торговля живым товаром. «По оценке властей США, только контрабандный провоз иммигрантов, одна из современных форм работорговли, приносит китайским «триадам» доход в 2,5 миллиарда долларов» (с. 274). Подлинные же организаторы контрабандных операций по утверждению властей – «респектабельные бизнесмены, которых невозможно привлечь к ответственности». «Мы знаем имена этих людей, но не можем до них добраться», – сетует Кольб [Г.-П. Мартин, Х. Шуманн, 2001, с. 275]. Оффшорные зоны, которые обеспечивают бегство капитала от обложения налогов из национальных государств, точно также обеспечивают скрытые формы бегства преступного капитала из «зон его преследования» и его «отбеливания». Съюзенн Стрейндж резюмирует роль оффшорных зон в подпольной мировой экономике: «Панама и Багамы хорошо известны как центры отмывания денег, вырученных от кокаиновых сделок между Латинской Америкой и Соединенными Штатами. Гонконг играет ту же роль в поставках героина на Запад из Юго-Восточной Азии, тогда как Гибралтар и Кипр укрывают нелегальные доходы драгдилеров из Турции и других стран Среднего Востока» [Г.-П. Мартин, Х. Шуманн, 2001, с. 275].

Организованная преступная экономика мира – это отрасль экономики, ежегодного приносящая прибыль в 500 миллиардов долларов. Только в 2000 м году в Германии ожидался 35 %-ный рост числа таких преступлений как контрабанда людей, незаконный временный труд, сбыт краденных автомобилей, охранный рэкет. По данным Г.-П. Мартина и Х. Шуманна, управляемые из стран-баз при поддержке банков, «преступные сети постепенно охватывают богатые регионы мира, где экономика и финансы пока что функционируют относительно неплохо. Заказное убийство больше не является экзотическим преступлением даже в Германии. Даже серьезные банки и корпорации оказываются замешанными в подпольные сделки» [Г.-П. Мартин, Х. Шуманн, 2001, с. 246, 277].