Водоворот судьбы. Платон и Дарья - Юрий Васянин

— Кто автор этих слов? — заинтересовано спросил Павел.

— Донской казак Николай Туроверов. Это Дарья в письме прислала, — громко промолвил отец, прислонившись к шершавому затертому стволу старой сосны.

И тихо добавил: — Через месяц она в Ленинград приезжает.

— А что произошло с вами, отец?

Небо по-прежнему было чистым — ни одного облачка. Оно прямо сияло своей глубинной чистотой. Из голубой бездны яркое солнышко заливало жаром сухую землю. Оно поднялось высоко и жгло так нестерпимо, что даже тень под деревом не спасала от жары. Подувший ветер не принес прохлады. Жар повис над развалинами хутора.

***

В Старом Хуторе ночи укоротились, дни удлинились и замелькали неприметно. На деревьях распустились листочки, в прошлогодней траве просочилась зелень. Было безветренно, стояла тихая утренняя синь. Небо на востоке загорелось бледной утренней зарей. По небу неслись редкие пухлые облака. И хотя Старый Хутор утонул в лощине, но по дыму из труб можно было догадаться о том, что здесь стоят хаты.

Полосатым утром в хуторе стали готовиться к завтраку. Казаки и казачки топили печи, шли к коням на конный двор, доили коров, готовили рыбу или мясо, засыпали в чугунки картошку, резали вермишель из раскатанного теста.

Позавтракав, Никифор Шутемов, Семен Перелыгин, Иван Чернавин и Прохор Селенин взяли запасы еды, запрягли коней в широкую телегу и сумрачной, тихой дорогой двинулись в лес, чтобы поохотиться на кабанов. За плечами охотников висели торбы и ружья. Следом двигалась стая охотничьих собак.

Дорога кончилась, впереди темной стеной встал хвойный лес. Охотники вошли в тихое, лесное царство. Вокруг стояла оглушительная тишина. Угрюмый лес молчал, будто хороня какую-то тайну. И на первый взгляд могло показаться, что в сонном лесу не было ни зверей, ни птиц: не крякнет утка и не закричит глухарь. Но это было обманчивое впечатление, потому что многие птицы и звери находили себе здесь пристанище и пищу.

В лесу повис серый сумрак. Небо над казаками светилось узкой щелью. Нельзя было угадать, в какой стороне вставало или садилось солнце. Лес становился все глуше и безмолвней. Мертвая тишина навевала тоскливое настроение.

Кони тащились без понуканий. На лесной тропе с трудом умещалась одна телега. Колеса все время подпрыгивали на кочках. Разлапистые ветви свисали так, что иногда казаки задевали их своими папахами и зеленые иголки валились им за шиворот. Кое-где приходилось останавливаться, чтобы вываливаться из телеги и освободить тропу от валежника.

Кони быстро выбились из сил, пока казаки добрались до цели.

Углубившись в лес, охотники услышали характерные звуки. Их производили кабаны. Охотники приблизились к поляне, пустили вперед своих собак и, засев в засаду, стали терпеливо дожидаться животных. Собаки кинулись в глубину леса. По настойчивому, разноголосому лаю, охотники поняли, что собаки обнаружили зверя. Обойдя диких свиней с наветренной стороны, они погнали лесных животных прямо на охотников.

Но кабаны, словно что-то почувствовав, остановились на самом краю поляны. Они подняли кверху тупые носы и, насторожив уши, стали усиленно нюхать воздух. Затем лесные животные, как по команде бросились бежать в глубь леса, чтобы покинуть опасное место. Однако несколько кабанов через поляну кинулись в сторону охотников. Селенин, вскинув ружье, выстрелил в голову зверя. Дикая свинья, резко мотнув головой, отскочила в сторону и свалилась с ног. Выстрел Семена тоже оказался удачным. Другие охотники оказались менее удачливыми, поэтому многим кабанам удалось уйти живыми и невредимыми.

Низкое солнце склонилось за стройные сосны. Охота закончилась. Казаки, закинув тяжелые туши на телеги, направили коней к заброшенной избушке лесника. Вдруг, недалеко от места предполагаемого ночлега послышался короткий рев.

— Это медведь ревет, — тихо промолвил Селенин.

— Тебе видней, ты же старый охотник.

— Смотрите — попадетесь медведю, — шутливо предупредил Семен.

— Вот охотники — медведя испугались! — притворно изумился Шутемов.

— А если добудем медведя, как делить будем шкуру?

— Пока медведь не убит, нечего и шкуру делить, — отмахнулся атаман и замедленно добавил:

— По утру пойдем охотиться, а пока заночуем в старой избушке.

Уже в серых сумерках охотники добрались до места назначения. Избушка, сложенная из толстых бревен по самые окна, утонула в земле. Кое-как раскрыв дверь, они сложили внутри свои вещи и занялись кто чем. Одни казаки взялись разделывать тяжелые туши диких свиней, другие натаскали дров из сухостоя и задали корма коням.

Вскоре между двумя соснами загорелся яркий костер. Легкий ветер, раздувая пламя, не давал затухнуть костру. Иногда он постреливал угольками и распространял пахучий смолистый дымок. Горячий воздух исказил очертания деревьев. Они шевелились как живые.

Когда угли нагорели, на жаркий огонь повесили небольшие куски мяса и котел с водой. Кипяток, бурно кипя, стучал металлической крышкой. Запеченное на огне мясо и чай на духмяных травах получились превосходными.

Ужинали в теплой избушке, срубленной на века из добротных толстых бревен при зажженной лампе. Она часто мигала от духоты и копоти. Треснутое стекло покрылось тонким слоем сажи. Все разговоры на время прекратились. Лишь иногда кто-нибудь произносил шутливые фразы.

После того как ужин закончился, полились охотничьи истории. С кем что случилось, и кто что видел. А рассказывать было, о чем. Охота для казаков была не только забавой, добычей пропитания, но и опасным занятием.

— Однажды мы с Платоном пошли охотиться на кабанов. Засели в засаду и стали ждать, когда собаки выгонят диких свиней. Сидим, ждем и вдруг из кустов на поляну выскочил кабан, — повествовал Семен Перелыгин — я выстрелил да промазал.

Казак хитро улыбнулся.

— И тут выскочила целая стая диких свиней, а у меня ружье не заряжено.

— Эх, горе-охотник — целое стадо упустил.

— Самому обидно было!

— Как-то осенью мы с Никитиным отправились охотиться на косуль, — подхватил охотничьи байки Селенин. — Они выскочили на нас неожиданно. Никитин вскочил, встал во весь рост, выстрелил и смазал. Тогда животное с ходу налетело на него, сбило с ног и начало топтать копытами. Если бы я не застрелил ее, то она втоптала бы его в землю. Я его спас от верной смерти.

— Да всяких опасностей на охоте случается, — раздумчиво проговорил Шутемов. — Почти каждый охотник в хуторе имеет ранения от охоты.

И хотя рассказывались охотничьи байки уже не один раз, но все равно все слушали их как будто впервые.

— Я, наверное, продам свое ружье, — неожиданно сказал Семен.

— Да ты что, Семен, Платон вернется — охотиться будет, — попробовал отговорить Шутемов. — Без охоты не прожить. Человек с древних времен охотится.

— У него душа не лежит к охоте, — отмахнулся Перелыгин.

— А, где сейчас находится твой сын, Семен?

— Лежит в госпитале, — тяжело