Услышь голос сердца - Лиз Карлайл

Тем не менее Эванджелина четко знала, что делает. Что делает с ним. Она соблазняла, пользуясь всеми уловками опытной куртизанки. Нет, не то! У Эллиота было множество куртизанок, но ни одна не могла сравниться с ней. Сейчас это было взаимное удовлетворение, которого Эллиот никогда в жизни не испытывал. Именно это и называется «отдаваться друг другу», подумал он, хотя сам мог об этом только догадываться.

Ценой неимоверных усилий он заставил себя сдержаться, чтобы достичь наивысшей точки наслаждения одновременно с ней. Раньше ему такое и в голову не приходило, но сейчас, когда они вместе достигли кульминации, он услышал свой голос, хрипло прошептавший ее имя, и понял, что такого с ним в жизни еще не бывало.

Обессилевший, он упал на нее, чувствуя, как под ним все еще вздрагивает ее тело. Он слышал удары ее сердца. Или это его собственное сердце билось так бешено? Они еще долго лежали без движения, чувствуя, как напряжение постепенно покидает их все еще слившиеся тела.

— Эллиот, любовь моя, — шепнула она с благоговением. Он замер и пристально посмотрел ей в лицо. — Да, моя любовь… потому что я действительно люблю тебя, — сонным голосом пробормотала она. Глаза у нее были закрыты, она почти заснула. Эллиот, не сводивший с нее взгляда, заметил пятнышко крови на ее изящном бедре, осознав до конца, что оно означает потерю невинности.

Неужели она любит его? Он не поверил ей. Не может быть! Он, неисправимый мерзавец, осмелился обесчестить женщину, даже мизинца которой не стоит, а она в ответ прошептала ему, что любит. Он постарался забыть на время о содеянном и с жадностью сосредоточил внимание на словах, которые она произнесла. Он подтянул ее еще ближе к себе и уложил ее голову на сгиб своей руки. То, что произошло между ними, было подлинным и по-настоящему прекрасным. Это, конечно, было больше чем удовлетворение плотской потребности. Но любовь? Как она могла любить его? Она его совсем не знает. Тем не менее она произнесла эти слова. Он закрыл глаза, смакуя их волшебную прелесть. Услышать такое — редкостный подарок, и он будет вечно хранить их в памяти, пусть даже завтра она их и не повторит.

Эванджелина пошевелилась в его объятиях и медленно открыла глаза. Заметив, что он за ней наблюдает, она даже вздрогнула, вспомнив, что сказала ему о своей любви. Ее побудило к этому нечто большее, чем красота того, что произошло между ними. Но она подумает об этом завтра. Теснее прижавшись к нему, она ласково провела рукой по его подбородку, шее, плечу. Ее пальцы наткнулись на рубец от недавно зажившей раны, и она почувствовала, как он едва заметно вздрогнул.

— Тебе следует быть осторожнее, Эллиот, — сонно пробормотала она.

— Это пустяк, Эви. Всего лишь царапина, — ответил он, перебирая пальцами ее волосы. — Спи, милая. Я хочу еще раз заняться с тобой любовью, прежде чем ты уйдешь из моей постели.

Она послушно расположилась поудобнее и заснула глубоким сном без сновидений с ним рядом. Когда она проснулась, буря за окном утихла, лампа была погашена и Эллиот, который так и не заснул, снова любил ее, а потом они еще долго лежали в объятиях друг друга, пока ей не пришло время незаметно проскользнуть в свою спальню.

Глава 11

Эванджелина давно поняла, что счастье не бывает долговечным, однако и она не догадывалась о том, что беды обрушатся на Чатем-Лодж столь стремительно. Проведя волшебную ночь в объятиях Эллиота, она на рассвете незаметно вернулась в свою спальню. Проследив за отправкой «Леопольда», она позавтракала в компании загрустившего Этьена, который, очевидно, поссорился со своей кокетливой дамой сердца и больше не упоминал о Франции. Эванджелина сделала вид, что не заметила его разочарования, пожелала ему счастливого пути и, поцеловав в щеку, проводила в Лондон.

После отъезда гостя она направилась в студию, чтобы побыть одной, пока не встали дети. Ей хотелось подумать об Эллиоте, спокойно посидеть и пережить вновь каждое мгновение прошедшей ночи — наверное, кроме одного. Будет ли он все тем же нынче утром? Не изменило ли что-нибудь в их отношениях ее импульсивное безыскусное признание? Теперь она и Эллиот были любовниками. Но разве любовники не говорят друг другу слова любви? Хотя Эллиот их не произнес. Их произнесла Эванджелина. И она очень боялась, что это были не пустые слова. Тем не менее она не жалела о том, что призналась ему, инстинктивно понимая, что ему нужно услышать эти слова.

Словно в оправдание, она напомнила себе, что он просил ее выйти за него замуж. Но ей почему-то казалось, что так и должен поступить настоящий английский джентльмен, если ему нужна женщина, но он не желает удовлетвориться любовницей или обычной проституткой. И хотя он так и не захотел рассказать о причинах расторжения своей помолвки, Эванджелина понимала, что, наверное, не так-то просто оправиться после потери любимого человека. Но она была не настолько глупа, чтобы считать, будто такой человек, как Эллиот, не имел физиологических потребностей. Да, наверное, этим все и объясняется. Эллиот потерял женщину, которую любил. Он предложил Эванджелине выйти за него замуж, потому что находил ее физически привлекательной, и, наверное, женился бы на ней. Но Эванджелина своим вызывающим поведением сделала такую жертву с его стороны абсолютно ненужной, однако, как ни странно, он отнюдь не обрадовался, когда она отказалась выйти за него замуж. Более того, он, кажется, даже рассердился, хотя Уинни не раз говорила ей, что мужчины ужасно спесивые создания. Более того, Эллиот, кажется, быстро оправился от этого разочарования: как только она появилась в его комнате, то в тот же миг оказалась в его объятиях, а потом и в его постели.

В его постели. Силы небесные! Эванджелина даже не подозревала, что существует подобное наслаждение.

Она и думать не желала о том, чтобы с ним расстаться. Если не считать ее семьи и ее работы, то, кроме Эллиота, ей ничего не нужно было в жизни. Да, она должна была выполнить обещание и сделает это любой ценой, но Эллиот был ей нужен. Очень нужен.

Потом Эванджелина заставила себя приняться за работу натянула холсты на подрамники, добавила несколько штрихов к почти законченному портрету Эллиота. Его можно было бы закончить несколько недель назад, но ей не хотелось с ним расставаться. Так прошел час. Потом начали постепенно просыпаться и спускаться к завтраку обитатели дома. Затем к ней вошла Николетта и, пожелав доброго утра, распахнула двери в сад и вышла на освещенную солнцем террасу, оставив двери, по просьбе Эванджелины, открытыми. Как всегда после бури, утро было великолепным.

Вскоре появились Эллиот с Майклом, и, как только Майкл чем-то отвлекся, Эллиот тайком поцеловал ее в лоб и тихо спросил: