Седьмой круг - Алекс Джиллиан

— Я бы назвала ваши чувства иначе. — она повернула голову так, чтобы встретить его взгляд. Ее ошеломило неприкрытое яростное желание, горевшее в нем. Его близость наполняла мужским запахом ее ноздри, его прерывистое дыхание касалось ее лица, и этот чувственный шепот и полыхающие страстью глаза…. Боже, она должна ненавидеть его, всех мужчин, после того унижения, которому ее подвергли. Ярость и обида все еще жгли ее душу. Но сейчас откровенная попытка графа очаровать ее, вызвала неожиданную волну тепла в груди девушки. Краска прилила к ее щекам, сердцебиение заметно участилось, и Элизабет вспомнила значение этих признаков. До того, как ее лишили возможности жить полноценной жизнью, растоптали и испачкали, заставили испытывать отвращение об одной только мысли о интимной стороне отношений, до того, как она встретила графа Мельбурна на своем пути, в ней жила другая девушка. Чувственная, страстная, порывистая и свободная от страхов и предубеждений. Она ждала брачную ночь с мужем без тревоги и стыда, присущими всем невестам. Она любила барона Ридсдейла и мечтала стать его частью. В то время, как он грезил о ее деньгах. Он явился в ее дом, искупавший в крови с запахом женщин, над которыми надругался, и своими запачканными руками касался ее так интимно…. Ложь, предательство и боль — все, что дали ей мужчины. Взгляд Элизабет изменился, она справилась с накатившими на нее эмоциями, которые она считала преступными. Именно этого и добивается граф. Пробить ее броню, захватить и сделать зависимой не только физически, но и эмоционально.

А Мельбурн, тем временем, не встретив со стороны девушки сопротивления, запустил правую руку в ее густые шелковистые волосы, от которых так сладко пахло ванилью. Перебирая пальцами мягкие пряди и вдыхая их не передаваемый аромат, Ричард прижался губами к теплой шейке, к тому месту, где бешено бился пульс. Элизабет дернулась так, словно ее укусила ядовитая змея и уперлась руками в грудь мужчины, отталкивая его.

— Милорд, я уже говорила вам, что не стану вашей любовницей. — отрезвляющим ледяным тоном сказала она. Глаза графа потухли. Он выпрямился, глядя на не сверху вниз усталым разочарованным взглядом.

— Я вам неприятен, Бет?

— Прекратите сокращать мое имя. — вспылила Элизабет. — Или я буду назвать вас Рич.

— Тогда мне придется наказать вас. — спокойно ответил Мельбурн. — Ответьте на вопрос, Бет.

— Он очевиден, милорд. Мне неприятны все мужчины. И я думаю, что вы знаете причину.

— Если бы я позволил Роберту Холлу жениться на вас, вы бы выполнили свой супружеский долг? Легли бы в его постель? Ответили бы на его ласки? — в глазах Ричарда мелькнул гнев.

— Как и все жены, милорд. Я бы пошла на это, как бы омерзительно и противно мне не было. Даруйте мне свободу, и я позволю вам сделать ваше грязное дело, но только один раз.

— Тогда вы проститутка, миледи, раз торгуете своим телом. — презрительно бросил Мельбурн. — И я считаю, что вы слишком завышаете цену того, что я могу получить от каждой женщины в этом замке.

— И получаете, милорд. — с вызовом заявила Элизабет. Его слова оскорбили ее и больно ранили. — Как вам удалось уговорить Беатрис Флетчер стать вашей? Что вы ей пообещали?

— Ничего. — небрежно пожал плечами граф. — Она сама прыгнула в мою постель. Ее так долго держали взаперти, и ей натерпелось научиться искусству плотских утех.

— Вы еще более отвратительны, чем я думала, лорд Мельбурн. — Элизабет встала и с достоинством посмотрела в бесстыжие синие глаза. — Мисс Флетчер — леди. Вы совратили ее и обязаны жениться.

Граф оглушительно расхохотался.

— Я жениться? На этой шлюхе? Вы бредите, мадам?

— А что вы скажете обо мне, граф? Если я уступлю вам. — ее холодный голос стеганул его, словно пощечина. Мельбурн перестал смеяться.

— Вы предложили мне сделку. Ночь с вами взамен на свободу. Я никогда не приму подобные условия. Вы унижаете себя, предлагая мне такое. Мне нужно, чтобы вы хотели меня, так же как я вас. На другое я не согласен.

— Вы хотите слишком много от меня. — сурово сказала Элизабет. Мельбурн сделал шаг навстречу, сокращая до минимума расстояние между ними. Сильные пальцы мужчины властно взяли ее подбородок, приподнимая его.

— Я хочу все, Бет. Вашу волю, ваше тело, ваш разум…. И душу, и любовь. Или ничего.

— Зачем они вам? — удивленная яростью и непреклонностью в его взгляде, слабым голосом спросила девушка. Глаза графа гипнотизировали ее, лишая здравого смысла.

— Если бы я знал… — хрипло проговорил Мельбурн, склоняя голову. Догадавшись о его намерениях, девушка вскрикнула, но неожиданно нежные губы заглушили протестующий возглас осторожным, почти трепетным поцелуем. Девушка рванулась, но неумолимые руки удержали ее, горячие мужские ладони обхватили ее лицо, захватив плен.

— Не бойся, милая, это только поцелуй. — прошептал он, на миг оторвавшись от ее губ. Элизабет потрясенно смотрела в его потемневшие глаза, и не находила в себе сил для сопротивления. Мельбурн провел большим пальцем по влажным подрагивающим губам девушки, вглядываясь в свое отражение в широко распахнутых глазах. Он снова поцеловал ее, но уже более страстно. Она чувствовала его напряжение, и понимала, как сложно ему контролировать себя, свое желание. Он не привык к долгим уговорам. Элизабет не винила его за распущенность. Она винила женщин, которые сделали его таким порочным и уверенным в своих чарах. Но эти чары у него действительно были, и он вовсю пользовался ими. Его поцелуй не был глубоким, он лишь касался губами ее плотно сжатых губ, но даже это почти невинное прикосновение отравило ее кровь непонятным томлением в груди. Ричард провел кончиком языка по линии рта мягким волнующим движением, очень нежно, страстно, но в тоже время ни на чем не настаивая. Элизабет закрыла глаза и ее ресницы затрепетали. Ей вдруг стало так печально от того, что, оказывается, у ее тела плохая память. Оно способно реагировать на прикосновения ее врага совсем не так, как ожидала Элизабет. В ней все еще был жив страх, но отвращения, которое было бы закономерным и оправданным, ушло, впустив в мысли опасное любопытство. Как это будет, если она позволит ему? Истины, которыми она жила последний год, барьеры и ложные ощущения уверенности в своей стойкости рухнули от одного только нежного поцелуя. Если бы Роберт Холл не рассказал ей всю правду о Мельбурне, ничего подобного не случилось бы с ней. Она продолжила бы ненавидеть Ричарда всеми струнами своей души. Она и сейчас еще ненавидела его, но без прежней одержимости.

— Довольно. — опомнившись, громко сказала девушка, второй раз за вечер отталкивая графа.