Огромный. Злой. Зеленый - Екатерина Вострова

парень ее не слушал, дернул блондинку за рукав и ткнул в меня пальцем:

– Это кто?

Я прищурилась. Кажется, девица была одной из тех, кто вился рядом со Златоном в баре.

– Невеста Адрона, – зашипела в ответ девушка, подтверждая мои догадки.

Парень побледнел еще больше.

А вот мне, напротив, полегчало. Усилием воли я подавила видения, которые были готовы вот-вот снова ворваться в мое сознание. Вдохнула поглубже.

Приходилось контролировать каждую мысль, каждый порыв души. Это было гораздо сложнее, чем когда я управляла природной магией. В магазин заходить не рискнула – отправилась прямиком к мастерской Дита.

Но был в этом жесточайшем контроле и один явный плюс: волнение из-за звонка мамы окончательно улеглось, и переписка с Платоном больше не беспокоила. Осталось разве что легкое любопытство, совсем вялое.

Что это за дата, о которой написал средний Адрон? Судя по всему, должно быть что-то знаковое. Какой-нибудь орочий праздник? Или что-то, связывающее именно братьев?

Достав телефон, ввела в поиск:

«Златон Адрон. Платон Адрон. Дитрих Адрон. 31 августа»

В первой же строчке поиска вместо текста увидела множество фотографий покореженного металла. Страшные снимки шли один за одним. Кровь на асфальте, разбитое стекло. Но даже этот вид не нарушил моего хрупкого душевного равновесия.

Ответ оказался неожиданным, и вместе с тем как будто я его уже знала.

В этот день погиб их отец, Серп.

Я сжала зубы, уставилась на число так, словно в нем были ответы на все мои вопросы.

Устроить свадьбу тридцать первого августа… в день смерти Серпа Адрона.

Что это, злая шутка со стороны Платона или настолько знаковая дата для них всех? Жениться в день гибели отца – разве это нормально? Может, я чего-то не знаю об обычаях семьи Адрон?

Я ускорила шаг. Концентрация эмоций помогала не разнервничаться и мыслить трезво, без опоры на чувства, но в то же время затылок холодило недобрым предчувствием. Мне требовалось срочно поговорить с Дитрихом, показать ему сообщения брата. Решить, что делать дальше.

Жених выходил из мастерской, когда я подошла к ее дверям. Мы столкнулись на крыльце, и я, не удержавшись, кинулась в его объятия. Пусть Дит совсем недавно вновь просил не сближаться с ним, но сейчас мне требовалось его тепло. Его спокойствие. Нерушимая уверенность в своих поступках.

– Все будет хорошо, – обнимая меня, сказал мужчина и коротко поцеловал в затылок. – Ну же, перестань дрожать.

Разве я дрожу?..

Мне казалось, концентрация настолько хорошо получается, что я похожа на каменную глыбу и внутри, и снаружи. Видимо, все не настолько гладко. Эмоции-то сдерживались безукоризненно, а вот тело лихорадило. Только сейчас я поняла, что меня прошибает ознобом.

– С твоей матерью ничего не случится, – продолжал успокаивать Дитрих. – Ребята уже выехали к ней. Они достанут ее из-под земли, если придется.

Я подняла глаза и благодарно кивнула.

– Мне писал твой брат.

– Злат? Не ведись на его провокации.

Покачала головой:

– Не Злат. Платон.

Руки Дитриха сильнее сжались на моей талии.

– Ты уверена? Где он тебе написал?

– Пришли сообщения, аккаунт подписан «Платон Адрон». Подожди. Сейчас покажу.

– И чего он от тебя хотел?

– Сложно сказать. Он писал очень странные вещи.

Я достала телефон и открыла нашу переписку, но обнаружила, что все сообщения Платона подчистую стерты, включая самое первое, приветственное. Остались только мои ответы. Как будто я вела переписку с самой собой.

Дит забрал у меня мобильный, вышел на страницу брата, пролистнул ее вверх-вниз.

– Тебе придется вспомнить его сообщения, – наконец подытожил он. – Сможешь?

– Да, конечно. Сначала он спросил, правда ли мы с тобой женимся. – Я начала восстанавливать переписку по памяти. – Потом написал, что он отправился в море, а здесь столько всего случилось. Например, что ваша мама в активном поиске. Он как будто знает, что ее мужчина погиб. А, еще он в курсе, что близнецы обернулись!

С каждой моей фразой Дит мрачнел все сильнее.

– Потом… потом он как-то странно написал. – Я пролистала до своего ответа «Каких это „таких“?» – Он как будто в курсе, что с моей мамой что-то случилось. Я не помню сообщения, оно звучало как…

Я закусила губу, пытаясь сформулировать мысль правильно.

– Как? – осторожно уточнил Дитрих.

– Он написал, что я переживаю за маму и в таких обстоятельствах лучше отложить свадьбу. Но если мы все же хотим пожениться, то можем сделать это тридцать первого августа…

– Что?!

Бровь Дитриха взметнулась вверх, лицо закаменело, руки разжались. Сейчас он напоминал не живого мужчину, а выточенное в мраморе божество. Бог умирающего города, где каждый знает его имя. Владыка человеческих душ. Мужчина, от чьего слова могут зависеть жизни.

Наверное, неделей раньше я бы испугалась такой резкой перемены, но теперь понимала, что Дитрих просто умеет себя контролировать. К сожалению, самоконтроль требует выжечь в себе людские слабости.

– Я знаю, в тот день погиб ваш отец… Это напрягло меня сильнее всего. Как будто Платон глумился над нами. Или у него всегда такое чувство юмора?

– Нет, обычно за ним подобных «шуток» не наблюдалось. Думаю, и переписку он удалил неспроста. – Дитрих напряженно сощурился. – Я должен немедленно его найти и потребовать объяснений.

– Ты думаешь, он может что-то замышлять? Против тебя и Злата? Вы же братья…

– Я уже ни в чем не уверен. Но не слишком ли многое ему известно из того, о чем никто не может знать? В любом случае тебе не о чем переживать. – Мужчина выдохнул, выражение лица его изменилось, становясь мягче. – За Орловой присмотрят, а брата оставь мне.

– Спасибо за то, что ты готов помочь моей маме. Когда мы поедем искать Платона?

– Мы никуда не поедем, – резко качнул головой Дитрих. – Я не подвергну тебя опасности. Ты останешься в офисе «Цербера», в столице. Там никто до тебя не доберется… даже мой брат.

– Но я хочу тебе помочь, – попыталась воспротивиться. – Я ведь тоже не бесполезна. Помнишь, я сама убила арахну?

В конце концов, я умею использовать чужую магию, а значит, могу впитать даже силу Платона, какой бы она ни была. Я больше не наивная девушка, я готова сражаться наравне с Дитрихом.

– Тая, это не обсуждается. – Тон голоса похолодел градусов на двести. – С арахной тебе повезло, но везение не будет вечным. Поэтому не спорь со мной. Ты останешься в «Цербере».

* * *

Кто бы сказал мне, когда я только впервые прибыла в этот город, что, уезжая отсюда меньше чем через месяц, я буду тосковать и грустить? Да я бы рассмеялась в лицо и покрутила у виска пальцем.

Но, смотря из окна квартиры Дита