Свеча для трупа - Энн Грэнджер

И тут начало происходить что-то странное. Она проваливалась. Ее руки застыли в смертельном усилии, как железные прутья. Она проваливалась все глубже. Дерек навалился на нее всем весом, пытаясь доставить острие ножа к ее телу, но тоже потерял опору. Ярость на его лице сменилась непониманием. Что происходит? Догадка пришла к обоим одновременно.

Свежая, мягкая земля подалась под их весом. Они проваливались в могилу Грешамов.

Дерек инстинктивно выпрямился, попытался восстановить равновесие. Но он был тяжел, земля его не держала. Заваливаясь, он схватился за могильный камень, и без того накрененный вперед. Дерек взмахнул свободной рукой. Камень обрушился ему на голову, мгновенно отключив сознание.

Рука с ножом обмякла. Потерявший сознание Дерек осел и всем весом навалился на Мередит. Сверху на нем лежал могильный камень. Мередит оказалась в ловушке. Ее взгляд нашел единственный кусочек неба, видимый из-за распластавшейся на ней туши.

В наступившей тишине было слышно только ее мучительное дыхание. Земля приняла ее в себя, не позволив мяснику выдавить из нее жизнь. Он завис на непотревоженных краях могилы, а она провалилась ниже. Она могла дышать — неглубоко. Сколько она так выдержит?

Совсем рядом с ее лицом земля начала осыпаться. Мелкие камушки сталкивались и пощелкивали. Земля подалась еще на дюйм. Что-то холодное и скользкое пробежало по щеке. Пальцы хватали только грязь. «Прекрати паниковать!» — приказала она себе и тут же судорожно стала пытаться выползти из-под удушающего веса.

Бесполезно. Возможно, она смогла бы выкарабкаться из-под Дерека. Но не из-под мраморной плиты, накрывшей их, словно крышкой. Могильный камень похоронил их обоих.

Гордон сидел напротив отца Холланда и нянчил в пальцах стакан с терапевтическим бренди. Сдвинув тлеющую сигарету в уголок рта, он сказал:

— Отец, простите за беспокойство, которое я вам доставил!

— Не извиняйся. Хотя мы и вправду беспокоились о тебе, Гордон! — ответил священник. — Почему ты не пришел ко мне?

— Я решил, что он меня здесь найдет.

— Кто?

Глаза Гордона закатились.

— Он! — едва слышно прошептал он.

Отец Холланд раскрыл было рот, но Маркби опередил его:

— Гордон, начни с начала. Расскажи нам все. Если будет долго, не страшно. Главное, ничего не пропусти. Хорошо?

— Хорошо, — пробормотал несчастный.

Он утер рот тыльной стороной ладони и сделал видимое усилие, чтобы собраться с мыслями.

— Люди не любят разговаривать с могильщиками, — начал он свой рассказ. — Не любят вспоминать про смерть. При виде нас с Дэнни они всегда нервничали. И не смотрели в нашу сторону. Нам-то это было до лампочки. Вечером мы ходили в паб выпивать. Каждый вечер. С нами никто не говорил, и мы просто пили пиво. Мы никому не мешали, и нам никто не мешал.

Отец Холланд заерзал от нетерпения, и Маркби предостерегающе посмотрел на него. Когда такой человек, как Гордон, что-либо рассказывает, лучше его не торопить и не перебивать. Пусть говорит как может. А то вообще замолчит.

— Мало-помалу остальные посетители к нам привыкли. — Гордон зажмурил глаз и переместил сигарету из одного угла рта в другой. — Они перестали нас замечать. Будто нас вовсе не было. Люди разговаривали в нашем присутствии, будто мы были мебелью. Мы слышали разные вещи. Всякие сплетни. Мы просто сидели и пили пиво. Иногда было интересно.

«А иногда — смертельно опасно!» — подумал Маркби.

— Так мы узнали о Дереке Арчибальде, мяснике. Вы его знаете?

— Продолжай, Гордон… — подбодрил могильщика Маркби, а сам подумал: «Черт возьми, надо было все-таки найти этого Арчибальда!»

— Мы узнали о его склонностях. Люди шептались и хихикали. Он покупал журналы с голыми женщинами. Говорил жене, что едет в Смитфилд, на мясной рынок, а сам отправлялся в Лондон, в Сохо, и другие такие же места. Там, где проститутки, а еще представления, где девушки снимают одежду. Знаете?

— Знаем, — хором ответили священник и суперинтендент, после чего священник добавил: — Теоретически!

— Говорили, что он спал с этими девушками, которые жили по соседству. Сначала с матерью, потом с дочерью. Мать — Сьюзан ее звали — бросила дочь и сбежала. Никто ее больше не видел. Дерек общался с ребенком, покупал ей конфеты, игрушки и всякое такое. — Гордон затянулся сигаретой и закашлялся. — Так что когда мы с Дэнни узнали, что кости, которые мы выкопали, принадлежат Кимберли, то подумали, что Арчибальд, скорее всего, в курсе, как они туда попали!

— А ведь он в то время состоял в приходском совете, — тихо сказал отец Холланд.

— Ну и что вы предприняли? — спросил Маркби.

Гордон слегка смутился:

— Понимаете, мы с Дэнни любили в выходные поесть хорошего мяса. Если оставалось, ели его и в начале следующей недели. Но мясо в последнее время здорово подорожало…

— Господи боже… — пробормотал отец Холланд.

— Так что Дэнни пошел к Дереку Арчибальду и рассказал, что мы думаем. Он сказал, чтобы Дерек не беспокоился, в полицию мы не пойдем. — Гордон поглядел на Маркби. — Извините, мистер Маркби. Так вот… Дэнни сказал, что за это Дереку просто надо отпускать нам по субботам баранью или свиную ногу. Дерек же мясник. Для него это пустяки. Мы думали, он согласится. Всем бы было выгодно.

Маркби и священник переглянулись. Они оба подумали об одном и том же: для мясника баранья нога — это не пустяки. Нельзя было требовать у мясника мяса. Дэнни следовало попросить денег.

— Он обещал нам ногу валлийского ягненка, — продолжал Гордон. — Дэнни должен был встретиться с ним в нашем сарае.

Он уронил голову на руки.

— Ну ладно, Гордон, — сказал Маркби. — Теперь я отвезу тебя в участок, мы запишем твои показания. Расскажешь все еще раз, в точности как сейчас, и подпишешь. Больше от тебя ничего не потребуется. Потом мы поселим тебя в гостинице. Будешь там жить, пока мы не упрячем Арчибальда за решетку.

Гордон затушил сигарету в пепельнице и поставил пустой стакан на стол. Видно было, что он рад, что сбросил груз с плеч. Но что-то его беспокоило.

— Мистер Маркби, мне сначала нужно кое-что сделать. Если бы только вы… и вы, отец, согласились… Просто не знаю, как попросить, после всего, что я устроил…

— Все, что угодно, Гордон! — с готовностью согласился священник.

— Я насчет сарая, в котором мы храним инструменты. Мне ведь в него рано или поздно придется зайти. Но я как представлю: Дэнни там висит, — волосы дыбом. Может, мы могли бы по дороге в участок заехать на кладбище? Я просто загляну в сарай — в вашем присутствии, мистер Маркби, и вашем, отец. Мне тогда будет не так страшно. После этого я, наверно, уже смогу зайти туда один.

Они тащились по скользкой траве к сараю могильщиков. Отец Холланд подбадривал Гордона. Маркби шел молча, размышляя о том, как лучше прихватить Арчибальда.

Они подошли к сараю и открыли дверь. Гордон потоптался на месте, нерешительно заглянул внутрь, затем вошел. Маркби и отец Холланд подождали. Гордон вышел и закрыл дверь.

— Все в порядке, мистер Маркби. — Он вытер пот со лба. — Все теперь нормально. Можно ехать в участок.

— Ты уверен, Гордон? — спросил отец Холланд.

— Да… я… что это?

Все прислушались. Гордон прошептал:

— Мне послышался голос. Отец, это Дэнни зовет меня с того света!

— Если это так, — сказал Маркби, — то меня он тоже зовет. Потому что я тоже его слышу!

Слабый голос не умолкал.

— Вон там! — крикнул священник.

Они поспешили на звук.

— Он идет из могилы Грешамов! — воскликнул Маркби.

— Могильный камень упал!

Священник бежал, поддерживая руками полы сутаны.

Из-под упавшего камня доносился голос:

— Помогите! Помогите!

Гордон завизжал:

— Это та девушка! Та, которую мы выкопали. Не трогайте этот камень, мистер Маркби! Она восстанет! Это ее дух взывает к нам из могилы!

— Ничего подобного! — Маркби прыгнул вперед. — Это Мередит!

Глава 20

Буллен опять возился с капустой. Увидев Маркби, он приветствовал его следующей фразой:

— Вы забрали Гордона. Какого рожна вам еще надо?

— Нат, вы дожили до таких лет и совершенно не научились манерам. Разве так следует встречать гостя?

— Ха! Нашелся тут аристократ! — Буллен совершенно не обиделся на отповедь Маркби. Он воткнул лопату в землю. — Если вы пришли поглядеть на забор, пожалуйста. Если за чем еще, лучше бы нашли себе другое занятие, чем мне докучать. Или вы направляетесь в господский дом пить шерри с миссис Холден?

Его тон подразумевал, что на свете не существует ничего хуже и развратнее.

— Я приехал к вам. — Маркби поглядел на капусту. — Кролик по-прежнему беспокоит?

— Нет. Не может попасть внутрь. Когда-нибудь я его поймаю. И потушу с луком и морковью, как делала моя мать. Кролик — еда бедняков.