Босиком по пеплу. Книга 2 (СИ) - Мейер Лана

— Все будет хорошо, Ками, — я не позволяю Камиле закончить фразу, которая может расставить неверный акцент над нашим с Нейтаном прошлом.

— Нейт вернется повзрослевшим, возмужавшим, сильным и смелым. Он поймет, что детские игры остались далеко позади, а ты — его настоящее и будущее, — я крепко обнимаю сестру, мысленно пытаясь унять её тревоги и исцелить раны на сердце. Во мне сейчас столько любви, что мне, кажется — я способна дарить ощущение благости и спокойствия одним лишь прикосновением.

— Ты не представляешь, что для меня значит твое благословление и поддержка, — горько всхлипывает Камила, положив подбородок мне на плечо. — А ты счастлива, Ли?

— Очень, Ками, — не раздумывая, отзываюсь я, ощущая приятное тепло в области ниже пупка. — Правда, у меня такая же проблема: я чертовски редко вижу своего мужа. Но я…люблю Амирана, — кажется, я впервые произношу это вслух. Я не знаю, возможно, я чувствую так, потому что ношу под сердцем его ребенка, но слово «люблю» вырывается из моих губ также естественно, как каждый вдох и выдох. — И уже не представляю другого мужчину рядом с собой.

— «На западе от совместного проживания любовь угасает, а у нас она в нем рождается и расцветает», — цитирует известную мудрость Камила.

— Эта восточная истина оказалась правдивее, чем я думала, — мы вытираем друг другу слезы и обмениваемся широкими улыбками. — К сожалению, она касается не всех женщин в Анмаре.

— Рамилия рассказала тебе всю правду о своем муже? — интересуется Ками, вспоминая о моем масштабном проекте и небольшом самостоятельном расследовании.

— Она не хочет говорить об этом открыто. И её можно понять. Она боится, что муж убьет её. Я устала считать синяки на шее и запястьях своей ассистентки — он регулярно бьет и издевается над ней, это очевидно. Отец Рами был точно таким же. Бедная девочка. Я создам фонд, который обеспечит полную юридическую и жизненную защиту женщинам, попавшим в такую трудную ситуацию. Мы живем не в средневековье и в Анмаре пора что-то менять. Амиран поможет мне в организации фонда, мне нужно лишь поговорить с ним об этом, — набирая в легкие больше воздуха, выдаю я. Я прекрасно понимаю, что Амиран не может заниматься подобными вещами сейчас, когда его авторитет и безграничная власть находится под большим вопросом из-за всей этой ситуации, связанной с возможной изоляцией от Штатов.

— Ты можешь попросить помощи в создании фонда у папы.

— Нет. Муж не простит мне этого, — твердо отрезаю я, наперед зная, что Амирану не понравится, что я буду что-либо просить у Адама. — Все вопросы я в первую очередь решаю лично с ним.

Это будет большой проект и крупный переворот в истории Анмара — если я добьюсь закона, который позволит женщинам разводиться с мужьями и уходить от них при таких кошмарных обстоятельствах. Сейчас правосудие полностью поддерживает таких извергов и чудовищ, что вымещают всю злость, несостоятельность и агрессию на своей женщине. Проблема домашнего насилия стоит в Анмаре острее, чем я предполагала. И её глубоким изучением я занялась семь недель назад, когда в редакции погибла уборщица. её семья приехала из Ирана на заработки. Муж избивал её на глазах у детей, и всего лишь один вечер таких жестоких побоев оказался для нее последним.

Мой центр станет убежищем для женщин, которым будет куда уйти, куда обратиться за помощью и получить психологическую поддержку. Мама Нейтана — Эрика Доусон, уже создавала в Анмаре нечто подобное, но, к сожалению, эти центры очень быстро закрылись отцом Амирана.

Очевидно, что для Арьяна аль-Мактума, женщина — второсортное существо, «сотворенное из ребра мужчины». И мне остается лишь благодарить Бога за то, что Амиран, при всей своей тоталитарности, властности и твердости, никогда бы не поднял на меня руку.

Черт возьми, да он сам убьет любого, кто будет повинен в падении волоска с моей головы.

С работы я ухожу в четыре часа — теперь я всегда покидаю редакцию довольно рано. Мне нравится работать в свое удовольствие.  Если бы я до девяти торчала в редакции, у меня не хватало бы сил на Амирана.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Как только переступаю резиденцию, меня встречает смех мальчиков и звук включенной приставки, в которую рубятся Кристиан и Брэдли. Мое сердце обливается теплыми волнами, когда я смотрю на родных братьев: глядя на них, я не хочу останавливаться на одном ребенке. Мне было бы жутко скучно, если бы мама и папа не решились еще на три попытки зачать мальчика.

Дайан я нахожу возле синтезатора, расположенного в другой части гостиной. Опустив плечи и взгляд, Ди медленно перебирает длинными пальцами по клавишам, наигрывая мотив грустной и отягощающей душу мелодии.

— У тебя все в порядке? — встаю перед инструментом я, привлекая к себе внимание Дайан. Эта женщина — главная хранительница моей беременности и советчик по всем самым важным вопросам. Стоит ли говорить, что и наши отношения кардинально изменились всего лишь за два месяца? Мой будущий малыш или малышка — настоящий миротворец со сверхспособностями. — Я не знала, что ты умеешь играть. Думала, он стоит здесь для красоты.

— Да, все нормально, Лиса, — Дайан продолжает нажимать на клавиши в рваном ритме, придерживаясь тоскливой музыки. — Позавчера у нашей матери был день памяти. Обычно мы ездим к её могиле в Германию, покупаем её любимые сладости и белые розы. В этом году мне нельзя покидать пределы Анмара… Это она научила нас с Амираном играть. Она была виртуозной пианисткой, — с легкой улыбкой рассказывает Дайан, приоткрывая мне завесу в прошлое Амирана.

— Ваше детство было не таким уж и плохим? — любопытствую я, опускаясь на стул рядом с Дайан. Не знала, что Амиран умеет играть на музыкальном инструменте.

— Были разные моменты. Хорошие и не очень… А некоторые…знаешь, лучше не вспоминать, — туманно отвечает Ди, поспешно выключая синтезатор.

— Ты выглядишь вымотанной, — отмечаю, всерьез волнуясь за её моральное состояние. В последние дни Дайан выглядит изможденной, рассеянной, а от былого лоска и стати почти ничего не осталось.

— Я жутко устала. Мне одиноко…Ли. Я боюсь, что никогда не найду мальчикам отца, никогда не полюблю, никогда не подпущу никого к себе близко. Я скучаю по Америке. Там у меня хотя бы были свидания, романы, пусть и неудачные. Как говорит мой психолог: я боюсь повторить судьбу нашей матери и поэтому повторяю её, — делится со мной самым болезненным и откровенным Дайан. Мое сердце переполняет такое сочувствие и нежность, что я не удержавшись, ободряюще касаюсь её плеча.

— Амиран никогда не рассказывал мне про судьбу вашей матери. И…Ди, хватит так думать. Обязательно найдется мужчина, рядом с которым ты расцветешь, и обретешь женское счастье. Я не сомневаюсь в этом. Ты красивая, заботливая, и чертовски умная. Полюби себя, и весь мир будет от тебя без ума.

— Некоторые вещи лучше никогда не рассказывать. Редко, какой мужчина согласится принять чужих детей, даже если очень сильно влюбится в женщину.

— Значит, ты встретишь того, у кого уже тоже есть дети. Не сокрушайся зря. Уверена, скоро ты вернешься в Америку…

— Не думаю. Не думаю, что ближайшее время, Алиса, — в глазах Дайан молнией проносится суеверный страх, оставляющий мощный удар на моем сердце. Глубоко под кожу закрадывается нехорошее чувство — будто Дайан знает куда больше меня и скрывает страшную правду, которую беременной женщине не положено знать.

— Дайан, ты что-то знаешь? Амирану угрожает опасность в связи с ухудшающейся обстановкой в конфликте США и Анмара?

—  Нет, что ты. У него все под контролем, Лиса. Нет такой опасности, с которой бы не справился мой брат, — натянуто улыбаясь, спешит заверить меня Дайн. Но беглый и суетливый взгляд выдает её. Сначала он опускается к моему животу. Словно вовремя вспомнив о том, что я беременна, Дайан переобувается и съезжает с темы. Затем, быстро моргает, на словах «все под контролем», чем еще больше распаляет во мне тревожное пламя.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Ты права, — подавив неприятный осадок из-за лжи Дайан, я бросаю стремительный взгляд на настенные часы. — Мне нужно идти. Готовиться к свиданию с мужем, — Дайан автоматически кивает и снова погружается в свои мысли. С ней точно что-то не так. Обычно она не пропускает моих походов к врачу и после них, всегда заваливает меня вопросами и советами, связанными с предстоящим материнством.