Босиком по пеплу. Книга 2 (СИ) - Мейер Лана

Что ж, я надеюсь, Амиран не считает меня хрустальной и сахарной, и выложит мне всю информацию, которую мне необходимо знать, как его жене.

Я не хочу лезть в политику, но хочу знать, что с моим мужем все будет хорошо. Внезапно, я вдруг ставлю себя на место Камилы, что каждый день засыпает с мыслью о том, что Нейтан может никогда не вернуться домой.

Но это не про Амирана, нет. У него железная охрана, и блестящая внутренняя дальновидность. К тому же, у моего тигра в запасе еще целых семь жизней…по одной мы уже вложили в наше общее продолжение.

***

Целых два часа я создавала в нашей спальне романтическую атмосферу. Для Амирана сегодня все по самому высшему разряду: самостоятельно приготовленный ужин при свечах, ароматическая ванная, упакованная блондинка в красном кружевном белье. Я даже надела чулки до середины бедра, игривые подвязки и пояс — нужно выгуливать все свои лучшие комплекты, пока они не перестали быть мне малы. Кульминацией нашего свидания должен был стать конверт, который я вручила бы Амирану с замиранием сердца.

Хочу видеть его лицо, когда он узнает пол малыша. 

Хочу, чтобы здесь он был первый…

Пожалуй, я настолько сильно предвкушала этот момент, что падение с высоты моих ожиданий оказалось слишком болезненным. Итог нашего свидания с Амираном вышел печальным, хуже концовок романов Николаса Спаркса: к восьми муж так и не пришел.

И к десяти не явился.

Я легла в кровать уже после двенадцати, едва ли не задыхаясь от удушливых, но сдерживаемых слез. Как маленькая девочка, черт возьми…

 Задула свечи и спустила воду в ванной, на дне которой осели лепестки роз и разбитая бутылка шампанского, которую я в сердцах смахнула с туалетного столика.

Уверена, что на часах, по меньшей мере, пол первого ночи — дверь тяжело скрипит, оповещая меня о возвращении Амирана. Его размеренные и пружинистые шаги вторят в такт моему сердцу. Я осознаю, что у него, скорее всего опять была важная встреча, и он не смог позвонить и ответить, но все же не понимаю…до ночи? Разве такие бывают? Под кожу впиваются иглы едва ощутимой ревности, но я стараюсь прогнать навязчивые и панические мысли прочь. В верности Амирана сомневаться не приходится, или я действительно надоела ему за эти два месяца в режиме «укрощённой жены»?

Крепко сжимаю веки, притворяясь глубоко спящей, услышав характерное позвякивание ремня. Амиран раздевается, скидывает вещи на диван и направляется к постели. Через секунду он уже зарывается носом в мои волосы и горячо выдыхает:

— Сладкая, так соскучился, tatlim, — его горячие, такие чувственные губы хаотично и неистово касаются зоны затылка. Кожа между лопатками покрывается инеем, сладкая дрожь бьет по позвонкам, беззащитно подставленным жадному языку Мира.

— Отстань от меня, — закрываясь и зажимаясь, ворчу я. — Я не хочу с тобой разговаривать. Не хочу, чтобы меня целовал, — недовольно рычу, пытаясь избежать натиска его губ и рта.

— Потеряла меня? Кто бы мог подумать, что ты будешь так злиться? — усмехается Амиран, накрывая меня своим телом. О Бог, он совершенно обнажен и судя по тому, как его твердый член похотливо упирается в мои бедра, мой развратный наряд пришелся ему по вкусу.

Ты опоздал, я сегодня не в настроении, милый. И так сильно обижена на тебя, что о возбуждении можно только мечтать.

Но это не точно… Как всегда мысленные гордые заявления расходятся с делом, стоит мужу коснуться меня.

— Я час целый готовила ужин, еще час — собиралась, — не в силах промолчать и проглотить пренебрежение, бунтую я. — Написала тебе смс. Как ты мог забыть о нашем свидании, не звонить, не отвечать? Я устала, существовать для тебя только в постели, Амиран! Каждый раз, когда я хочу просто провести время вместе…ты занят, у тебя не получается, случается конец света, взрыв, землетрясение, чертово цунами, все что угодно! Что угодно, но только не время со мной.

— Не говори так, tatlim. Я сожалею, что свидание сорвалось. Попробуй понять, что и у меня был тяжелый день, и последнее, что я хочу слышать — это твои претензии, — гортанно рычит Амиран, нежно покусывая мочку моего уха. Комбинация его мужественной агрессии и ласки, как всегда, действует на меня пленительно, но я не поддаюсь порыву инстинктов.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Мне просто хотелось тебя порадовать, поддержать, но ты все испортил, — всхлипываю я, вспоминая о дорогом сердцу конверте. — А сейчас уже ничего не хочется. Не трогай меня, пожалуйста.

— Хотела поиграть в идеальную жену? А как насчет идеальной любовницы? Ведь ты такая, tatlim. Идеальная, созданная для меня…моя, — его пылкие губы касаются шеи, находят чувствительную точку, отчего поток крови по венам начинает циркулировать быстрее, опускаясь в отяжелевшую область бедер.

— Я не хочу играть. Мне нужна настоящая близость, а не игра, — я намерена серьезно вынести ему мозг сегодня. Не потому, что я ворчливая, недовольная, беременная, уставшая…, а потому что два месяца «проглатываю» то, что у него нет на меня времени. На хрена тогда нужно было жениться, заводить семью, вынуждать некоторых личностей бежать по пеплу?

— Tatlim, ты опять начинаешь? — воинственным и хлестким тоном спрашивает Амиран. Я чувствую, как напрягаются упругой тетивой мышцы его торса. — Я был бы чертовски рад, если бы наш вечер состоялся, но есть обстоятельства, которые требуют моего личного присутствия и вмешательства, — Амиран вдруг сползает с меня и растягивается на постели рядом, раздраженно выдохнув и перевернувшись.

Молчание, воцарившееся, между нами, на долгие и оглушительные минуты, начинает еще больше расстраивать и напрягать. Я не смогу заснуть, пока мы не помиримся.

— Ладно, Мир, я все понимаю, — я привстаю на постели.

Замечаю, что Амиран лежит на животе и недолго думая, опускаюсь на его ягодицы сверху, прикладывая раскрытые ладони к рельефной и мощной спине. Его мышцы мгновенно расслабляются под воздействием мягкости моих пальцев… Изучаю их кончиками пальцев, вырисовывая на его коже немые признания на арабском.

— Но и ты меня пойми. Мне тебя не хватает. Я хочу знать тебя. Лучше, чем кто-либо. Ближе, чем когда-либо, — прижимаюсь грудью и затвердевшими сосками к его лопаткам, шепча на ухо.

— Еще ближе, сладкая, — усмехается Амиран. Резко разворачиваясь подо мной, он обхватывает меня за талию. Глухо простонав, я понимаю его без слов и одним движением обхватываю ладонью его каменный член, и также быстро позволяю войти в себя.

Бог мой, это, как всегда, ослепительно, сильно и мощно… С ним я стала зависимой нимфоманкой, которая не представляет своей жизни без дозы заветного кайфа.

Конечно, я немного переживаю из-за того, что все проблемы решаются только сексом. С другой стороны, интимная жизнь — лакмусовая бумажка отношений, и хуже, когда с ней все плохо, а не так как у нас — феерично и сногсшибательно.

Тем не менее, к серьезному разговору мы возвращаемся уже изрядно задыхающимися, покрасневшими, изможденными, вспотевшими, но чертовски удовлетворёнными.

Мне всегда будет тебя мало, Амиран…так я чувствую сейчас. Наверное, поэтому я так злюсь и расстраиваюсь. 

— Я хотела спросить про статьи, что постоянно появляются в прессе. Наши личные фото и выдуманные обстоятельства… сплошная ложь. Чувствую себя звездой какого-то нелепого реалити-шоу. Ты не можешь остановить поток выброса фейковой информации? — интересуюсь у мужа я.

— Я контролирую местную прессу, Алиса, — глухо отвечает Амиран, открывая мне глаза на очевидное.

— Что? Журналисты специально это делают? Отвлекают внимание людей от реальных проблем в Анмаре? Вот сейчас я действительно в гневе, Амиран Аль-Мактум, — внутренности, словно ядом обдает изнутри. Сердце пылает и заходится в неукротимом беге. — А ведь эти глупые статьи появились еще в самом начале. С нашего свадебного путешествия. Ты используешь нашу семью как отвлекающий маневр? Господи…это ужасно, Ран. Неужели в Анмаре все настолько плохо, что ты лично руководишь этим театром абсурда?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})