Стандартный случай - Марика Крамор

от наручных тикающих Cartier на двадцать пять лет все никак отойти не могу, а тут…

– Не понял.

– Да ты не злись. Участок небольшой. Соток тридцать, – как слюной не подавился, я и сам не понял, ничего себе небольшой! – Там сейчас стоит домик. Обшарпанный весь, старенький, но жить можно.

Зная характер отца, обшарпанным старым домиком может быть, в его понимании, и трехэтажный домище с бассейном.

– Вообще-то, до моего тридцатилетия еще целых два года. Это ничего?

– Так я пока землю в порядок приведу. Пока дом поставлю. Пока он отстоится. Ты ж не любишь кирпич. Или у тебя вкусы поменялись?

Отец знает, что я всегда хотел собственную дачу с домом из определенной породы дерева? Откуда?

– Я верен своим вкусам.

– Ну да. Повзрослевшую дочь Куприянова я видел. На Оленьку мою чем-то похожа. Грациозная, гордая, воспитанная. Маленькая королева. Определенно, у тебя хороший вкус. Что, влюбился?

– Издеваться вздумал?

– Нет.

– Не смей лезть в наши отношения с Алей!

– А я и не собирался. И Роберту запретил, когда он мне претензии предъявлял на твой счет. Он против меня никогда не попрет. Поэтому можешь смело строить свои отношения и не ожидать ножа в спину. Зная отца Альбины, могу только предупредить, что изредка придется вытаскивать тонкие палочки из колес, но ни на что серьезное он не решится.

Все! Меня можно выносить. Сегодня вечер открытий. Я в шоке.

– Когда это было?

– Да сразу после вашего с ним разговора. Когда ты заявил, что не отстанешь. Представляешь, Роберт нашел для нее одного сорокалетнего хмыря с завышенной самооценкой, который задницей деньги жует, и рассчитывал, что она его поблагодарит. Естественно, расчет основывался на том, что такой зять всегда будет под импровизированным каблуком.

Руки непроизвольно сжались в кулаки. Оказалось, отец Альбины – очень скользкий тип. Нужно быть с ним поосторожнее в будущем.

– Как ты на него надавил?

– У меня свои методы убеждения. Только на тебя они и не действуют. И на Оленьку.

– Слишком уж жесткие.

– Максим, я погорячился с квартирой. Был не прав. Я ее, в конце концов, для тебя приобрел. Не нужно выезжать. Обещаю, больше никаких манипуляций и ультиматумов.

– Нет.

– Для себя не хочешь, так о девушке подумай. Она привыкла к нормальным условиям.

– Будут у нее нормальные условия.

– Не сомневаюсь. Только когда?

– Они и сейчас неплохие.

– Тебе ведь тяжело. Давай я хоть кредит за машину закрою?

– Нет. Да и кому сейчас легко.

– Я всю жизнь положил на компанию, чтобы у тебя все было. Чтобы тебе не было так трудно в молодости идти вверх, как было мне. Это ведь, по большому счету, только для тебя. И для мамы. И вот на старости лет я остался совсем один, запутавшись в собственной жизни. А впереди маячит то самое разбитое корыто.

Я промолчал. Потому что на этот раз мне нечего ответить.

– Максим, не бросай фирму. Я знаю, что ты вот-вот откроешь новую организацию. Но просто подумай. Сколько времени у тебя уйдет на нормальный, достойный результат? Половина жизни. Не меньше. И у тебя не будет времени читать своему ребенку сказки на ночь, ездить в отпуск с семьей больше, чем на пару дней, и то! При хорошем раскладе. Ты будешь ночевать на работе несколько суток подряд, думая о том, что когда-нибудь на тебя будут работать другие люди. Много людей. И тогда-то ты точно сможешь проводить время с любимыми людьми. Только когда этот момент настанет, окажется, что дети давно уже выросли. Сын, позволь, я помогу сейчас?

– Я и сам кое-чего стою. Без твоих стараний.

– Мягко говоря, да. Ты достоин очень многого. Ведь все мои условия только лишь закалили тебя. Иногда мне приходилось быть жестким. Признаю. Но результат превзошел любые ожидания. Ты такой упертый, настойчивый, непрошибаемый. Мой сын! Я благодарен судьбе, что ты стал именно таким. И Оленьке, конечно. Это все ее воспитание. Потому что я действительно принимал слишком мало участия в твоей жизни. Просто такие вещи осознаешь уже спустя немалое количество лет. Предложение по квартире будет в силе всегда. Взгляни на дату. Я все оформил задолго до нашего недавнего разговора. Не обязательно сразу отказываться, – отец поднялся. – Мне пора.

Он уже почти вышел в коридор, но вдруг резко обернулся прямо в дверном проеме. И добавил спокойным уверенным голосом:

– Я горжусь тобой, Максим. О лучшем сыне я даже и мечтать не мог.

Кажется, я ошибся. Настоящий шок, нокаутирующий удар, против которого ни один прием защиты не срабатывает, а любой блок рассыпается в прах, поразил меня именно сейчас.

– Я хочу сказать тебе еще одну вещь. Время не вечно. Пока ты молод, думай, на что ты будешь его тратить. Очень хорошо думай. Потому что, если через тридцать лет собственные дети будут обвинять тебя в твоих же стараниях для семьи, даже не зная, через что тебе пришлось пройти только для того, чтобы они ни в чем никогда не нуждались, ты будешь чувствовать именно то, что чувствую сейчас я. Задумайся об этом сейчас. Потом будет уже слишком поздно.

Глава 36

АЛЬБИНА

После бурной бессонной ночи разлепить веки оказалось очень сложным и долгим занятием, поэтому на учебу я собиралась в спешке. Максим (как же мне повезло с мужчиной!) сам приготовил завтрак на скорую руку: овсянку и банан.

Уже в машине я узнала, что любимый, возможно, сегодня в универ не успеет.

– Мне в офис нужно. Постараюсь приехать к четвертой паре, конечно, но не факт.

Вот так и получилось, что вместо него занятие ведет какой-то напыщенный, жутко неприятный женоненавистник. Ни одна девочка нормальную оценку сегодня не получила. Стоило ли упоминать, что парней в нашей группе всего трое. Вот уж кто может похвастаться великолепной недостижимой пятерочкой на занятии по маркетингу! И все же, мне, заядлой ботаничке, претендующей на красный диплом, очень тяжело принять тот факт, что