Ненужная мама. Сердце на двоих (СИ) - Лесневская Вероника

- Рассказывай, куда вляпался? – грубо выплевывает Богданов, приблизившись ко мне вплотную и отводя в сторону, чтобы никто не подслушивал.

- Шишке одной, связанной с политикой, отказал и… слегка нахамил, - на секунду срываюсь в откровения, но следом цепляю наносную броню обратно. - Однако у меня все под контролем. Не стоило вам беспокоиться.

- Ну, как же! – разводит руками. - Во-первых, там Вика вся на иголках, телефон мне оборвала. Во-вторых, если клинику твою закроют… кто мою дочь с внуками обеспечивать будет? Забрал у меня всех, а теперь на голодный паек посадишь? – выплевывает ревниво.

- Обеспечу, не переживайте, - рычу приглушенно. Без его нравоучений проблем выше крыши!

- Упертый ты баран, Гордей. Как будто тоже Богданов, - неожиданно смеется, заставив меня опешить.

- Сочту за комплимент, - осторожно бросаю.

- Ладно, хватит тебе в кабинете прохлаждаться. Дуй домой, Вика заждалась.

- Но…

- Ты вообще предложение ей собираешься делать? – резко переводит тему.

- Мы все обсудили, заявление в ЗАГС подали, распишемся через пару недель. Потом фамилии детям поменяем…

- А романтика где? Цветы, украшения, - продолжает поучать меня, в то время как я упорно молчу. - И за что моей дочери такой непробиваемый робот достался, - возводит глаза к потолку. Издевается надо мной? Я привык быть плохим для всех.

- Понял, ошибку осознал, - нервно сглатываю, внутренне соглашаясь с тестем. Моя Вика достойна лучшего, просто… я не привык к нормальным отношениям. Не умею, но… – Исправлюсь, - тяжело вздыхаю. – Как только избавлюсь от этой гребаной проверки.

- У меня связи серьезные в Минздраве, сейчас позвоню, кому надо, и от тебя отцепятся, - тихо бубнит Богданов, доставая телефон. Усмехается, заметив мое удивленное выражение лица. – Что ты так смотришь, сынок? Своих не бросаем, - по-отечески обнимает меня и, пока я отхожу от шока, переключается на проверяющих. - Так, ребята, кто у вас тут главный?

Доверив клинику Богданову, я спешу домой. По пути заезжаю в ювелирный, чтобы выбрать для Вики самое красивое кольцо из ее любимого серебра, покупаю охапку цветов и целую гору игрушек детям. Пусть у моей семьи будет маленький незапланированный праздник, ведь они мне его дарят каждый день.

Эпилог

Виктория

Нежный аромат срезанных роз витает по гостиной. Кончиками пальцев невесомо провожу по лепесткам, делаю вдох, с наслаждением прикрыв глаза. Однажды Гордей решил, что недостаточно часто дарит мне цветы – и разбил в саду розарий. Теперь у меня в вазе каждый день свежие букеты, а сладкий запах символизирует наши трепетные, воздушные отношения.

Касаюсь стеблей, чтобы поправить композицию, но случайно цепляюсь за шип, который проглядели и забыли убрать. Ойкнув, облизываю царапину и взмахиваю рукой, которая тут же оказывается в бережной, горячей хватке.

- Что, Викуль? – ласковый шепот шелестит над ухом, а жаркая ладонь опускается на талию.

- Укололась, - разворачиваюсь лицом к Гордею.

Усмехнувшись, он целует место, где я поранилась, и сплетает наши пальцы. Фокусирует взгляд на обручальном кольце на безымянном, мягко улыбается, будто получает удовольствие просто от осознания того, что я его жена.

Виктория Одинцова. Теперь официально. Как и наши двойняшки. Лучший подарок на их с Алиской общий День рождения

- Моя Спящая Красавица, ты же не собираешься сейчас отключиться и бросить меня на растерзание гостей? – иронично выгибает бровь мой… муж.

Теперь он принадлежит мне, а я – ему. И, конечно же, нашим детям, которые галдят и смеются в комнате наверху. Все, о чем я мечтала, сбылось. Так непривычно, будто я во сне. Боюсь проснуться и потерять это счастье.

- Не переживай, сегодня соберутся только самые близкие люди, - нашептываю, обнимая Гордея за шею. Касаюсь его губ своими и мигом попадаю в плен страстного поцелуя. Наши чувства не гаснут, а с каждым днем разгораются с новой силой. Надеюсь, мы сумеем сохранить их навсегда.

Мелодичная трель дверного звонка заставляет нас нехотя отстраниться друг от друга. Муж как истинный хозяин дома идет встречать гостей, а я поднимаюсь к нашим разбаловавшимся котятам, чтобы успокоить их и собрать к празднику.

Подумать только – тройной День рождения! Нарочно не придумаешь, зато никому не обидно. Сегодня все получат подарки и внимание.

Немного омрачает праздник мысль о том, что сегодня – годовщина смерти жены Гордея. Мы не разговариваем с ним на эту тему. Я уверена, он помнит… А еще знаю, что любит меня. Спустя время я иначе отношусь к усопшей. Вместо ревности и пагубной злости чувствую светлую грусть и… благодарность, ведь она оставила нам Алиску.

- Де-да, - радостно визжат дети, увидев моего отца, и едва не скатываются кубарем с лестницы. Успеваю придержать их на последних ступеньках.

Рассмеявшись, сдаюсь – и все-таки отпускаю трех огненных ураганчиков к дедушке.

Легким кивком приветствую брата, который помогает жене разувать детей, а те так и рвутся в бой. Маленький Назарка и Ангелина – самые желанные гости. Они обожают двойняшек и даже успели привязаться к Алиске. С удовольствием играют вместе – и даже если поссорятся, то очень быстро мирятся. Правда, когда они собираются вместе – крыша дома поднимается от шума и смеха. Наверное, так звучит счастье.

У нас с братом очень дружные дети – и хочется верить, что во взрослой жизни они будут поддерживать друг друга так же, как мы с Назаром.

- Ба-ба, - вскрикивают хором.

К сожалению, их обращение адресовано не родным бабушкам, а Евгении Климовне, которая помогает Назару и Наде с детьми и стала членом их семьи, а заодно, кажется, и нашей.

- Проходите, Женечка, присаживайтесь, - ласково обращается к ней отец, провожая к дивану. – В ногах правды нет. Успеете за малышней набегаться. Здесь вон сколько нянек сегодня, - подмигивает мне.

- Спасибо, Егор, но мне это в радость, - улыбается Евгения Климовна, усаживая Ангелину на колени, и подзывает к себе именинников. – Они моя жизнь. Больше у меня никого не осталось.

На секунду становится грустно, ведь я наслышана о ее судьбе. Женщина потеряла и дочь, и внучку, а теперь всю свою нерастраченную любовь посвящает чужим детям. Впрочем, они стали ей родными. В то время как настоящие бабушки не спешат уделять внимание внукам.

Моя мать приезжает к нам редко. Признаться, двойняшки ее толком не помнят. После развода она получила нервный срыв – и с тех пор занимается исключительно своим здоровьем. Отец оплачивает ей путевки в санатории, отсылает деньги на жизнь. На этом их отношения заканчиваются. Он так и не смог простить ей предательство.

Родители Гордея после нашего последнего разговора не появлялись. Видимо, семейный совет затянулся. Или там было вынесено решение не в мою пользу. Я понятия не имею, приедут ли свекры на День рождения… Одинцов приглашать их не стал, но они же сами помнят дату.

- Па-а, - по привычке вопят двойняшки, когда на пороге появляется Герман.

Муж ревниво пыхтит, заметно напрягается и негодует, а я беру его под локоть, чмокнув в щеку.

- Перестань, Гор, он же их крестный, - тихо смеюсь, с нежностью наблюдая, как наш папочка не желает ни с кем делить наследников.

Если честно, мне было страшно признаваться Гордею. Он с такой радостью попрощался с Деминым и мысленно выбросил его из нашей жизни, что новость о том, что мы почти родственники, стала для него ударом. Меня он больше к Герману не ревнует, ведь тот глубоко и безнадежно влюблен в свою коллегу – Амину. Как одержимый, помешался на ней. Отбил у мужа - заслуженного врача со связями, заведующего психиатрией и в принципе богатого, влиятельного человека. Было сложно, но любовь победила. Правда, сегодня почему-то Демин пришел без Амины, и это подозрительно.

В другой ситуации я бы пообщалась с ним наедине и все выяснила, ведь мы добрые друзья, но сейчас не хочу раздражать и так недовольного Гордея. Еще сильнее, чем меня, он ревнует к Герману… наших детей.