Последний бросок на запад - Егор Овчаренков

— Хорошо, — согласился Емельянов.

Он смотрел в любимые глаза и был готов для нее на все.

— Надо куда-нибудь за границу пробраться, — сказал Дима. — Но у меня нет ни денег, ни документов.

— У меня тоже, — вздохнула Злата. — Все осталось в Фоче — и паспорт, и кредитная карточка. Только оружие у нас с тобой есть.

— Тогда денег добудем, — твердо сказал Емельянов.

— Слушай, милый, — вдруг осенило Злату. — Я знаю. Надо идти на юг к морю. В Дубровник. Оттуда контрабандисты могут переправить нас нелегально в Италию. Я слышала об этом. Это вполне возможно. У меня есть знакомые на юге Италии в Бари, так что первое время нам помогут, а потом как-нибудь устроимся. — Она мечтательно улыбнулась. — Ты будешь ходить на работу, а я буду хозяйничать дома.

Дима улыбнулся в ответ, а сам с тоской подумал о том, что он умеет делать?

Ничего. Вернее, ничего, что могло бы пригодиться в мирной жизни. Драться — это пожалуйста, а работать…

— До этого Дубровника можно добраться по территории, которую контролируют хорваты? — спросил Дмитрий.

— Да, кажется.

— Но мы с тобой вне закона. Придется идти горами. Сколько туда идти?

— До Дубровника?

— Да.

— Я думаю, километров сто, если не больше.

— Осилишь?

— Я все осилю, когда со мной ты, Дима. Мы прошмыгнем, как мыши.

Спустя час из заброшенного дома выскользнули две тени. Они вошли в лес и, сориентировавшись, двинулись в обход городка на юге.

Глава 10

Беженцы из разоренной войной бывшей Югославии растекались по всей Европе. Богатые страны Общего рынка, естественно, чинили им препятствия, но не могли совсем остановить этот поток. Всеми правдами и неправдами несчастные, измученные бомбежками, стрельбой, грабежами люди стремились попасть на мирный Запад, согласные на любую работу.

Злата была права. За хорошую мзду контрабандисты могли доставить их в Италию и нелегально. Маршрут из Дубровника через Адриатику существовал уже много веков.

Было решено идти ночью, а днем прятаться в лесу и покинутых деревнях. С оружием расставаться, пока не достигнут моря, было опасно. Но маленький автомат и пистолет легко спрятать в одежде, если только не нарваться на военный патруль.

В первую ночь они прошли километров десять от силы — девушка была очень измучена долгим переходом, и потому было решено сделать привал.

Емельянов быстро наломал сухих веток, разжег костер, разостлал для Златы свою куртку.

Стояла глубокая теплая ночь. До рассвета было еще далеко. На лесной опушке, где они расположились, было относительно светло и не только от костра. Бархатное небо усыпали яркие южные звезды. Сияла лимонно-желтая луна.

Некоторое время они сидели молча — наверное, каждый еще и еще раз воскрешал в памяти перипетии минувшего дня. Дима сосредоточенно смотрел на огонь, теребя ремешок автомата.

— Ты знаешь, почему люди могут сколько угодно времени смотреть на звезды, воду и огонь? — наконец прервала молчание Злата, тоже не отрывая взгляда от костра.

Дима с любопытством посмотрел на нее.

— Нет.

— Потому что наши предки только этим и занимались, — засмеялась она.

— Ну, наши предки занимались не только этим… — многозначительно заметил Емельянов. — Хотя, честно говоря, то, как жили пять или шесть тысяч лет назад, мне нравится больше.

Злата вопросительно подняла брови.

— И чем же?

— Ну, я думаю, в первую очередь тем, что тогда люди не воевали так жестоко, как теперь…

— А еще?

— Жизнь была другой. Простой. Люди жили в пещерах, выделывали звериные шкуры и ели естественную, чистую пищу, а не эти консервы. Здоровыми были. Существовало строгое разделение занятий: мужчина был охотником, добытчиком, он отвечал за то, чтобы в пещере всегда была еда. А женщина должна была поддерживать огонь в домашнем очаге. Разве не так?

Злата улыбнулась.

— Так.

Дима продолжал:

— Мужчины должны работать, содержать семью, а женщины, как и много тысяч лет назад, — поддерживать огонь в очаге… Не знаю, может быть, в этом и есть главный смысл жизни?..

— У меня с Мирославом так и было, — вздохнула Злата. — Только совсем никакого счастья не получилось.

Емельянов насторожился:

— А почему ты вообще вышла за него замуж?

— Ну… — по всему было видно, что этот вопрос не очень приятен девушке. — Я была совсем молодой, неопытной, а он — намного старше меня… А потом — престижно. В Югославии при Тито военные пользовались уважением. Вот они сейчас и развоевались. Но Мирослав оказался таким деспотом, извергом…

Злата хотела сказать, что это — не единственная причина, побудившая ее искать приключений с русским наемником, но почему-то не стала дальше говорить.

После долгой паузы, пристально посмотрев на девушку, Емельянов осторожно поинтересовался:

— Не жалеешь?

Та вздрогнула.

— О чем?

— О том, что произошло.

Дима гордился бы собой, будь он главной причиной, побудившей девушку бросить мужа и уйти с ним; впрочем, так оно, наверное, и было на самом деле.

— Я вообще никогда ни о чем не жалею, — с непонятной тоской в голосе ответила она.

В этой фразе Дима явственно уловил: «Теперь я целиком и полностью доверилась тебе, теперь мне не на кого больше опереться в жизни… Теперь от тебя и только от тебя зависит мое будущее».

— Надо идти, — с трудом оторвав от нее взгляд, произнес Емельянов. — Скоро будет светать. Надо найти какой-нибудь сеновал, что ли.

— Ой, как не хочется… Здесь так хорошо!

— Вставай, вставай, может быть, впереди будет деревня. А здесь ты можешь простудиться.

— Ничего, вот попадем в Италию, в Апулию, — там всегда тепло. Будем с тобой спать только на травке.

— Ну, до нее еще надо дойти… Путь неблизкий, а тебе надо отдохнуть — ты уже совсем устала…

— Ничего я не устала! — запротестовала Злата.

— Верю, верю, но тем не менее нам следует днем отдохнуть. Кроме того, у меня до сих пор ноют раны… — слукавил Емельянов, поднимаясь на ноги.

Злате ничего больше не оставалось, как последовать примеру Емельянова, и они, обнявшись, пошли по лесной тропинке.

— Тебе очень больно? — сочувственно спросила Злата. — Куда тебя ранили последний раз?

Тот поморщился.

— В бедро. Дружок Чернышев постарался. Просто немного ноет… Не стоит беспокоиться, скоро все пройдет… — ответил Емельянов. А спустя минуту он стал развивать новую мысль: — Вот доберемся до Италии и там придумаем, что делать. Ты знаешь, у меня есть немного денег. Они, правда, лежат в банке, в Риге. Но я думаю, что их можно будет перевести в итальянский банк и получить наличными. Если только это удастся… Что-нибудь да придумаем, ладно?

— Это было бы неплохо, потому что у меня денег вовсе нет. Только те украшения, которые на мне… Но они ничего не стоят.

— Не беспокойся, я думаю, с банком «Парекс» получится. Тех денег должно хватить на первое время, а потом видно будет…

Вскоре луну закрыла набежавшая туча; идти в полной темноте стало трудно. Но потом желтый диск снова завис над головами влюбленных, тускло освещая узкую тропу.

— Только бы нам добраться до Италии… — в который раз мечтательно проговорила Злата. — Там скоро уже начнется сбор фруктов и всегда можно найти работу.

— Ты что, думаешь, я стану собирать фрукты?

— А почему нет?

Емельянов замялся. Он никогда не задумывался о такой перспективе. Он, профессиональный наемник, вдруг займется скучным крестьянским трудом? Да никогда в жизни! Но он не стал этого говорить Злате, боясь, что она этого не поймет. Он и себе боялся признаться в том, что жить, не стреляя, уже не сможет.

— Доберемся до Италии, а там видно будет…

— Да, не будем загадывать наперед… Слушай, я придумала. Километрах в… ну, не знаю сколько, — от Михайловаца на машине часа за полтора доезжали — есть городок Зелена-Яма. А отсюда он, значит, ближе. Там у меня тетка жила. Если она и сейчас там, то поможет добраться до Дубровника. Может, на машине кто подкинет.

— Это было бы неплохо.

Емельянов подумал, что машина — это лучший выход из положения. Он просчитал, что пеший путь до берега моря занял бы у них такими темпами не менее двух недель, и то — при благоприятном стечении обстоятельств…

Колонна тяжелых грузовых автомобилей, сопровождаемая выкрашенными в белый цвет бронетранспортерами с эмблемами ООН, двигалась по дороге.

Фары головной машины выхватывали из темноты то сожженный дом, то подорвавшуюся на мине и брошенную автомашину, то разбитый путевой указатель.

На заднем сиденье командирской машины сидел командир взвода вооруженных сил республики Герцеговина Вадим Чернышев и листал замусоленный русско-французский разговорник.

Вообще автомобили теперь здесь даже для хорватов стали роскошью. Бензин стоил бешеных денег. И его приходилось экономить для военных нужд.