Всегда говори «Всегда» – 4 - Татьяна Устинова

– Ладно, ладно… Оль, какой он, этот директор? Я же должен знать! А ты мне ничего не рассказываешь!

– Сережа! – Ольга резко остановилась, и он налетел на нее. – Ты приедешь и все сам увидишь!

– Ладно, ладно, – он засыпал ее лицо быстрыми поцелуями. – Сам приеду и сам увижу… Я знаю, ты на меня обижена! Вот, держи, – Сергей сунул ей в руки маленькую коробочку. – А я побежал, меня Юркин водитель ждет!

Барышев подхватил чемодан и выскочил из дома. Дверь хлопнула, Ольга открыла коробочку. Вместо ожидаемого кольца там сверкала рубинами брошь – гроздь рябины.

Ольга вернулась в гостиную.

«Не буду снимать картину, – решила она. – Потому что ничего, кроме таланта Андрея Павловича, она для меня не значит…»

Погодин оказался слащавым красавчиком – слишком юным, чтобы возглавлять такую солидную фирму, и слишком горячо демонстрирующим заинтересованность в сотрудничестве.

– А я уж, Сергей Леонидович, собирался к вам в Москву лететь. Честно говоря, стал нервничать, что вас нет. Ольга Михайловна всех здесь убедила, что лучше «Стройкома» партнера не найти!

Рука, которую пожал Барышев, оказалась теплой и мягкой, как у девушки.

– Присаживайтесь! – указал Погодин на стул с высокой резной спинкой.

Дорогое благородство предметов в его кабинете выдавало хороший вкус и большие финансовые возможности.

Сергей сдержанно улыбнулся и сел – но не на указанный стул, а в кресло – глубокое, кожаное, выдающее своими истинными потертостями не стильный новодел, а настоящий XVIII век и работу мастера. Барышев любил демонстрировать свои правила игры сразу.

– Не волнуйтесь, Ольга и меня убедила, что «Питер Ренессанс» это то, о чем я мечтал, – вразрез со своим своеволием сказал он, и слова эти прозвучали с легкой насмешкой.

Погодин это понял, напрягся и замер, передумав вызывать секретаршу с кофе.

– А в Москве вы меня не застали бы, – весело продолжил Сергей. – Я сейчас живу в другом городе – затянувшаяся командировка.

– А… Ольга Михайловна?! – Погодин так импульсивно это спросил, так неосторожно выдал свои эмоции, что Барышев даже опешил.

– Что? – уточнил он.

– Ну… – Погодин, взяв себя в руки, все-таки нажал на селекторе кнопку вызова секретарши и сделал равнодушное лицо. – Я хотел сказать, Ольга Михайловна продолжит работу над рекламной кампанией нашего совместного проекта?

«Все, что ты хотел сказать, ты уже сказал, братец, – усмехнулся про себя Барышев. – Так вот почему Ольга нервничала… И почему не поехала!»

– Давайте сначала подпишем договор, – не скрывая откровенной усмешки, предложил он. – Пока «совместный проект» существует только на словах. А рекламой будет заниматься «Солнечный ветер». Но вот кто лично – они сами решат.

Погодин покраснел и замешкался, когда зашла секретарша – такая же стильная и дорогая, как все в «Питер Ренессансе».

– Два двойных эспрессо, – самостоятельно распорядился Сергей.

Он любил диктовать свои правила.

В агентстве праздников «Улыбка» Наде даже рассказывать про косметику ничего не пришлось.

Едва заметив ее сумку с фирменным логотипом, девушка на ресепшн крикнула:

– Девчонки! «Глэйм»!

Из кабинетов, договаривая на ходу по телефонам, валом повалил весь женский персонал фирмы. Они окружили Надю, взяли в кольцо – потянули руки к вожделенным флаконам и тюбикам.

«Можно было и три сумки взять, – подумала Надя. – Все разлетелось бы».

Ей нравилась эта толкотня, и девчонки все нравились – яркие, веселые, от них и правда праздником веяло. И голова кругом пошла от радостного гомона.

– Ой, это все?! Мне еще такая же помада нужна – для подруги!

– А мне тушь еще одну привезите! Синюю!

– Катя! Галя! – рявкнул грозный начальственный, но жизнерадостный голос. – Что у нас с «Продо»?

К ресепшн подошла высоченная дама в бордовом брючном костюме. При ее появлении девчонки притихли, но не испугались – видно было, что в коллективе, несмотря на строгую субординацию, сложилась вполне дружеская обстановка.

– Нина Алексеевна, – вразнобой загалдели девушки. – Мы работаем! Только рук на все не хватает!

– Я вижу, – хмыкнула гренадерша, забрала у одной из девиц помаду, деловито выкрутила ее из тюбика и приложила к костюму, сверяя, видимо, гармоничность оттенков.

– Я, наверное, не вовремя… – улыбнулась Надя.

Ей отчего-то все так нравилось в этой «Улыбке» – и яркие девушки, и галдеж, и хохот, и Эйнштейн на стене, показывающий язык, и даже директорша, которая только старается казаться суровой, а на самом деле еле сдерживает улыбку при виде всей этой кутерьмы с кремами, духами, помадами…

– Да подождите вы! – схватила Надю за руку Нина Алексеевна и все-таки сменила грозное лицо на широкую улыбку. – Хорошо, что пришли! У меня вся косметика закончилась, а в магазин выбраться времени нет!

Все засмеялись, и Надя тоже, и Эйнштейн на стене как-то особенно дерзко и необидно дразнился, пока с Надей расплачивались за покупки.

– Девочки, «Продо» очень важный заказчик, – проворчала директорша, нахмурив подведенные брови и забирая последний непроданный ночной крем. – И еще мне привезите скраб абрикосовый и… Вика, может, тебе не нужна эта помада?

– Нужна!

– Девочки, работать надо, работать!

– Нина Алексеевна, мы даже не знаем, с чего начинать! – захохотала Вика, не пожелавшая уступить помаду начальнице.

«И правда, агентство праздников, – подумала Надя. – Вот бы… где работать!»

– А кто должен знать? – возмутилась Нина Алексеевна, глядя в круглое зеркало пудреницы и увлеченно подкрашивая губы.

– С идеи надо начинать, – посоветовала Надя. – С креатива, как говорят рекламщики. Вы же праздники организуете? А сейчас лето… Лето – вообще сплошной праздник! Да хоть пикник своему заказчику организуйте – уже хорошо!

Даже Эйнштейн, кажется, округлил глаза от неожиданного Надиного предложения. Девушки замерли, глядя на нее, как на гения, а Нина Алексеевна закрыла пудреницу.

– Учитесь! – провозгласила она, обращаясь к сотрудницам. – Сейчас же продумайте мне эту идею! – И, взяв Надю под локоть, отвела ее в сторону, к портрету Эйнштейна.

– Наденька, – прочитала она имя на бейджике. – Надя. Мне кажется, сетевой бизнес не раскрывает ваши таланты. Хотите работать у меня? Начальником… – Нина Алексеевна подняла к Эйнштейну глаза, словно ища у него подсказки. – Начальником креативного отдела.

Надя снизу вверх смотрела то на директоршу, то на Эйнштейна.

«Соглашайся! – услышала она голос Грозовского. – А то фигней всякой занимаешься».

– А вас не смущает, что я не знаю английского? – на всякий случай уточнила она у директорши.