Под мириадами угасающих звёзд - Дмитрий Сайфер

лицо в свои холодные руки и заглянула ему в глаза. Атта начал было протестовать, но как только их взгляды встретились, он почувствовал, будто тонет в бездонном сером океане, полном странного, неестественного покоя. Это наваждение длилось всего несколько секунд, но показалось вечностью. Внезапно оно исчезло, оставив его дезориентированным и слабым.

— Я рада, что ваши раны почти затянулись, — тихо и мягко произнесла она, отпуская его лицо. Её улыбка была теплая, но в глазах таилась какая-то глубокая печаль. — Вам повезло, что Луг вовремя вас нашел. Меня зовут Эрешкигаль, но все называют меня просто Эри. Вы, наверное, голодны. Пойдемте, пообедаете с нами.

— Нет, я… — начал было он, но слова застряли в горле. Мысли путались, и он не мог найти ни одной причины для отказа, которая бы казалась ему убедительной.

— Даже не думайте отказываться. Я приготовила свой фирменный суп. Попробуете его, и все ваши тревоги как рукой снимет, — её голос был наполнен такой искренней заботой, что Атта почувствовал, как ледяная стена внутри него начала таять.

В этот момент он вспомнил слова своей сестры: "Доброта способна пробить даже самую толстую броню". Понимая, что сопротивление бесполезно, он вздохнул и сдался, следуя за Эри в тёплую и уютную кухню, где его ждала не только еда, но и, возможно, долгожданное утешение.

Спустя годы Атта сидел у костра, хмуро глядя на пламя, окружённое тьмой. В воздухе витал запах дыма и звуки потрескивающих дров. Лугбанд сидел напротив, держа в руках кружку чая и ворча что-то про высокие цены на спирт. Тень от его фигуры странно танцевала на неровных камнях.

— Этот год дорого нам обойдется. Опять эти миграции мутантов, — жаловался пастух, бросая очередной кусок дерева в огонь.

— Слушай, Лугбанд, я всегда хотел спросить: почему вы мне помогли? — внезапно произнес Атта, не отрывая взгляда от пламени, словно огонь мог дать ему ответы. — Почему? Даже после того, как я всё вам рассказал?

Лугбанд поднял брови, его лицо озадаченно сморщилось.

— С чего это ты вдруг? — удивился он. — Я думал, ты хмурый из-за того, что Гилл разбил тот бочонок пива.

— Не напоминай! — воскликнул стрелок, стиснув зубы. — Уверен, он сделал это нарочно, чтобы меня позлить!

— Он случайно! — вступился Лугбанд за сына, его голос звучал устало, но твёрдо. — Не сердись, ему всего одиннадцать!

— Я в его возрасте…

— Знаю-знаю! Слышал эту историю уже сотню раз! — Лугбанд махнул рукой. — Одного только понять не могу, почему каждый раз она обрастает новыми деталями! А что касается твоего вопроса, то, если честно, когда ты всё рассказал, я хотел гнать тебя в три шеи. И порой такое желание и сейчас возникает, знаешь ли! — Лугбанд дружески улыбнулся, его глаза блестели в свете огня.

— Почему же не прогнал? — спросил Атта.

Лугбанд вздохнул, его лицо стало серьёзным и задумчивым.

— Я ведь не всегда был пастухом, — начал он, его голос стал глубоким и немного хриплым. — Я, как и ты, думал, что не заслуживаю спасения. Но она… она спасла меня. Все мы люди, и людям нужно помогать. А тебе нужна была помощь, как и мне когда-то. И Эри говорила мне, что ты будешь хорошим другом и что лучше мне не найти. И вот тут я с ней не соглашусь! — Лугбанд внезапно рассмеялся и поднял взгляд к ночному небу, усеянному яркими звёздами. — Это ему не найти друга лучше, чем я! На всей Дианмуре… чего уж там, во всей галактике ему не найти того, кто простил бы ему столько долгов! — Лугбанд улыбнулся, его смех звучал горько, но тепло.

Атта почувствовал, как тяжесть воспоминаний давит на него, но всё же он улыбнулся в ответ.

— Скажи, Атта, — Лугбанд снова стал серьёзен, — она ведь где-то там, далеко, смотрит на нас?

— Она вернулась к Истоку, — ответил Атта с теплотой. — Уверен, что смотрит. И ещё уверен, что задала бы пацану хорошую взбучку за мой бочонок пива!

Атта вырвался из плена воспоминаний, взглянув на безжизненное тело Лугбанда.

— Теперь ты с ней, друг мой. Где-то там далеко, — произнес Атта, его голос был наполнен горечью и тоской.

Позади него валькирия приготовилась нанести последний удар, но в последний момент застыла, изумленно уставившись на своё копьё, воткнувшееся в землю. Ей было не дано понять, что произошло: в следующий миг её сердце пронзило дори, и она рухнула на землю бездыханной.

Тем временем Хумвава уверенно двигался к шаттлу, довольный победой. Будь он менее искусным воином, он бы наверняка погиб, но вовремя развернулся, обнажив меч. Летящее на бешеной скорости стальное копьё было отбито с мастерством, достойным легенд. Копьё взмыло вверх, но неожиданно рядом с ним оказался человек. Он схватил оружие в воздухе и метнул его обратно с неимоверной силой.

Хумвава успел увернуться, и копьё вонзилось в землю, погрузившись на добрый метр. Раздался оглушительный взрыв: энергия Истока, накопившаяся в копье, вырвалась наружу, отбрасывая Младшего взрывной волной с такой силой, что он выронил мемолибру и пробил свой шаттл насквозь.

Рядом с копьём приземлился Атта, привлекая к себе внимание всех вокруг. Хумвава, с трудом поднявшись, бросил взгляд на разрушенный шаттл, затем на старого стрелка. Атта вынул копьё из земли, и, с невероятной точностью и быстротой, убил двух валькирий, которые решили испытать его боевые навыки. Другие стреляли в него, но их пули отскакивали от невидимого барьера.

— Это ещё кто? Ещё один Младший? — прорычал Хумвава, чувствуя, как внутри вскипает ярость. Теперь между ним и мемолиброй стоял непреодолимый барьер в лице Наследника Крови.

Атта посмотрел на Хумваву, его лицо было каменным, но в глазах отражалась глубокая скорбь.

— Когда-то я поклялся, что больше не коснусь Истока. Я снова всех подвёл, — сказал он тихо, окидывая взглядом охваченную битвой площадь. В этот момент одна из валькирий бросилась на него, но тут же умерла, встретившись с вспышкой энергии, выпущенной из его копья.

Хумвава не стал ждать и первым бросился в атаку. Его броня сверкала, отражая силу Истока, которая текла через него. С мечом в руке он сделал мощный выпад, целясь прямо в сердце Атты. Стрелок, держа своё копьё наготове, уклонился и отразил удар, вызвав яркую вспышку энергии, которая отразилась от их оружия.

Они закружили друг вокруг друга, каждый шаг был отточен годами тренировок. Атта, использующий копьё как продолжение своего тела, атаковал и защищался с грацией и силой. Хумвава, полагаясь на свою броню и меч, был как ураган, непрерывно наступая.

Хумвава поднял меч высоко над головой и обрушил его вниз, но Атта отразил удар, используя