Под мириадами угасающих звёзд - Дмитрий Сайфер

в лице. Её глаза расширились, и она резко оттолкнула Гилла за миг до того, как в место, где он стоял, ударил ослепительный луч энергии, оставив после себя обугленный след на земле.

— Опять ты! — прошипела Клио, встретившись взглядом с Тейхрир. Валькирия ответила ей боевым кличем, её крылья расправились и она бросилась вперёд.

— Лугбанд, уходите! — крикнула Клио, ловко уклоняясь от первого удара Тейхрир и парируя следующий.

Лугбанд повёл сына за собой, держа винтовку наготове. Гилл бежал рядом, постоянно оглядываясь. Тем временем на площади разгоралось настоящее сражение. Появилось ещё больше драугров и местных жителей, решивших прогнать захватчиков. В воздухе стоял гул битвы, крики, выстрелы и грохот взрывов. С неба падали капсулы, из которых с потом вырывались новые драугры. Валькирии, наслаждаясь битвой, с боевыми кличами бросались на защитников Гамеша.

Однако не успели отец с сыном уйти далеко, как перед ними внезапно возник воин в черной броне. Лугбанд незамедлительно вскинул винтовку и начал стрелять, но это было бесполезно — барьер Истока поглощал все выстрелы, словно невидимая стена. Пастух на мгновение остановился, взгляд его затуманился. Он понял, что перед ним Наследник Крови, тот, кого невозможно одолеть обычным оружием. Но несмотря на это, он снова нажал на спусковой крючок.

Хумвава с некоторым удивлением посмотрел на Лугбанда. Он видел в глазах напуганного мужчины понимание бесполезности сопротивления и всё же оценил стремление мужчины продолжать борьбу. Младший, словно тень, оказался рядом с Лугбандом. Одним быстрым движением он выбил винтовку из его рук, и, схватив за шею, поднял над землей. Лугбанд почувствовал, как воздух покидает его легкие, а пальцы врага сжимают его горло, словно стальные клещи. Гилл, замерев от ужаса, смотрел на происходящее, не в силах двинуться или издать звук.

Клио быстро справилась с валькирией, лишив её одного крыла. С громким треском и криком, валькирия рухнула на землю. Клио могла добить её, но другая валькирия вмешалась, подхватив свою раненую боевую сестру и увела её в безопасное место.

Клио обернулась и увидела, с кем столкнулись Гилл с отцом. Сердце её сжалось от страха за их жизни, и она поспешила к ним на помощь. Внезапно яркая алая молния преградила ей путь, расколов воздух треском. Удар был силен, но её барьер, сверкая и вибрируя, поглотил его.

На мгновение она остановилась, её дыхание сбилось, и перед ней возник ехидно улыбающийся Ибито. Его глаза блестели зловещим огнём, искажённым отражением былой дружбы. Не сказав ни слова, он достал кинжал и бросился в атаку. Кидемона почувствовала, как Исток вновь наполняет её энергией, даря ей уверенность и силу. Но вместе с этим она ощутила мерзость, исходящую от её бывшего товарища. Идаксами называли таких, как он — худородных Младших, чья связь с Истоком была слаба. Они часто прибегали к жутким ритуалам, заканчивающимся умертвлением невинных, чтобы увеличить свою мощь. Эти практики оставляли на идаксах след, словно гниющую рану, которую они старались тщательно скрывать.

В её памяти всплыли моменты, когда они сражались бок о бок. Она корила себя за то, что не смогла распознать такого выродка рядом с собой. Каждый его удар, каждая попытка ранить её, казались ей теперь ещё более отвратительными. Ибито выкрикнул какое-то оскорбление, его голос был пропитан ядом и злостью. Но она пропустила его слова мимо ушей.

Решив ответить на его оскорбления действием, а не словами, Клио стремительно нанесла удар мечом. Её движения были точными и уверенными. Ибито парировал её удары, но чувствовал, что он недооценил её решимость и силу. Её меч стал продолжением её воли, и каждый удар был наполнен яростью и решимостью положить конец предательству Ибито.

Хумвава обратил свой взор на застывшего Гилла и чётко произнёс одно слово:

— Мемолибра!

Юноша боялся даже пошевелиться, его сердце стучало в груди, как барабан, предвещая беду. Хумвава не отводил от него взгляд, ледяной и неумолимый.

— Мемолибра, иначе он умрёт, — сказал Хумвава, крепче сжимая горло Лугбанда, его пальцы впивались в плоть, как стальные тиски.

Гилл, видя страдания отца, ощущал, как его мир рушится на части. Слёзы текли по его щекам, но он знал, что другого выбора нет. Дрожащими руками он достал мемолибру и, не раздумывая, бросил её под ноги Хумваве.

— Низшие везде одинаковы, — усмехнулся Хумвава с презрением, глядя на отчаяние Гилла.

С этими словами он одним движением свернул Лугбанду шею. Звук был ужасен, словно раскололся камень, и обмякшее тело пастуха безжизненно упало на землю. Гилл ощущал, как всё внутри него разрывается от боли и бессилия, как тьма заволакивает его разум.

Хумвава, удовлетворённый своей жестокостью, подобрал сферу. Под жутким шлемом, на его лице играла тень победной улыбки. Он направился к своему шаттлу, не оборачиваясь на разрушенную жизнь, оставленную позади.

Клио почувствовала, как угасла жизнь Лугбанда, и на мгновение замерла. Её взгляд скользнул по безжизненному телу пастуха и остановился на остолбеневшем от шока Гилле. Ибито, заметив её замешательство, ударил молнией, но она разбилась о барьер. Он проследил за её взглядом и, усмехнувшись, сказал:

— Ты всегда была неравнодушна к низшим!

Предатель снова ударил молнией, но на этот раз его целью был не Клио, а Гилл. Кидемона успела окутать юношу барьером, но он оказался недостаточно сильным, чтобы полностью поглотить удар. Гилла отбросило в сторону, он потерял сознание, но остался жив.

Ибито только этого и ждал. Собрав все свои силы, он нанёс мощный удар, направив всю свою энергию в Младшую. Часть удара принял её барьер, который треснул под натиском, а оставшуюся молнию она сумела отклонить с помощью меча. Но часть энергии всё же попала в неё, и её отбросило назад. Клио рухнула на землю, её тело пронизывала боль, но она не могла позволить себе остановиться, не сейчас, когда ставки были так высоки.

* * *

Атта мчался изо всех сил, ноги едва успевали за его стремлением, пока тревога за друзей разрывала его изнутри. Мысленно он уговаривал себя, что всё обойдётся, а пророчество, услышанное в Дельфах, не более чем суеверия, но страх только усиливался. Его дыхание становилось всё тяжелей, а сердце билось в такт его шагам.

Когда Атта пересёк границу площади Игулда, он увидел перед собой поле битвы. Клио, склонившаяся над своим мечом, пыталась встать на ноги, её лицо и синхро-комбенизон были покрыты пылью и кровью. Неподалеку лежало бездыханное тело Лугбанда. Его единственный и лучший друг лежал на земле, словно кукла, с остекленевшими глазами смотрящая на звёзды. Немного дальше, в полумраке, лежал Гилл.

Боль, как нож, пронзила сердце