И пусть их будет много - Ева Наду

И, уж совершенно непонятно почему, он испытал от этого облегчение.

Обитатели замка потихоньку разошлись по своим делам.

Аннет с девушками-помощницами вернулась на кухню — с ужином опаздывать было нельзя. Ларош с Бриссаком отправились на ежевечерний обход замка. Ушла в свою комнату и Пюльшери.

В последнее время на нее все меньше возлагалось домашних забот. Единственное, что Пюльшери по-прежнему делала ежеутренне — приносила кружку молока госпоже, чтобы та выпила ее, не поднимаясь с постели. Клементина пыталась протестовать, но Пюльшери была непреклонна.

Заходил Перье. Заглянул "на огонек" отец Жозеф — перекинулся парой слов с гостями и отправился опять к себе.

В замке снова стало тихо.

— Что-то не так, монсеньор? — спросил Жак Обрэ, глядя на уставившегося в огонь Мориньера.

Тот сидел в кресле неподвижно уже с четверть часа.

— Все в порядке, Жак, — ответил Мориньер ровно. — Все в порядке. Сегодня отдохнем. Завтра до полудня отправимся дальше.

Поднялся. Наткнулся взглядом на лежащее на краю каминной доски огниво. Взял его, повертел, положил обратно.

— Отдыхай. Я сейчас вернусь.

Прошел по коридору, свернул в крыло, где жила прислуга. Постучал. Услышав приглашение, толкнул дверь.

— Заходи, сынок, — встретил его старушечий голос. — Я знала, что ты заглянешь ко мне.

Он прошел в комнату. Сел на табурет.

— Рассказывай, — повелел.

Слушал, не перебивал.

Только однажды, когда Пюльшери сказала:

— Он, конечно, совсем не соперник нашему господину. Попроще. Манеры не те. Наш граф — настоящий мужчина. Серьезный, уверенный. Хозяин. А тот — совсем мальчик. Горячий, несдержанный. Но искренний, да. Искренний и открытый.

Усмехнулся:

— Искренний и открытый? А ты говоришь — не соперник…

Поднялся. Сделал шаг к двери. Пюльшери засеменила за ним. Ухватила за рукав, удерживая:

— Ты не осуждай ее, сынок, — сказала. — Не осуждай. Не все, что выглядит аморально, таким является.

Он положил ладонь на руку старухи.

— Мораль, приличие… — все это слова не из моего лексикона, няня. Доброй ночи.

Глава 24. Вернуть себя

Клементина проснулась утром со странным чувством. Ей показалось, что вернулось детство — счастливое и беззаботное. Долго сквозь ресницы смотрела на кусочек зимнего неба цвета аметиста в оконном проеме.

Когда Пюльшери вошла в комнату с кружкой молока на подносе, Клементина стояла у окна. Глядела вдаль.

— Снег лег, няня, — обернулась на звук открывающейся двери. — Снег лег!

Пюльшери улыбнулась. Поставила поднос на кровать.

— Зима, доченька. Что ж тут удивительного?

Подошла к Клементине, взглянула через ее плечо в окно.

— Так и зима скоро пройдет. Весна явится…

— Ах, как бы мне хотелось… — Клементина порывисто обернулась, схватила старуху за руку, — как бы мне хотелось шагнуть лет на семь-восемь назад! Начать бы все заново!

— Я бы тоже, детка, не отказалась от такого подарка, — тихо засмеялась старуха. — Но тебе еще рано мечтать о том, чтобы пустить время вспять. Тебя ждет в жизни столько хорошего!

Клементина кивнула — только чтобы показать, что услышала. Вдруг почувствовала усталость.

— Что происходит в доме, няня?

— Да что может происходить? Все занимаются своими делами. Аннет — обедом, девушки — уборкой, Гийом возится в погребе — пересчитывает продуктовые и винные запасы. Господа Ларош и Бриссак слоняются по дому. С утра проехались верхом вкруг замка, да и вернулись.

— А что гости?

— Господин де Мориньер со своим другом с раннего утра засели в библиотеке. Еще не выходили.

— Мне придется к ним сегодня спуститься? — жалобно спросила.

— Было бы хорошо, — кивнула старуха. — Было бы очень хорошо, доченька.

Когда Мориньер постучал в дверь ее комнаты, Клементина сидела в кресле, укутавшись в халат. Читала. Ждала Терезу.

Та, услышав стук, появилась на пороге гардеробной комнаты с платьем в руках. Посмотрела вопросительно на госпожу. Клементина кивнула — открой.

Почему она знала, что это может быть только он?

Мориньер вошел стремительно — подтянутый, собранный. Склонил голову у порога в приветствии. Подошел ближе. Не оборачиваясь, приказал стоявшей позади него служанке:

— Тереза, подайте госпоже платье для прогулок.

Клементина дернулась гневно, попыталась встать. Он примирительно выставил вперед ладонь.

— Не надо резких движений, графиня. Просто сделайте то, о чем я вас прошу. Оденьтесь потеплее и спускайтесь вниз. Я приглашаю вас на небольшую прогулку. Обещаю, она вас не утомит.

Тереза подала голос:

— В самом деле, госпожа…

— Помолчи, — устало прервала ее Клементина. — Хорошо, господин де Мориньер, — обратилась уже к гостю. — Идите. Я сейчас выйду.

Ей вдруг, в самом деле, очень захотелось прогуляться. Вдохнуть морозного воздуха, подставить лицо зимнему солнцу. Просто выйти хотя бы ненадолго из дома, в котором в последнее время она чувствовала себя так некомфортно.

Поэтому, когда Мориньер, спускаясь по ступеням во двор, предложил ей руку, она оперлась на нее с видимым удовольствием.

Они прошлись по заснеженным тропинкам сада, какое-то время в молчании постояли у беседки, засыпанной легким искристым снегом, потом вышли через ворота на дорогу, ведущую через деревню к реке.

За ночь снега выпало не так уж много. Но Клементина, отвыкшая от прогулок, шла медленно, осторожно.

Смотрела по сторонам, любовалась прозрачностью воздуха, тонкими темными стволами деревьев, посеребренными первым снегом ветвями. В какой-то момент почувствовала себя счастливой. Обернулась, взглянула на попутчика:

— Какая красота! — воскликнула. — Какая невероятная красота!

Он ответил совсем не так, как ей хотелось. Спросил:

— Вам нечасто приходится гулять? Ваши защитники с этим их унылым выражением поруганной добродетели на лицах — не слишком хорошая компания, не так ли?

Ее лицо исказилось. Она услышала в его словах одну насмешку. Отшатнулась, соскользнула ногой с тропинки. Едва не упала.

Он подхватил ее.

— Осторожнее, графиня. Не ищите в моих словах того, чего в них нет.

— Я хочу домой. Я устала.

— Нет, — он засмеялся неприятно. — Вы струсили. Прятаться — вошло у вас в привычку.

— С чего вы взяли? — возмутилась.

— Попробуйте убедить меня, что я неправ. А еще лучше — попытайтесь убедить себя.

— Почему вы разговариваете со мной в таком тоне?