Воин Бездны - Алексей Головлев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«Вот сейчас закрою глаза, потом открою – и очнусь в кубрике».
Эрван зажмурился. Всего на миг: но за этот миг зубач перешёл в атаку.
Груда разъярённого мяса неслась к кораблю, стремительно пожирая расстояние. Краем глаза Эрван заметил, как спрут пытается обхватить тушу зубача, сжать мощный хвост, лишить подвижности… Зубач отшвырнул недавнего противника, словно ветошь.
Триста футов… сто… пятьдесят… Кит раскрыл темно-красную глотку, усеянную громадными зубами – взгляд Эрвана уцепился за неровные и острые, словно у пил, края…
«Неужели – конец?»
Всё, что он успел сделать до удара, – закрыть глаза.
* * *Лежать было мягко, но неудобно: мокрое и упругое нечто сильно раскачивалось – каждое движение отдавалось резью в затылке.
Эрван ощутил биение рядом с правой кистью. Отдёрнул руку, затем осторожно, преодолевая боль в затёкших мышцах, повернул голову.
Он лежал на грубой поверхности, изрезанной глубокими бороздами. Рядом, в небольшой вмятине, залитой водой, барахталась летучая рыба – глаза её подёрнулись мутной поволокой, рот судорожно хватал воздух. Время от времени она изгибалась пружиной, расправляя крылья-плавники, затем вяло шлёпалась назад.
«Ага. Понятно», – Эрван слегка приободрился: кажется, непосредственная опасность не угрожала, переломов он вроде не чувствовал, кровью не истекал…
«Жить можно! – Он осторожно принялся тереть виски. – Только вот где?»
Он хотел было встать, но не смог удержаться, опрокинулся на спину. Со стоном перекатился на живот, кое-как встал на корточки – усталые руки дрожали, локти норовили разъехаться в стороны. Поднял голову – и оцепенел.
Пара складок неподалёку вдруг разошлась в стороны, показались глаза – огромные и круглые, словно пара суповых тарелок, золотисто-зелёного цвета…
«Вот это да!.. – с невольным удивлением подумал Эрван. – Если руки раскинуть – и то от одного до другого не достану…»
Спрут моргнул: неуверенно и совсем по-человечески – так часто моргают близорукие люди. Повёл глазами вправо-влево, заметил Эрвана – чёрные зрачки мгновенно расширились, поглотив оранжевую радужку.
«Будто чернильное пятно капнули» – успел подумать Эрван.
А потом он исчез. Надолго.
Очнулся он на глубине. Чёрной как зимняя ночь, непроницаемой для дневного света. Ощутил мягкое, ласкающее прикосновение водяной толщи, когда попробовал шевельнуться… Не было ни удушья, ни боли от раздавленных рёбер – только приятное и обнадёживающее чувство покоя.
«Ну наконец, – удовлетворённо подумал он. – Наконец все так, как надо».
Он сжал сифон, выбросив струю воды, расправил щупальца на манер плавников и медленно поплыл сквозь бездну.
«Что я здесь делаю?» – мысль была вялой, она проползла где-то на периферии сознания, не оставив следа.
Он изогнул упругое тело, решительно направил вниз.
Сколько занял путь, далеко ли он уплыл? Это было неважно – понятия времени и расстояния обесценились, потеряли смысл – осталось только ощущение бездумного полёта сквозь бездну.
Наконец сквозь чёрную пелену снизу проступили сияющие точки.
«Как звезды… Будто небо опрокинули». – Он удивился: небо? Звёзды? О чем он? Конечно, это город младших, что же ещё!
Он парил над грубыми, сложенными из цельных валунов постройками, со стариковской снисходительностью наблюдая за игрой: молодые гонялись друг за другом, кожа их от возбуждения и азарта переливалась разноцветными искрами. Если преследователю удавалось настигнуть товарища, он на миг вспыхивал, как новогодняя ёлка, затем менял окраску и сам превращался в «жертву». Иногда то один, то другой, спасаясь от погони, нырял в ближайшее жилище, и мрачное скопление камней озарялось изнутри таинственным мерцанием.
Некоторые, устав от игр, медленно проплывали над самым дном, переворачивая щупальцами каждый камень.
«Крабов ищут… Что ж, всё как надо – драк нет, врагов нет», – с удовлетворением подумал Эрван. Он миновал поселение и заскользил вперёд – туда, где дно начинало отлого подниматься.
Чуткой кожей ощутил слабую вибрацию: бесшумной тенью устремился к источнику.
Так и есть! Удильщик! Крупный, ленивый, медлительный из-за набитого брюха… Эрван подплыл как можно ближе, подобрался перед броском… Стремительно опутал добычу парой ловчих щупалец. Подтянулся рывком и сомкнул клюв на хребте бьющейся рыбы.
Заурчал, почувствовав нежный вкус мяса, принялся отрывать от добычи кусок за куском, пережёвывая в мелкую кашицу…
Он был сыт и всем доволен: едва удостоив взглядом проплывающий рядом косяк рыб, он раскинул щупальца, готовый переваривать обед…
Встрепенулся: всё было как всегда – но не совсем. Смутное чувство беспокойства не исчезло после обильной еды, напротив – усилилось. В голове роились непонятные, словно чужие мысли.
Он насторожился и стал смотреть океан: внутренним взором разглядел вдали гигантских медуз – с яркой сердцевиной, фиолетовой бахромой и тончайшими, но оттого не менее смертельными щупальцами… Нет, не то.
Ещё дальше… там, где тёплая вода течёт над холодной, он ощутил присутствие Стража. Мягко, стараясь не потревожить, коснулся примитивного сознания гигантской рыбы… Спит.
Совсем далеко… там, где холодные воды становятся ледяными, а сверху покрываются твёрдой коркой, он увидел стройные тела акул, преследующих косяки сельди… Тоже ничего опасного или хотя бы необычного…
В чём же дело? Откуда это тоскливое недоумение, неуверенность, мало-помалу переходящая в страх?
Он устремил взгляд вверх – туда, где уютная темнота сменялась резким, слепящим, нестерпимо жгучим светом.
Сначала он ничего не мог различить: мешала пляска волн на поверхности. Затем, прикрыв глаза толстыми веками, разглядел смутную тень, издали похожую на тушу Убийцы.
Щупальца сами сплелись в клубок, клюв помимо воли издал тревожный скрежет: Эрван ощутил, как по коже побежали багровые пятна. Опасность!
Но враг не подавал признаков жизни – просто качался на волнах. Осмелев, Эрван рискнул прикоснуться к мозгу врага… и опешил. Вместо алчного, беспощадного разума кита он наткнулся на целое скопление бурлящих эмоциями сознаний: страх, боль, ярость… И ещё – такая знакомая, близкая и понятная решимость – победить или умереть.
«Сколько их там? – со смятением подумал Эрван. – И кто они?»
А потом он вспомнил: как же давно это было! Целая колония странных моллюсков из раковины, влекомой ветром… Нелепые, беспомощные существа: ни панциря, ни зубов, всего защиты – четыре неуклюжих то ли щупальца, то ли плавника. Как и Убийцы, не умеют дышать в воде: да только Убийцы умеют нырять на глубину и задерживать дыхание, а эти – сразу тонут.
Убийцы… Воспоминания нахлынули разом: болтающиеся огрызки щупалец… густо-синее облако крови, покидающей тело… огромные зубы, готовые разорвать, перемолоть, уничтожить…
Эрван завертелся на месте, вытянул щупальца в стороны, готовый дорого продать свою жизнь…
А потом увидел врага: громоздкий силуэт, бессильно изогнув хвост, погружался во тьму. Из уродливой головы зверя струился темно-бордовый след: привлечённые запахом крови, со всех сторон скользили остроносые тени – акулы учуяли поживу.
«Скоро и за мной…»
Он чувствовал, что умирает: то ли разумом, то ли древним инстинктом ощущал – недавно пережитое было последними воспоминаниями угасающего мозга, предсмертными видениями. Знал, что на самом деле он безжизненной кучей тряпья болтается на волнах под губительным, иссушающим светом; понимал, что спасение лишь в том, чтобы уйти на глубину… И не мог этого сделать: последние силы он потратил, накрепко пережимая мышцы в обрубках, и теперь щупальца не слушались его.
«Всё… кровь остановил, да поздно». – Мысль была сонная, вялая… и странная. Чужая? Размышлять Эрвану было некогда – подступало удушье. Он раскрыл клюв, пытаясь втянуть в сифон порцию живительной воды, но вокруг была только прозрачная пустота, лишённая жизни.
«Что за чушь?!» – Внутри Эрвана проснулся тоненький голосок: тихий, назойливый, он гудел и жужжал, мешал сосредоточиться, прочувствовать близость смерти, подготовиться к ней, угаснуть тихо и с достоинством, как принято у спрутов…
Но голос мешал: настырный, зудящий и неудобный, как рыбья кость, он казался чем-то отдельным от Эрвана – жаркий уголёк чувств на периферии холодеющего сознания.
Медленно, нехотя, словно побуждаемый чужой волей, Эрван разомкнул веки.
Вот оно! Маленький слабый моллюск, один из тех, с большой раковины. Что он делает здесь? Что ему надо?
Будто расслышав вопрос, странное существо подняло голову: взгляд Эрвана встретился со взглядом чужака.
«Это же я! Я!!!» – Эрван закричал во всю мочь, истошно и беззвучно, как умеют только спруты… В голове зашумело, рядом будто возник гигантский водоворот; воздух и океан, свет и тень, разум чужака и его собственный – все перемешалось, заскользило куда-то вниз и вбок… А потом исчезло.
