Оккупация - Андрей Щупов

Афанасий Николаевич вздрогнул. Пересекая путь, чуть впереди него прошло лохматое чудовище. Двухголовое, с огромными, свисающими до пола лапами, оно выдралось из одной стены и, чуть повозившись, втиснулось в противоположную.

— Хватит, Мирандочка! — игриво протянул генерал. — Ну, взрослые же люди, ей Богу! Вадим уже десять раз вынюхал все мои мысли. Да и о твоих способностях он отзывался весьма высоко. — Дюгонь решительно остановился, спрятал руки за спину. — Выходи, Мадонна! По-моему, нам есть, о чем поговорить. К слову сказать, это имя мне тоже сообщил Вадим. Поверь, просто так я бы сюда не пришел…

И тут же коридор исчез. Одним махом, словно смятый рукой великана. Стало светло, но на этот раз свет был самый настоящий. Тусклые тюремные лампы пропали, уступив место синему небу и яркому солнцу. Дюгонь стоял на крохотной поляне, а кругом шелестел листвой и щебетал птичьими голосами сад. Ветки клонились под тяжестью яблок, к стволу ближайшего дерева был привязан сбитый из простеньких досок скворечник. В воздухе гудели пчелы, порхали бабочки, отчетливо пахло Темрюком и его знаменитыми садами. Посреди же поляны стоял столик и пара плетеных кресел, в одном из которых восседала женщина — та самая с фотографии, которую успели продемонстрировать Дюгоню около часа назад в кабинете тюремной администрацией. Стройные ноги женщины обтягивали кожаные штаны, желтого цвета блузка не скрывала интимных подробностей, отчетливо демонстрируя остренькие шишечки сосков, а остроносые сапоги чем-то напоминали обувку из ковбойских фильмов. Лицо Миранды-Мадонны было обращено к солнцу, глаз она не открывала. Даже повстречай он ее где-нибудь на улице, наверняка бы узнал, хотя некоторое отличие от фотографического образа, конечно, имелось. У дамочки в кресле прическа оказалась не в пример пышнее, да и ресницы были заметно подведены. Шею, без того красивую, обрамляло искусное ожерелье. Как определил генерал — голубые сапфиры в серебряной оправе. А может, и в платиновой. Рассмотрев все это, он повеселел. Выходит, ждала его дамочка, готовилась. А значит, и разговор должен был получиться.

— Вижу, вы тут тоже неплохо устроились.

— Не жалуюсь. — Голос у нее был низким с сипловатым оттенком, как у давно пристрастившейся к курению женщины. — А почему — тоже?

— Это я сравниваю с Вадимом. Он хоть и успел побывать на зоне, однако и там не бедствовал. У аборигенов был в высоком авторитете. Впрочем… — шагнув ближе, генерал покрутил головой. — С вашим раем его барак, конечно, не сравнить.

— Каждому свое.

— Это точно… — не спрашивая разрешения, генерал присел в пустующее кресло. Поступок был не самым вежливым, но он, в конце концов, пришел сюда беседовать, а потому стесняться да смущаться не собирался. — Как вас звать-величать?

— Вы же знаете, Афанасий Николаевич, зачем спрашивать?

— Тогда, с вашего разрешения, буду называть вас Мирандой. А родным именем пусть называют более близкие люди, согласны?

Не разжимая тонких губ, она дрогнула ресницами. Красавица, которая отчего-то вызывала не восторг, а боязливый трепет. Чего-то подобного генерал тоже ожидал, хотя действительность, как обычно, оказалась более ошарашивающей. Пожалуй, иметь такую даму в числе врагов было даже опаснее, чем воевать с тем же Дымовым.

— Что с ним? — Миранда наконец-то открыла глаза, пристально взглянув на генерала. Ее зрачки показались ему стволами взведенных пистолетов, и Дюгонь поневоле заерзал в своем кресле. Взгляд ее ощутимо давил и тревожил. Даже если бы он захотел промолчать, то просто не сумел бы этого сделать.

— Честно говоря, я думал, вы уже знаете. Для того и пустили меня по этому жуткому коридору. Вы ведь его для меня соорудили, верно?

— Вы удивительно догадливы, — хозяйка сада едва заметно улыбнулась. — Впрочем, на этот раз вы ошибаетесь. Я соорудила его давным-давно — совершенно для иных персон. Ну, а в вашем случае — можете быть спокойны — ничего запретного я не делала и никаких секретов из вас не вытягивала.

— Тогда зачем же…

— Затем, чтобы показать вам, на что я способна. Не ради бахвальства, — ради скорейшего знакомства. Насколько я понимаю, Вадику требуется помощь, и вам очень хотелось знать мои силы, — вот я и сделала шаг навстречу. Если же этого недостаточно, то добавлю: все, что может Вадим, могу и я. — Миранда на секунду умолкла. Спокойно протянула руку к столу, и лежащая там пачка сама собой скакнула ей в ладонь. Сунув в рот сигарету, Миранда вновь откинула голову. При этом ни спичками, ни зажигалкой она так и не воспользовалась, — сигарета затлела сама собой, и генералу оставалось только смотреть во все глаза на демонстрируемые ему фокусы. Пачка вновь легла на стол, по-черепашьи переползла его по диагонали, замерев поблизости от Дюгоня. Видимо, ему тоже предлагали закурить. Посмотрев на пачку чуть ли не с испугом, он покачал головой. И фокус немедленно повторился: все тем же загадочным образом пачка поползла по столу, вернувшись на свое привычное место.

— Словом, силы у нас равные, генерал, а потому можете на меня рассчитывать.

— Силы, возможно, и равные, однако специализация у вас несколько разная.

— Это верно, — Миранда усмехнулась. — Вадим по сути своей защитник, я же ближе к агрессору.

— Щит и меч, — понимающе кивнул генерал.

— Не совсем… Если бы щит и меч находились у одного человека, это было бы нормально, но, увы, в нашем случае подобного единения не произошло. Потому, собственно, мы и расстались.

— Но ведь вы явились из одного мира? — осторожно спросил Дюгонь.

— Не надо, генерал! Если Вадим ничего не рассказывал вам о своем прошлом, не буду рассказывать и я.

— Хорошо, хорошо! Вопрос снимается, — генерал тут же вскинул ладони. — Мне достаточно того, что за Дымова ручались люди, которым я полностью доверяю. Да и дела, которые он успел совершить, заслуживают всяческого уважения. Честно скажу, по долгу службы я должен был бы клещами вытягивать из вас правду, но, по счастью, СИСТЕМА трактует долг перед обществом более широко. А потому, как бы мне того ни хотелось, я согласен примириться с собственным неведением. Союзник, если он, действительно, союзник, имеет право на собственные тайны. Это подсказывает элементарная логика.

— Только ли логика? — губы Миранды чуть скривились.

— И снова вы правы, — Дюгонь почувствовал, что по спине его стекают струйки холодного пота. Беседовать с этой особой оказалось даже сложнее, чем он ожидал. А уж лгать и держать что-либо за пазухой представлялось полным безумием.

— Не только логика, но и обычный здравый смысл. Вы сильнее, и воевать с вами глупо. Наверное, если мобилизовать все силы специальных служб, вас можно уничтожить. Но возникает простой вопрос: зачем? Тем более, что от дружбы и сотрудничества вы не отказываетесь. Могу сказать по секрету, что в здешнем департаменте возлагают на союз с вами большие надежды. Те же ребята из ЦРУ успели пересмотреть свои планы на ваш счет и уверен — будут печься о вас самым достойным образом… — заметив, что губы Миранды вновь расползаются в кривой усмешке, Дюгонь заторопился. — Но я здесь совершенно по иной причине. Ни ЦРУ, ни ФБР, ни проблемы правительства США меня не интересуют. Я человек СИСТЕМЫ, и мои задачи не в пример серьезнее.

— Я знаю, — Миранда скупо кивнула.

— В настоящее время Дымов выполняет секретное поручение. С ним двое моих людей…

— Подозреваю, что они отправились в Томусидо?

— Все верно. Именно этот регион в последнее время вызывает серьезную озабоченность всего мира.

— По этой причине, надо думать, НАТО и послало туда свои самолеты?

Дюгонь бросил в сторону собеседницы быстрый взгляд. Судя по всему, эта девонька знала значительно больше, чем он предполагал. Следовательно не стоило и играть с ней в прятки.

— Не только. — Он вздохнул. — Агентуре ЦРУ стало достоверно известно, что Томусидо располагает ядерным оружием. Если верить полученным данным, это ракеты класса российских «стилетов» с ложными боеголовками и неограниченным радиусом действия.

— Вы сказали: если верить полученным данным… — Миранда усмехнулась. — А если не верить? Если предположить, что это очередной блеф разведывательных служб? Как известно, они видят только то, что желают увидеть. По-моему, скандал с оккупацией Ирака многому нас научил.

— Все верно, мы стали вдвойне осторожны, проверяя любую информацию по десятку раз. Но вы употребили весьма точное слово — оккупация. Так вот… — Дюгонь утер ладонью взопревший лоб. — То, что происходит сейчас в Томусидо, очень напоминает первый этап экспансии. Пока нас только проверяют на прочность, но очень скоро может начаться самая настоящая оккупация. Кто именно скрывается под личиной томусидиан, нам неизвестно по сию пору, но Вадим высказывал предположение, что это могут быть глоны…