10 мифов Древней Руси. Анти-Бушков, анти-Задорнов, анти-Прозоров - Владимир Филиппов

С упорством, достойным лучшего применения, нукеры и багатуры лезли и лезли на вершину холма, снова и снова откатываясь назад.

Монголы лезли, русские стояли насмерть.

Солнце палило нещадно, едкий пот заливал сражающимся воинам глаза, стрелы густо летели, всё нестерпимее становилась жажда, но киевляне устояли снова, и когда вечерние сумерки опустились на землю, яростная схватка прекратилась.

И вновь монгольской ярости не удалось одолеть русскую доблесть.

В эту ночь в русском стане жгли костры, опасаясь ночной атаки, а князья и воеводы собрались вместе, чтобы обсудить сложившееся положение.

За два дня практически непрерывных боёв потеряли много бойцов, а количество раненых превышало все мыслимые пределы, но главная проблема была в отсутствии воды. Её запасы были почти исчерпаны. Калка была рядом, она голубой манящей лентой бежала прямо под горой, но чтобы дойти до неё, необходимо было пройти насквозь монгольские ряды. А значило покинуть укрепление, и потому к этой мере решили прибегнуть только в крайнем случае.

Начало третьего дня ничего нового ни принесло, он не отличался от дней предыдущих.

Однако к середине дня степняки снизили активность, а потом перестали атаковать вообще.

Вместо сотен степняков на вершину холма поднималась небольшая группа бродников.

Главным в ней был старшина бродников по имени Плоскиня.

Никого такое «открытие» не удивило. «Та же «Повесть» пишет совершенно недвусмысленно: «Были вместе с татарами и бродники, а воеводой у них был Плоскиня» (А.Б.).

«Оказывается, князья, засевшие в укреплении из «тына и телег», где три дня отбивали атаки противника, сдались после того… как некий русский по имени Плоскиня, находившийся в боевых порядках противника, торжественно целовал свой нательный крест на том, что пленным не причинят вреда.

Обманул, паскуда. Но дело не в его коварстве, а в личности самого Плоскини, русского, христианина, каким-то загадочным образом оказавшегося среди воинов «неведомого народа». Интересно, какими судьбами его туда занесло?»

Действительно, вопрос.

Давайте отвлечёмся и поговорим о том, а кто же такие бродники.

Что это за загадочный народ?

В летописных свитках упоминания о них единичны, можно сказать, ничтожны. Но они все же есть.

Никита Акомината (1190 г.) говорит о бродниках как о людях, презирающих смерть, называя их русскими беглецами. Такие люди были и будут во всех государствах. По каким-то своим причинам: преступления, нежелание подчиняться властям, жажда добычи, которые можно ещё долго перечислять, такие люди искали убежища там, где до них не будет никому никакого дела. Соответственно, для русских таким местом являлась степь. Она укрывала любых беглецов. Те, кто уходил туда, объединялись в своё, вольное братство, живущее по своим, только им понятным, законам, и состояли они не только из русских людей. Татищев пишет, что бродники были русским племенем, которое исповедовало христианство, но не нашло общего языка с княжествами и решило жить обособленно. Карамзин вообще считает, что бродниками (бродягами) назывался не народ, а обычное скопище (конвиксия) бандитов, состоящих и из русских, и венгров, и угров. Остались сведения о бродниках и у францисканца Гильома де Рубрука. Он писал, что бродники были сбродом воинственных людей, служивших тому, кто предложит больше монет.

По большому счёту их описания не противоречат друг другу, а только подкрепляют. Нельзя сказать, что это был прообраз казачества, но очень много можно провести параллелей с Запорожской Сечью. Бродники обитали в степях на «границе» Руси и Хазарского каганата.

В 1227 год. Папа Григорий IX отправил миссионеров в земли половцев и бродников.

Также слова о «загадочном народе» можно найти в тексте письма венгерского короля Белы IV папе римскому, где среди подданных татарам назывались те самые бродники (1254 г.).

Источники сообщают о длительных союзных отношениях бродников и татар. И до битвы на Калке, и после нее. Бродники входили в сформированные татарами боевые отряды.

Чтобы выжить, они занимаются разным ремеслом. В том числе они часто выступают как наёмники. Именно в этом виде они участвуют в битве на Липице, против коалиции Мстислава Удатного. Возможно, что и тот же Плоскиня сражался там.

С.М. Соловьёв рассказал об участии бродников в междоусобицах русских князей, а также внешних войнах с кочевниками.

Самое важное здесь то, что бродники хорошо известны на Руси и часто привлекаемы к всевозможным воинским операциям точно так же, как и половцы.

У них есть свой кодекс чести и свои правила, а значит, и свои враги.

Кто же может быть главным врагом бродников, живущих в степи? Несомненно, половцы. Степь хоть и большая, но и в ней бывает тесно. Наверняка между ними шли постоянные стычки, как и между любыми соседями, но куда более жестокие, чем у половцев с русскими.

«Получается, что бродники в сжатые сроки сумели договориться с «народами неизвестными» и сблизились с ними настолько, что ударили совместно на русских? Своих братьев по крови и вере?» (А.Б.).

«Понятно, бродники были изгоями, сражавшимися только за себя, но все равно, как-то очень уж быстро нашли общий язык с «безбожными моавитянами», о которых никто не знает» (А.Б.).

А чего особо договариваться? Приходят монголы, которые идут войной именно на этих самых половцев. Монголы всегда и везде искали себе союзников, для ведения полнокровной войны им нужны были и доблестные воины, и проводники, прекрасно ориентирующиеся на местности.

Наверняка в этом случае договориться с вождями бродников для них никакого труда не составило. Бродники получали и деньги за службу, и удовольствие от сражений со своим заклятым врагом. Ни о каких стычках с русскими князьями ещё речи не шло. А когда русские дружины выступили на защиту половцев, то отступать было уже поздно. Переиграть свои договорённости с монголами не удавалось ещё никому.

Как говорится, взялся за гуж…

Надо сказать, что они честно отрабатывали деньги, ведь от этого зависела их репутация. Даже видя громадное превосходство русских дружин над монголами, они не расстались с сомнительным союзником. И возможно, сами были удивлены итогом сражения.

Субудай точно знал, кого можно отправить послом в русский лагерь.

И вот воевода этих самых бродников сейчас стоял перед Мстиславом Романовичем и двумя другими князьями, которые находились в укреплении, – Андреем Туровским, зятем Киевского князя, и Андреем Дубровицким и честно смотрел им в глаза.

Плоскиня сообщил, что монгольские полководцы, Джебе-нойон и Субудай, не желая больше проливать кровь своих воинов, согласны за выкуп отпустить князей и всю русскую рать.

Условия таковы: пусть князья выведут своё воинство, сложат оружие и идут куда хотят – им препятствовать никто не будет, монголы своё слово держат крепко, что с ними вполне можно договориться и он сам лучший пример тому. В подтверждение своей искренности Плоскиня целовал крест и клялся, что всё так и будет, как он обещает.

Плоскиня, видимо, сделал свой выбор ещё до того, как подняться на холм. Он уже знал, что случится с русским воинством, если они ему поверят. Он знал и что последует за этим в дальнейшем. А если и не знал, то наверняка догадывался, всей своей шкурой опытного наёмника должен был ощутить, что творится неладное.

Своим поступком он подрывает доверие к бродникам навсегда. Бродники, как и большинство наёмников, в первую очередь торговали своим именем, после случившегося такой бренд навсегда терял доверие возможных покупателей.

Теперь они будут привязаны к монголам постоянно.

Сами монголы как раз очень любили такие штуки. Это как повязать кровью.

«Поставьте себя на место русского князя – профессионального солдата, за свою жизнь вдоволь повоевавшего и со славянскими соседями, и со степняками-кочевниками, прошедшего огни и воды…» – говорит А. Бушков. Но дело в том, что Мстислав Старый не был профессиональным воином. Он вообще сражался редко, тем более лично, к тому же на поле боя ему никогда особо не везло, а потому и лавров полководца князь не стяжал. Для него теперь главным было, чтобы всё закончилось как можно быстрее и желательно благополучно. Мстиславу самому хотелось в это верить, возможно, что в чём-то он сам себя убедил, убаюкав и тревогу, удавив зарождающуюся тоску. Он знал, что в эпоху рыцарства можно положиться на слово, данное даже врагом.

Европейские рыцари доверяли мусульманам, Ричард Львиное Сердце верил на слово Саладину. Вся война шла по таким правилам. Чего же тогда удивляться, что русские решили поверить. Плоскиня не последний человек. Его многие знают, с ним имели дело, тем более крест целует. А обстановка сама по себе крайне печальная. Ведь жить хочется, а не погибать глупо в чужой земле. В смерти монгольских послов Мстислав Киевский не был замешан, и станы степняков, в отличие от Удатного, который шёл в авангарде, не грабил и не разорял. И в итоге вины особой перед монголами не испытывал. Поэтому и решил поверить в слова человека, называющего себя монгольским послом.