10 мифов Древней Руси. Анти-Бушков, анти-Задорнов, анти-Прозоров - Владимир Филиппов

В лето 6742 (1234). Биша литву на Добровне Ярослав сновгородцы и убиша ту Федю Якуновича.

Достаточно?

Это лишь лёгкий микст из летописных сводов и труда Татищева. И если вы думаете, что это всё, то ошибаетесь. Это верхний слой, то, что бросается сразу в глаза, но даже этого достаточно для того, чтобы оценить деятельную натуру Ярослава и след, оставленный им в истории государства. Почему господин Бушков проигнорировал эти материалы, сказать сложно, а гадать не будем.

Вновь воспользуюсь цитатой мастера: «Не так уж мало для начала. А мы, предупреждаю, только входим во вкус…»

Заявление о том, что Переславль-Залесский – глухая дыра, также выглядит весьма поспешным. Чтобы сэкономить место, мы не будем пускаться в долгие доказательства, россыпью приводя цитаты, опровергающие это определение. На этот раз обойдёмся коротким резюме. Это отнюдь не такая уж и дыра, как видится «историку» Бушкову. Он просто не читал историю города и не интересовался ей. Хорошо, если знает, где он вообще расположен.

Что представлял собой Переславль-Залесский?

Пусть сам город и был невелик, но территория Переславского княжества на тот момент (1212–1240 годы) охватывала весь Верхневолжский край – от Зубцова и Твери по Калязин на правом берегу Волги и по Нерехоть на левом, верхнее течение Клязьмы и реку Москва с городом Москвою и Дмитровом на реке Яхроме. Границы княжества примыкали на севере к Ростовским землям, на западе – к Новгородским, на юго-западе – к Смоленскому княжеству, на юге – к Рязанскому, а на востоке – к Юрьевскому и Владимирскому.

В дополнение ко всему сам городок располагался в стратегически важном месте, на очень важном направлении и поэтому начинал играть всё более важную роль в отношениях со своим странным и довольно своевольным новгородским партнёром.

Это был крепкий орешек, по зубам далеко не каждому.

Владея обоими берегами верхней Волги, князь Ярослав Всеволодович практически держал в своих руках ключ к новгородской торговле. Можно сказать, ключ от квартиры, в которой новгородцы хранили свои деньги. Ведь именно по залесским рекам шло в тот момент основное торговое движение новгородских товаров. Именно это направление являлось важнейшим в торговле предприимчивого Новгорода с волжскими булгарами.

Таким образом, в руках Залесского князя был сосредоточен хлеб из Волжской Булгарии и Суздальского ополья. Это весьма выгодное обстоятельство ставило новое княжество в преимущественное положение перед Господином Великим Новгородом. Выгодное территориально, положение Переславского князя позволяло ему создать и, главное, удержать среди новгородских бояр и купцов достаточно большую и сильную партию своих союзников, старавшихся жить с ним в ладу, поддерживающих его интересы и проводящих в жизнь его политику. Что характерно, с этого момента переславские князья один за другим княжат одновременно в Переславле и Новгороде. Традиция отличается устойчивостью, это подтверждает определённую экономическую и политическую зависимость от Переславля-Залесского.

Так что то, что Ярослав получил Переславль в свою вотчину, вовсе нельзя назвать неудачей, и уж тем более это нельзя расценивать как знак того, что он был задвинут глубоко на периферию. Это только для писателя Бушкова – глухая дыра и забытая богом провинция. Ярослав же получил отличный опорный пункт для дальнейшего удачного старта. Не так уж и мало, даже на первый непросвещённый взгляд, вам не кажется? И пусть это не столица, но для умелого политика это сильный козырь на руках, который, главное, умело разыграть.

Главным же в аргументации автора является то, что Ярослав и его сын Александр прозябают в безвестности. Именно прозябают, слово-то какое хорошее. Нет у них ничего, и нет перспектив к какому-либо развитию. «Совершенно бесцветная жизнь третьестепенного князька, осатаневшего от скуки в богом забытой провинции… И вдруг все меняется – рывком!» (А. Бушков). На этом утверждении мы остановимся поподробнее, ибо оно является ключевым.

Итак, что представлял собой князь Ярослав Всеволодович к началу 1237 года? Чем владел? На что рассчитывал? Каковы были его планы на ближайшее будущее? Даже так. Может быть, вам покажется это несколько самоуверенным, но мы в состоянии ответить даже на этот вопрос. Пойдём по порядку.

Для начала простой вопрос. Совсем безобидный. Где на данный момент княжит князь Ярослав Всеволодович? В богом забытой провинции? А вот и нет. Приблизительно с 1235–1236 года, тут и летописи и историки расходятся во мнении, Ярослав правит в Киеве. Вот что рассказывает об этом Татищев: «Ярослав Всеволодович, собрав новогородцов и взяв помочь от сыновцов Констянтиновичев, со всеми своими переславскими войски пошёл на Михаила. К Киеву идучи, область черниговскую, где не было кому оборонять, разорял и тяжкие окупы с городов взяв, пришел к Киеву. Сам сел на Киеве, а в Новграде поставил сына Александра и, одаря, новогородцев отпустил».

Смотрите, Ярославу без труда удалось собрать мощное, состоящее практически из одних лишь профессионалов, войско. С ним пошли и новгородцы, и все три его племянника со своими дружинами. Если бы у него не имелось никакого авторитета, то такую армию ему быстро собрать бы не удалось. Так бы и вышли на Киев вдвоём с Александром, чтобы хоть как-то разукрасить свою «бесцветную жизнь».

Поход оказался плодотворным и прибыльным, а победа лёгкой и заслуженной. Михаил не рискнул выступить против него, предпочёл отдать без боя мать городов русских. Черниговский князь обладал отменным чутьём на неприятности, он всегда точно знал, когда и с кем есть смысл вступить в драку, а когда лучше просто сбежать. Заваривать кашу он любил, а вот расхлёбывали её за него всё время другие люди. Поэтому скрылся, не дожидаясь возможных последствий. Киевский люд против такого поворота событий тоже не возражал, ибо с приходом Ярослава должна была наступить стабильность. Точно такая же, как и во всей Владимирской Руси. Ярослав сразу показал серьёзность своих намерений, что пришёл он в Киев надолго, и на Киевский стол сел прочно. Ему необходимо было создать прочный плацдарм для следующего шага вперёд по Южной Руси.

Итак, на момент готовящегося монголами вторжения князь Ярослав Всеволодович сидит на Киевском престоле. Пусть даже номинально, именно он сейчас считается старшим среди князей, правивших во всех русских землях от Галича до Устюга. Фактически есть только три, максимум четыре князя, способных потягаться с ним за звание сильнейшего в пределах русских земель – от Балтийского моря до моря Чёрного. А это значит, что и во всей Европе таких правителей найдутся разве что единицы.

Кто же эти владыки, способные с ним сравниться по силе и мощи? Список небольшой, перечислим для наглядности. Это его родной брат Юрий Всеволодович Владимирский, но, как вы понимаете, он ему совсем не враг, а сторонник, союзник и друг. Пожалуй, Даниил Галицкий, да и то не в данный период. К тому же Даниил Романович Галицкий приходился Ярославу Всеволодовичу свояком, они были женаты на дочерях Мстислава Удатного и конфликтов между ними отродясь не водилось. Дружили они. Может, сблизились ещё и потому, что судьбы у них были сильно похожи. Да и тесть на двоих один, такой, что хуже любой беды – не кто иной, как сам Мстислав Удатный.

Кто-то может, если захочет, добавить сюда и Михаила Черниговского. Вроде бы и да. И дружина сильная, и территория большая, только Ярослава он боялся, как огня, и в открытый конфликт с ним старался не вступать, а уж если такое случалось, то успехов Михаилу снискать не пришлось ни разу.

Полководцев, равных Ярославу по силам и авторитету, на Руси сейчас тоже не было. Разве что его младший брат Святослав, да всё тот же воинственный Даниил. А после того как Ярослав разбил на Эмайге крестоносцев, слава его гремела по всей Руси. За ним теперь стояла не только его дружина, равную которой ещё нужно было бы поискать, но и безудержно смелые новгородцы, постоянно охочие до драки. А это сила немалая. Последнее время они шли за своим князем и в огонь, и в воду. Да и сам Новгород перестал взбрыкивать и признал безоговорочное главенство над ним Ярослава. Подчинился, пригнулся, чего с ним давненько не бывало. Ему лично присягнули Псков, а также целых два северных народа: карела с ижорой.

Продолжим, если и этого мало. Смоленск смотрел в рот Ярославу и ел с его руки, понимая, от кого зависит спокойствие на его западных рубежах. И наконец, за ним стояли племянники Константиновичи, которые при всём безграничном уважении к своему дяде Юрию просто обожали Ярослава. В той единственной нелепой ссоре, возникшей однажды между братьями, они приняли сторону последнего.

Это неудивительно, ведь старший из них, Василько, грезил о воинских подвигах, боях и походах, поэтому его всё больше тянуло к воинственному и энергичному Переславскому князю, снискавшему славу грозного воина. А за Василько был Ростов. Так это за ним, а были ещё два брата, которые держали Углич и Ярославль.