Родовое проклятие - Нора Робертс

— А то они у меня от картошки не засохли! — Он отряхивал выкопанные клубни от земли и кидал в ведро.

— Ну ладно. Мне хочется белое платье в пол, но не какое-нибудь новомодное, а скорее винтажное. Никакого шлейфа и фаты, что-нибудь попроще, но все равно элегантное. Как, к примеру, оделась бы ваша бабушка, только в более современном исполнении. Бабуля предложила мне свое, но оно кремовое, а я хочу белое, к тому же она ростом выше. И это не совсем то, что мне представляется, хотя надеть фамильное платье было бы здорово!

Она сорвала помидорчик черри и отправила в рот. Плод был теплый от солнца и сочный.

— Боже, как вкусно! В общем, я уже облазила Интернет и идею почерпнула. После Сауина надеюсь вытащить вас с Мирой на настоящую охоту.

— Я с удовольствием. А с цветами что?

— Я все думала, думала, а потом вдруг поняла… Мне хочется, чтобы цветы были твои.

— Мои?

— Да. Цветы из твоего сада. Они особенные, понимаешь?

Айона снова выпрямилась и махнула рукой в сторону клумбы с веселой смесью из цинний, наперстянок, бегоний и настурций.

— Мне нравится не какой-то конкретный цвет, а все они вместе. Эти краски будто смеются — ты умеешь их посадить так, чтобы они смотрелись естественно и жизнерадостно. И одновременно это так красиво!

— Тогда тебе нужна Лола.

— Лола?

— Она флорист, живет на окраине Гэлоуэй-Сити. Моя клиентка. Я ей канистрами шлю крем для рук, потому что работа с цветами — для рук смерть. И еще она часто заказывает свечи оптом, как раз для свадебных композиций. Если хочешь, дам ее телефон.

— Хочу. Похоже, это то, что нужно.

Айона бросила взгляд в сторону Коннора. Тот сидел на корточках и вглядывался в картофелину с таким выражением, словно на кожуре клубня отпечатались вопросы, на которые он сейчас искал ответ.

— Я тебя предупреждала, что мозги засохнут?

— Нет, я не поэтому. Просто ваш разговор напомнил мне о семье, о садах и цветах. И о колокольчиках, которые Тейган просила посадить на могиле ее матери. Я ведь этого так и не сделал.

— Сейчас идти к дому Сорки слишком рискованно, — остерегающе напомнила Брэнна.

— Я знаю. Но она ведь просила о такой малости! Девочка помогла излечить Миру, а сама попросила всего лишь посадить цветы.

Брэнна отставила ведро, подошла к брату и присела рядом с ним на корточки.

— Мы их посадим. Мы посадим целый гектар колокольчиков — если ты этого хочешь. Мы почтим память ее матери, которая и наша праматерь тоже. Но никто из нас и близко не подойдет к дому Сорки, пока не минует Сауин. И ты мне это пообещаешь!

— Я бы не стал подвергать себя опасности, тем более что это означало бы рисковать всеми. Но ты пойми, Брэнна, на мне висит этот груз. Она же просто маленькая девочка! Кстати, на тебя похожа, Айона. И Брэнног, — опять повернулся он к сестре, — я видел так, как сейчас вижу тебя. Представляешь — смотрел на нее и уже знал, какой она станет еще через десять лет. И видел, какой была ты в ее возрасте. И в ее глазах было слишком много печали и чувства долга — точь-в-точь, как в твоих.

— Когда сделаем то, что мы поклялись сделать, эта печаль и чувство долга пройдут. — Сестра сжала его выпачканную в земле руку. — И они, дети Сорки, узнают об этом одновременно с нами, я в этом убеждена.

— Но почему мы этого не видим, мы с тобой? Тем более что мы трое теперь все вместе? Почему не видим, чем все закончится?

— Ты сам знаешь ответ. Пока есть выбор, финала не предугадаешь. То, чем он обладает, и все, что происходило до этого, туманит наш взор, Коннор.

— Но мы же свет! — Айона выпрямилась с ведром фасолевых стручков, колени ее джинсов были все в садовой земле. А на пальце сверкало подаренное Бойлом кольцо. — Неважно, с чем он нагрянет и как нагрянет, мы в любом случае будем сражаться! И мы победим. Я в это верю! И верю потому, что веришь ты, — повернулась она к Коннору. — И Брэнна тоже. Потому что вы всю жизнь к этому шли и знали об этом — и все равно верите. Он негодяй, подонок, прячущийся за магической силой, полученной путем сделки с дьяволом. А мы, что есть мы? — Она положила руку на сердце. — То, чем мы владеем, дано нам от рождения и от света. Этим-то светом мы его сразим и отправим в ад. Я это точно знаю!

— Прекрасно сказано! Между прочим, — Брэнна пихнула Коннора в бок, — это речь нашей Айоны по случаю Дня святого Криспина[10].

— Да, сказано отлично. Это на меня что-то нашло. Невыполненное обещание давит.

— Ты его обязательно выполнишь! — заверила Брэнна. — Но причина столь нехарактерного для тебя кислого настроения — не в этом. И не в том, что тебя заставили копать картошку. Вы что, с Мирой поссорились?

— Да нет! Все прекрасно. Меня только беспокоит, что Кэвон то и дело проявляет к ней интерес. Когда это кто-то из нас, нам есть, чем сражаться — колдовством против колдовства. У нее же только смекалка и сила духа, да еще меч, если окажется при себе.

— Которым она отлично владеет. На ней твои защитные камни. И наши обереги. Это все, чем мы можем помочь ей.

— У меня на руках была ее кровь. — Коннор и сейчас, глядя на свои ладони, видел на них не черную плодородную землю, а кровь возлюбленной. — Я обнаружил, что не в состоянии игнорировать это обстоятельство, сделать вид, что ничего не было, поэтому я решил по нескольку раз на дню отправлять ей сообщения, только чтобы узнать, что с ней все в порядке. А для этого понадобится придумывать всякие несуществующие поводы.

— Она тебя за это по головке не погладит.

— Да знаю…

— Я тоже о Бойле беспокоюсь, — вставила Айона. — А ведь к нему Кэвон еще интереса не проявлял! Это естественно, — добавила она, — что мы тревожимся о самых дорогих нам людях, тем более что они не обладают нашими способностями. — Она перевела взгляд на Брэнну. — Да и тебе неспокойно.

— Да, неспокойно. Я знаю, мы сделали все, что было в наших силах, чтобы их защитить, и все равно тревожно.

— Если тебе станет легче — обещаю, что большую часть рабочего дня буду рядом с Мирой, — сказала Айона. — А когда она уходит с группой на маршрут, я вплетаю в гриву ее лошади специальный оберег, я же помню, как волк ее подкараулил.

Коннор улыбнулся.

— Правда вплетаешь?

— Она не возражает. И Бойл тоже. Я это со всеми лошадьми делаю, когда успеваю. Так мне спокойнее, когда мы оставляем их одних на ночь.

— А я на днях дала ей один лосьон и попросила пользоваться им изо дня в день, поскольку мне нужно испытать его действие. — Брэнна заулыбалась. — И я его, конечно, заговорила.

— Это тот, что пахнет медом с абрикосами? Восхитительный! — Коннор расцеловал сестру в обе щеки. — Это тебе от меня колдовское и романтическое спасибо. Мне бы следовало догадаться, что вы обе тоже будет принимать меры предосторожности. А я, когда она не в поле моего зрения, доверяю ее попечению Ройбирда.