Последний командарм. Судьба дважды Героя Советского Союза маршала Кирилла Семёновича Москаленко в рассказах, документах, книгах, воспоминаниях и письмах - Николай Владимирович Переяслов

объявили готовность к проведению стрельб по крылатым ракетам. На всех кораблях сыграли боевую тревогу, и подняли до половины красные флаги "Наш". Где-то за горизонтом ракетные катера готовились пустить над нашим соединением крылатые ракеты. Конечно, ракеты должны были пройти над нами, а мы по возможности должны их сбить.

– Товарищ командир, наблюдаем групповую воздушную цель по пеленгу и на дистанции, – доложил начальник радиотехнической службы Леня Маранов.

– Цели наблюдать и сопровождать, – скомандовал командир.

– Катера запустили крылатые ракеты по курсу и пеленгу. Кораблям наблюдать цели и сбивать, – прошла по связи команда начальника штаба эскадры.

Командир задёргался на ходовом:

– Артиллерист, ты мишени наблюдаешь? Огонь! Связист "Наш" до места. Почему ваши сигнальщики не докладывают, что на "Киеве" уже подняли "Наш" до места?..

Красный с двумя косицами флаг скользнул по фалу и поднялся до реи.

Было видно, как вдалеке с левой стороны соединения появились 8 зловещих точек. Их чёрные шлейфы выдавали их на фоне белеющего моря. С кораблей эскадры начали стартовать ракеты, которые проходили рядом с мишенями, видимо, не причиняя им вреда. Затрещали скорострельные зенитные автоматы. Две или три ракеты всё-таки были разорваны взрывами противолодочных ракет или снарядов, и по ходу завалились в море. Было даже страшно наблюдать за их падением, казалось, что их обломки обязательно рухнут на палубу одного из кораблей.

Ракеты прошли над "Киевом" и перешли на правый борт, приближаясь к нам.

– Мамай, стреляйте же, стреляйте! – истошно закричал по ГГС командир корабля.

Внезапно тишину на нашем мостике взорвала стрельба орудий нашего "Спокойного". Гремели сразу все орудия и зенитные установки, море огня устремилось навстречу идущим ракетам, а запах сгоревшего пороха от стрельбы укутал весь мостик. Впереди по курсу огнём оделся "Бывалый". Старпом и боцмана залегли на баке. Замполит провалился куда-то вниз по трапу.

– Наверно, побежал писать донесение в политотдел, – прошептал мне на ухо командир отделения сигнальщиков Ваулин

Постольку поскольку у нас была только одна исправная радиостанция и команд флагманского артиллериста в его сети мы слышать не могли, то Мамай действовал по своему усмотрению и на свой страх и риск, и сбивал всё, что летело в нашу сторону.

Маршал после пролёта ракет над "Киевом" перебежал на правый борт. Видимо, старты противовоздушных ракет его особенно не вдохновляли, и вдруг он увидел, как один из самых дальних кораблей весь оделся артиллерийским огнём, за ним второй такой же. Сплошное море огня встало перед летевшими ракетами. Огонь и дым стали как бы защитным куполом над этими кораблями. Наши счетверённые зенитные установки, каких не было не на одном из кораблей эскадры, давали такое море огня, что прошедший войну маршал усмотрел в этом что-то созвучное его душе и ожиданию.

Завалилась, натолкнувшись на стену огня, одна мишень и, разваливаясь на куски, упала в воду, за ней вторая, третья. Уже на пролёте полетела навстречу волнам четвёртая. Зрелище было незабываемое.

– Вы видите, что эти творят? Это что за корабль так отлично стреляет? Вы посмотрите, посмотрите, как он стреляет! Вот так и надо стрелять! Как называется этот корабль?

Маршал выскочил из рубки на крыло ходового мостика. За ним бросилась вся его свита.

Офицеры инспекции и штаба флота бросились усиленно рыться в различных справочниках и искать название корабля на картах маневрирования. Кто-то вытащил и подал маршалу полушубок.

– Товарищ маршал, впереди – это "Бывалый", а сзади первым открыл огонь и сбил три мишени "Спокойный", – доложил маршалу командир отделения сигнальщиков "Киева" Коля Додонов, протянув свой бинокль.

– Вот это корабли! Смотрите – они завалили сразу четыре мишени из восьми. Вот какие корабли нужны нашей стране и военно-морскому флоту. Я обязательно доложу обо всём Министру обороны. Молодцы моряки. Вот это песня! Нам бы на войне такие корабли.

Офицеры штаба флота и штаба эскадры смущённо переглядывались. Многие из них знали, что представляют собой эскадренные миноносцы "Спокойный" и "Бывалый". Но и зрелище их стрельбы было тоже впечатляющим.

– Командиров кораблей и артиллеристов этих кораблей представить к наградам и рассмотреть их продвижение по службе! Я сам это проконтролирую, – приказывал маршал командующему флотом. Рядом стоял начальник управления кадров и что-то записывал в свой блокнот.

Учения продолжались весь день, но для нас главное было позади…

Мы, возвращались с моря последними. Отстоявшись тихонько, на Кильдине Могильном, мы дождались пока все корабли зайдут в базу, наконец, и мы получили добро на заход.

Нас волокли к причалу два буксира, хотя мы могли дойти и сами, но командование решило подстраховаться. Маршал со своей инспекцией уже уехал отдыхать, когда нас подтащили к причалу. На причале нас встречал лично командир эскадры.

Дождавшись подачи трапа, он лихо по-лейтенантски взбежал на корабль и подбежал к ошеломлённому командиру, что-то пытавшемуся ему доложить. Не став дожидаться доклада, он расцеловал его. Обалдевший командир ничего не понимал.

– Молодца, Александр Иванович! Вот так и надо стрелять. Три ракеты сразу. Благодаря тебе и «Бывалому», эскадра получила положительный балл за стрельбы и боевую подготовку в целом. Завтра утром маршал хочет видеть тебя и твоего артиллериста. В девять утра буду ждать тебя на причале.

Наутро командир и замполит с хорошо успевшим врезать ночью Мамаем, благоухающим луковым запахом, на машине отправились в штаб флота с командиром эскадры и начальником политотдела представляться маршалу.

Маршал долго тряс им руки, поставил их деятельность и службу в пример всем офицерам и адмиралам, и приказал командующему флотом представить всех к правительственным наградам.

– Вот это настоящие офицеры – порадовали старого маршала! Молодцы. Вот так и надо воевать. Тогда нам никакие агрессоры не страшны, если такие молодцы в строю.

И потом все по очереди офицеры и генералы инспекции, и штаба флота подходили к обалдевшим командиру, замполиту и Мамаю, и жали им руки.

– Лучше бы налили, сволочи, – сетовал Мамай, вернувшись на корабль.

Ну а вечером мы с экипажем "Бывалого" в ресторане "Океан" закатили грандиозный банкет. Замполит командира БЧ-5 Саша Бойцов, как всегда, остался на посту дежурным по кораблю. Командир и замполит на банкет не пришли, видимо решив, что не с руки им пить с подчинёнными. Зато молоденький лейтенант Ткаченко сверкал глазами и произносил восторженные тосты – он попал, как говорят, с корабля на бал. Правда, у него получилось всё наоборот, он попал с выпускного бала на корабль и сразу же попал на ответственейшую стрельбу, да ещё такую интересную и прошедшую с такими высокими результатами.

Через месяц командир и замполит корабля были награждены за эти стрельбы орденами "Красной звезды", обещанными маршалом. Мамаю, как и ранее, ничего