Очерки по истории Казанского ханства. Становление, развитие и падение феодального государства в Среднем Поволжье, 1438–1552 гг. - Михаил Георгиевич Худяков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Таким образом, «вся земля Казанская» выступала в качестве действующего лица в наиболее важные моменты истории: 1) при низложении хана (1530, 1535, 1541, 1551); 2) при избрании на престол нового хана (1496, 1516, 1518, 1519, 1531, 1535, 1546, 1551); 3) при заключении договоров с иностранными государствами (1516, 1519, 1524, 1530, 1531, 1546, 1551), причем все эти договоры были связаны с династическими вопросами.
Трудно сказать, во всех ли случаях выражение «вся земля Казанская» заключало в себе реальное содержание и обозначало действительно курултай, или же в некоторых случаях это было лишь обычным способом выражения для обозначения всего населения государства, а не определенного законодательно-учредительного органа. В некоторых случаях состав «всей земли Казанской» отличался от состава курултая 14 августа 1551 года, например грамоты «всей земли Казанской» к русскому правительству в январе 1546 года и в июле 1551 года были написаны от более широких групп населения, чем те три сословия, которые принимали участие в курултае 14 августа: в первом случае, кроме трех привилегированных сословий, указаны еще «казаки», то есть рядовые воины[329], во втором случае — также «казаки», «тарханы» и инородцы[330]. Однако участие войска, привилегированных тарханов и инородческих князей в курултае нисколько не изменяет его аристократического состава и не влияет на характеристику государственного строя Казанского ханства.
В русских источниках нашли упоминание далеко не все случаи, когда должен был действовать курултай. Первое выступление «всей Казанской земли» в русских летописях значится под 1496 годом, последнее 14 августа 1551 года, но нет основания сомневаться, что при аналогичных обстоятельствах выступления «всей Казанской земли» совершались неоднократно и ранее, и позднее, и в пределах этих двух дат, например при низложении Мухаммед-Эмина (1496) и Шах-Али (1521), после смерти Сафа-Гирея (1549), при избрании Ядыгара (1552). Нет также поводов думать, что курултай — институт, занесенный в Казань из Сарайского ханства, не функционировал в течение 1439–1496 годов, когда являлось также немало вопросов учредительного и династического характера.
Резко выраженный аристократический характер государственного строя лишал Казанское ханство малейших признаков демократизма. Это была военная монархия, возглавлявшаяся неограниченным повелителем; высший законосовещательный орган носил узкозамкнутый аристократический характер, и участие в нем было наследственным; законодательный орган, который решал важнейшие политические вопросы и должен был представлять волю всего населения, в действительности являлся узкоклассовой аристократической формой организации, направленной к эксплуатации низших сословий и инородческого населения; народная масса была совершенно лишена активного участия в государственной жизни.
Государственный строй Казанского ханства страдал огромными недостатками и отличался большим архаизмом. Он представлял собою окаменевшие пережитки каких-то древних установлений, сложившихся вне Казанского государства. Совет потомственных Карачи являлся остатком происходившей некогда, в отдаленном прошлом, борьбы за власть и был красноречивым свидетельством решительной победы, одержанной аристократическими родами, которые установили навсегда участие своих потомков в управлении государством. Военный тип верховной власти нисколько не соответствовал торговому характеру страны и был принесен извне Улу Мухаммедом. Профессор Н. Н. Фирсов считает, что «корни государственного строя Казанского царства скрывались не в Золотой Орде, а в древней Волжской Болгарии», и сопоставляет совет Карачи с теми четырьмя подвластными болгарскому хану эмирами, которых видел в Булгаре Ахмед ибн Фадлан в 922 году, и с четырьмя князьями, которые погибли с последним болгарским ханом при взятии Булгара Булат-Тимуром в 1361 году[331]. Это мнение едва ли является справедливым, так как совет Карачи существовал и в Крыму, и в Касимовском ханстве, и в Ногайском княжестве, и в Сибири, и его нельзя считать за местный, болгарский институт.
Несменяемость и наследственность Карачи обуславливала постоянный состав правительства в Казанском ханстве, и таким образом государственный строй был наследственной олигархией. Некоторые из таких олигархов достигали громадного значения, как, например, князья Кель-Ахмед и Булат Ширин. Неподвижный состав правительства очень стеснял проявление ханами власти, и в противовес ему энергичные ханы старались выдвинуть тех лиц, которым они доверяли, так что состав правительства расширялся неофициальным путем. Такую доверенную роль играл в конце царствования Сафа-Гирея не принадлежавший к числу князей оглан Кучак, по смерти Сафа-Гирея ставший полновластным временщиком.
Обладавший огромными недостатками и несовершенствами государственный строй Казанского ханства не мог служить средством к укреплению и развитию страны. Находясь в противоречии с торгово-промышленным характером населения, он задерживал его экономический прогресс. Отсталость Казанского ханства в политическом отношении способствовала ослаблению государства, вызывала частые внутренние осложнения и явилась одной из причин экономического и политического подчинения Казанского ханства России. Попыток реформировать государственный строй и приспособить его к потребностям населения на протяжении всей истории Казанского ханства мы не замечаем.
Духовенство
Господствовавшей религией во внутренних областях Казанского ханства являлось мусульманство, и
