Российское гражданское общество и власть - Александр Юрьевич Сунгуров
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Глава 11
Цифровые формы общественного участия: обзор литературы и опыт Санкт-Петербурга[311]
11.1. Цифровые способы общественного участия (краткий обзор)
На фоне падения эффективности старых практик государственного управления и благодаря развитию интернет-технологий появляются стимулы для внедрения инновационных практик вовлечения граждан[312]. Для реализации подобного уровня вовлечения государственные органы прибегают к формированию различных механизмов электронного участия – технологически обусловленным каналам коммуникации и взаимодействия гражданского общества и органов государственной власти и управления с целью улучшения качества принимаемых решений[313].
Одни исследователи видят интернет-технологии как путь по направлению к реальному участию граждан в деятельности власти, к развитию делиберативной демократии[314], другие проявляют скепсис, отмечая их существенные недостатки[315]. И электронное, и традиционное общественное участие испытывают как административные проблемы, так и проблемы вовлеченности населения[316].
В попытках решить проблемы традиционного общественного участия в системе государственного управления стали появляться механизмы электронного участия. Мировая практика свидетельствует, что сегодня спектр каналов электронного общественного участия широко варьируется от подачи жалоб главам административно-территориальных образований и представителям законодательных органов («электронные приемные») до распределения части средств бюджета и определения его статей посредством онлайн-дискуссий[317]. Часто такие каналы являются технологически модифицированными вариантами традиционных форм общественного участия, однако их отличает одна специфика: они чаще всего создаются для работы по одной специфической проблеме[318].
Существует две точки зрения на то, какова роль подобных каналов в публичной политике[319]. С одной стороны предполагается, что электронное вовлечение лишь усиливает существующие практики общественного участия: исследования показывают, что отсутствует зависимость между существованием электронного участия и изменением в количестве активных граждан в публичной сфере[320]. Однако известно, что электронное участие привлекает акторов, ранее не заинтересованных в участии в политическом процессе либо представленных в нем недостаточно[321].
Будут ли участвовать граждане в электронным взаимодействии с публичными организациями, часто зависит от уровня доверия к институтам власти[322]. Зачастую люди, воспринимающие действующие органы власти как не отвечающие их интересам, дистанцируются от политического процесса[323]. Здесь же наблюдается и обратная зависимость – гражданское общество, в котором уровень доверия к существующим институтам власти высок, активнее участвуют во взаимодействии с ней и широко поддерживают технологические инициативы правительств и выражают желание пользоваться ими[324].
Важным аспектом является доверие к технической инфраструктуре ОГВ – ресурсам электронного участия необходимо быть процессуально прозрачными, что позитивно сказывается на степени вовлечения граждан[325]. Какой тип доверия первичен при имплементации электронного участия – все еще предмет споров. Граждане гораздо легче способны довериться функциональным аспектам площадок, чем правительству, обеспечивающему их функционирование[326].
Риск манипуляций на площадках электронного участия часто воспринимается как высокий – он связан не только с манипуляциями со стороны власти-оператора, но также касается и защиты данных от несанкционированного доступа со стороны преступников[327]. Граждане больше настроены на электронное участие, если платформой управляет независимая НКО, а ПО базируется на открытом исходном коде[328].
На внутристрановую специфику адаптации часто влияют отдельные аспекты работы исполнительных органов власти. Горизонтальные взаимосвязи органов власти на одном уровне управления (например, субъектном)[329]. Если представители единиц АТД часто обмениваются опытом или находятся в прямой конкуренции, это стимулирует развитие онлайн-делиберации. И хотя было доказано, что электронное участие развивается в межстрановой перспективе по другим паттернам, нежели классическая диффузия инновации, внутри государств данный механизм является рабочим[330].
Для локального случая показано, что важным фактором становится то, насколько необходимым считает глава муниципалитета внедрение электронного участия. Если он находится в прямом контакте с жителями и имеет опыт работы с подобными ИКТ, качество внедрения электронных площадок растет[331]. Важным фактором является поддержка со стороны региональных органов власти, а также нормативно-правовое обеспечение функционирования инструментов электронного участия[332].
Электронное участие в России во многом повторяет паттерны его развития в других странах. Связь часто носит однонаправленный характер, что обычно ведет к крайне скромным результатам с точки зрения влияния на реализуемые политики[333].
Мониторинговые исследования показывают, что региональные и муниципальные власти активно внедряют разные типы каналов, включая партисипаторное бюджетирование, однако наиболее функциональными остаются обращения по поводу проблем городской инфраструктуры, а также порталы электронных петиций[334]. В отличие от западных порталов, российские часто носят «гибридный» характер, совмещая в себе ресурс открытого бюджета, подачи петиций и получения информации об актуальных государственных и муниципальных программах.
Стоит отметить, что развитие данных практик в России часто является следствием давления федерального центра[335]. Элементы e-governance находятся в большой зависимости от комплекса факторов, и отсутствие адекватного регламентирования и организационной поддержки может приводить к созданию имитационных инструментов: таких, которые создаются для символического выполнения требований и показателей[336].
Кроме того, зачастую удачная имплементация электронного участия сопряжена не только с внедрением самой инновации, но и с работой с организационной культурой невыборных властей. Даже большой спрос на такие ресурсы со стороны представителей гражданского общества не приведет к существенным изменениям, если представители институтов власти не видят в вовлечении граждан в процесс управления какой-то пользы[337]. Поэтому часто в мониторинговых исследованиях можно видеть выпадения заметного процента ресурсов из выборки – информация на некоторых из них не обновляется годами, и они дисфункциональны[338].
В современной России каналы подачи электронных жалоб получили большее развитие за счет возможности быстрого получения информации о состоянии инфраструктуры города и потенциальной повышенной скорости реакции: данные ресурсы часто имеют систему отслеживания реакции на обращения, а повторный запрос направляется непосредственно ответственному лицу индивидуально[339]. Также за счет широкой интеграции с системами электронного правительства это позволяет осуществлять быстрый контроль за эффективностью работы низовых структур со стороны федерального центра[340]. Существенным преимуществом электронных жалоб, особенно на фоне других онлайн-каналов, является четкая правовая регламентация – процесс осуществления реагирования на жалобу по
