Зеркала (СИ) - Покусаева Мария

Что бы я там ни изображала, пытаясь казаться уверенной и злой, мне было страшно.

– Его высочество Антуан д’Альвело хочет видеть тебя снова. Завтра. В этот раз – в официальной обстановке.

– И я так понимаю, мое желание видеть его высочество Антуана д’Альвело не имеет никакого значения?

– Абсолютно. – Кондор кивнул с кривой усмешкой. – Это не приглашение на чашку кофе, милая, и не увеселительная прогулка. Нам нужно дать тебе все права на существование в этом мире, и мой принц считает, что чем быстрее мы это сделаем, тем меньше у нас потом будет болеть голова. Ты должна получить имя и титул.

Он говорил это без издевательских ноток в голосе, как-то по-деловому сухо и почти строго.

– Имя? – переспросила я.

С титулом все было как-то… понятно.

– Имя. – Кондор снова кивнул. – То, которое посчитаешь нужным. Кажется, у тебя было какое-то на примете?

Он точно съехидничал, припоминая мне обман с Алисой.

– Я подумаю, спасибо.

– Вот и чудесно. – Волшебник встал и коротко поклонился мне, прижав руку к груди. – На этом у меня все. Пойду потренируюсь в репетировании речей.

Я набрала в легкие воздуха, чтобы что-то сказать, но не стала.

– Чуть не забыл. – Кондор остановился у дверей, ведущих прочь из библиотеки, и окинул меня пристальным взглядом. Таким, от которого захотелось сесть прямо, свести колени вместе и постараться не чувствовать себя почти раздетой. – Ты сделаешь мне большое одолжение, если сможешь найти в этом богами забытом месте приличное платье. Или хотя бы юбку. Там, куда мы завтра пойдем, это важно.

Он пожелал мне доброго дня и выскользнул, едва приоткрыв дверь.

Я нервно одернула рукава толстовки и постаралась найти в учебнике этикета раздел, посвященный общению с монархами.

***

Я нашла Ренара в оружейной. Он сидел на широком подоконнике прямо с ногами и щурился на солнышке.

Окно было большим, в три створки, с ровными ромбиками маленьких стеклышек, вставленных в металл. Зал – пустым и светлым. Люди с портретов смотрели куда-то сквозь меня, прекрасные и величественные в своих парадных доспехах, и лишь Красная леди, кажется, следила за тем, как я иду через весь зал яростной стремительной походкой. Учебник этикета я прижимала к груди вместе с «Книгой лордов», заложенной лентой на одной конкретной странице.

На одной конкретной странице, на которой был портрет одного конкретного лорда и рассказ о нем.

Там все страницы были в портретах каких-то великих мужей и с рассказами о том, чем же эти мужи так велики. Или не велики. Не то местный список миллиардеров, не то руководство для юных девиц, как найти себе достойного жениха, на кого не стоит даже зариться, а от кого лучше держаться подальше.

Такие советы там тоже были.

Ренар лениво повернул голову в мою сторону и улыбнулся так, что вся моя ярость об эту улыбку разбилась.

– Доброе утро, милая, – сказал он. – Что-то случилось?

– Случилось, – сказала я и протянула ему книгу. – Завтра мне…

– О! – Ренар не дал мне договорить – он раскрыл «Книгу лордов» на той самой странице и усмехнулся. – Ты разгадала великую тайну, Мари, я тебя поздравляю.

– Да, – сказала я. – Я нашла ее на столе в библиотеке.

– Таинственная и темная натура, – с выражением прочитал Ренар. – Принадлежит к славному древнему роду, представители которого, к нашему великому сожалению, сторонятся светских развлечений. Обладатель графского титула не по праву рождения, но в знак особых заслуг перед Короной Иберийского Государства. Прекрасный фехтовальщик, безупречно владеющий рапирой. По слухам, увлечен рисованием, но мы считаем, что подобное увлечение не делает чести мужчине и лорду. – Голос Ренара с каждой фразой становился все более язвительным. – Из достоверных источников известно, что он никогда не был помолвлен. Вокруг Юлиана дель Эйве ходит множество слухов о противоречивых связях, омрачающих его репутацию, и в сочетании с его профессией и особенностями характера это делает его нежелательным интересом для молодых девиц. – Ренар захлопнул книгу. – И так далее, и тому подобное. И портрет. Ему польстили, – добавил он. – Обычно у него куда более кислое выражение лица.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Он протянул мне книгу, и я забрала ее, едва подавив порыв бросить куда-нибудь в стену.

– Я уже сколько? Три дня? Четыре? – начала я, плюхаясь рядом с ним на подоконник. – Зову его дурацким прозвищем. Нарушаю правила поведения. Пью с ним, в конце концов. А потом узнаю, что у него есть титул и маленькое графство где-то там, а значит, я должна была быть с ним на «вы» и кланяться.

– У него замок в Каделле, – сказал Ренар. – Я родился там.

– Прекрасно. Только не говори, что ты тоже древних кровей…

– А я похож? – его улыбка стала тонкой и хитрой.

– Я не знаю, – сказала я резко. – Не знаю, чего от вас всех еще ожидать.

– Ты все еще злишься.

Это был не вопрос – утверждение.

Ренар подвинулся ближе и взял меня за руку.

– Мне кажется, – сказал он мягко. – Ничего не поменялось. Ни для тебя, ни для кого-то еще. Ну, знаешь ты теперь, что у Кондора есть нормальное имя.

– И титул.

– И титул. И семья.

– У кого из нас нет семьи?

– О, у него особенная семья. – Ренар усмехнулся. – Древний род, земли далеко к западу от Альбы, пара темных тайн, родовые поместья, портреты именитых предков в картинных галереях. И тетушка. Все, как положено. Могу поспорить, – добавил он лукаво. – Слова про «нежелательный интерес» кто-то оплатил. Нельзя придумать более соблазнительный образ для девиц, чем назвать кого-то нежелательным для них интересом. Ну! – Он легонько толкнул меня в плечо. – Тут можешь представить себе Кондора, который пытается отмахаться рапирой от толпы поклонниц и их встревоженных мамаш. Вот, отлично, милая, ты улыбаешься.

Я выдохнула, чувствуя, что краснею. Я действительно разозлилась на ровном месте, потому что эта вот глупость – неназванное имя, кусочек тайны, то, что скрыли по невнимательности или из нежелания говорить здесь и сейчас, – стала поводом вспомнить, что меня водят за нос.

Даже в таких мелочах.

– Так что случилось?

Я повернулась к Ренару. Его лицо сейчас было серьезным, серьезнее некуда – ни дать ни взять старший брат, к которому непутевая сестрица прибежала жаловаться на вредного мальчишку.

– Он слышит мои мысли.

– Какой удивительно тонкий слух у этого мерзавца. – Ренар покачал головой. – И много ты надумала, хм, лишнего?

– Я… – Я опешила от того, как он воспринял эту новость. Никакого сочувствия. – Мне неприятно!

– Конечно, тебе неприятно. – Ренар пожал плечами и постарался улыбнуться. Вышло у него как-то слишком глумливо. – Кому приятно узнать, что его мысли принадлежат не ему одному? Но, мне кажется, если бы Кондору было выгодно и дальше их слышать, – Ренар махнул в воздухе рукой, – он бы не выдал себя. А если выдал, то, милая, я думаю, он смущен не менее твоего.

Я растерянно моргнула и поняла, что Кондор сказал то же самое. И пообещал, что попробует понять, в чем дело.

– Что? – усмехнулся Ренар. – Я прав?

– Он сказал, что это сбивает его с толку.

Ренар рассмеялся, лениво, будто бы с неохотой.

– На твоем месте я бы думал о невозможной похабной ерунде, – признался он, сверкнув зубами в странной улыбке. – Чтобы еще больше сбивать с толку. Потрясающее оружие в твоих руках, дурочка, а ты не ценишь. – Он щелкнул меня по носу и снова стал серьезным. – Вот тебе и первый урок защиты, милая. Что еще случилось, раз ты прибежала ко мне с учебником этикета и этим каталогом женихов для благородных девиц?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Ах, значит, я была права в своих догадках по поводу этой книги?

– Завтра я буду у его высочества. – Я постаралась вспомнить то, что вычитала в «Книге лордов». – У Антуана Фердинанда, ай, забыла третье имя, д’Альвело, герцога Арморики, наследного принца Иберийской Короны.