Муля, не нервируй… Книга 4 - А. Фонд

Оказалось, что Вера с Дусей ни капельки не поверили в мою версию с рыбалкой. Поэтому Вера переоделась в старый Дусин костюм и поехала за мной.

— А на чём же ты поехала? — удивился я.

Оказалось, попросили знакомого, который как раз приехал на машине в соседнюю квартиру, к Михайловым. Причём Вера поехала не одна, а с Жасминовым, которого встретила по пути и потянула с собой.

— Я новые туфли в болоте угробил, — расстроенно заявил он (так как переодеться он, в отличие от меня и Веры, не успел)

— Я уже всё вычистила, — проворчала Дуся и приготовилась кормить меня с ложечки.

С ложечки я не хотел, поэтому отобрал у Дуси баночку с бульоном и принялся пить прямо так, из банки.

— Мммм… — жмурясь от удовольствия, я допил бульон и спросил, — а как я сюда попал? Вы меня нашли?

Оказалось, не совсем так. Пока Вера с Жасминовым искали меня, пока обходили по дуге охранников (да ещё и заблудились немного, следопыты, ага), я уже отснял все кадры и фотоаппарат спрятал. Этого ни Вера, ни Жасминов не видели. Зато они видели, как охранник огрел меня битой по голове. Затем, вместе со своим коллегой, они затащили меня в сарай, сбоку от дежурной сторожки. И оставили. Очевидно, решили не убивать, а дождаться, когда гости протрезвеют, и пусть тогда хозяин дальше мою судьбу решает сам. В принципе всё правильно. И вот когда охранники ушли, Жасминов открыл дверь и вытащил меня оттуда.

Дальше всё было банально: Жаминов нёс меня на плечах через лес (на дорогу они выходить боялись), Вера бежала сзади, плакала и тихо причитала. В общем, толку от неё особо не было.

Повезло ещё в том, что Веркин знакомый дисциплинированно ждал нас возле машины. Поэтому, как только Жасминов притащил меня, как все сели и срочно рванули в больницу. Довезти меня успели.

— Вот такие дела, — подытожила Верка, а Дуся посмотрела на меня укоризненно, а на Верку с благодарностью и уважением.

— Спасибо вам! — от всего сердца поблагодарил я.

Верка вспыхнула. А Жасминов приосанился. Моя благодарность ему была приятна.

— Время вышло, — в дверь заглянула медсестра.

— А сколько я уже здесь лежу? — напоследок успел спросить я.

— Сегодня воскресенье, — буркнула Дуся.

Два дня! Я тут два дня!

— Мне нужно туда вернуться! — сказал я, подхватившись. — Где моя одежда?

— Лежи! — рыкнула Дуся, — ты чуть не умер, тебе нельзя…

— Но мне нужно! — я был непреклонен, вот только меня никто даже слушать не хотел.

— Я сейчас доктора позову! — гаркнула Дуся.

Кажется, Верка и Жасминов были с нею полностью солидарны.

Предатели!

Они ушли, а я остался в палате в одиночестве…

Но просто лежать я не мог. Я метался словно тигр в клетке. Так, что даже медсестра услышала мой топот, заглянула и сделала мне замечание:

— Больной, ложитесь на кровать. Вам рано ещё вставать и бегать! А не то я сейчас успокоительный укол поставлю!

Угроза подействовала.

Пришлось улечься. Неожиданно даже для самого себя я уснул.

Проснулся, когда ко мне пришёл милиционер. Он отрекомендовался и допросил меня. Я скормил ему версию про «поскользнулся, упал, очнулся и вот я тут». Видимо он тоже не хотел портить статистику, поэтому вполне удовлетворился моей версией. Попросил подписать протокол и отбыл восвояси.

А я задумался, что же мне делать?

Нужно срочно попасть опять в лес, забрать фотоаппарат, проявить плёнку, сделать фотографии и передать их Большакову. И осталось всего полвоскресенья. И вот как мне всё это осуществить?

Я так расстроился, что даже не понял, что именно мне принесли на обед. Проглотил, не глядя (а, может, это после Дусиных разносолов так оно мне показалось).

К сожалению, денег у меня с собой не было. Да и автомобилей возле больницы не наблюдалось. В это время люди передвигались пешком, или на рейсовых автобусах.

И вот что делать?

Я хотел, по привычке почесать затылок, рука наткнулась на плотную повязку с засохшей корочкой, и я торопливо отдёрнул руку. Кажется, в ближайшее время придётся отвыкать от этой привычки.

Я тихо сатанел, не понимая, как быстро и правильно разрулить ситуацию. Время неумолимо утекало, а я так ничего внятного и не придумал. Хуже всего, что если я сейчас вылезу отсюда в окно, то далеко в пижаме и тапочках я не уйду. А даже если я и уйду, то автомобиль мне нанять будет не на что. И так далее. О том, что придётся несколько километров идти по лесной дороге, посыпанной щебёнкой, в сваливающихся с ног, расхлябанных тапочках, я старался не думать.

И тут, когда я уже перебрал все варианты и уже надумал идти как есть и будь что будет, дверь в палату открылась и заглянул… тадам! — Козляткин.

Сказать, что я удивился — это не сказать ни о чём.

— Сидор Петрович? — я аж рот приоткрыл в изумлении. — Откуда вы узнали, что я тут?

— Зашел к тебе. А твоя тётушка рассказала, — пояснил Козляткин и потребовал, — рассказывай!

Я рассказал о всех своих злоключениях.

— … поэтому, Сидор Петрович, нужно срочно забрать оттуда фотоаппарат, найти, где можно в это время проявить плёнку и отпечатать фотографии. Даже не представляю, что и делать.

— Так! — Козляткин решительно взял всё в свои руки, — поехали!

— Меня не выпустят, — сказал я, кивнул на свою пижаму с отпечатанным на рукаве штампом и больничные тапки.

— Ничего, я на машине, — резко рубанул Козляткин, — заедем к тебе, переоденешься.

— Так Дуся…

— Дусю я беру на себя! — пообещал Козляткин.

— А из больницы меня не выпустят…

— Выпустят, — нехорошо усмехнулся Козляткин, и я сразу ему поверил.

Всё получилось, как и обещал Козляткин, быстро и технично. Я только успел заметить краем глаза, как медсестра торопливо спрятала в кармане халата радужную бумажку. Когда я крался по коридору, она ушла в дежурку и сделала вид, что не заметила.

С Дусей тоже всё прошло хорошо, Козляткин, раздуваясь от важности, сообщил ей, что мы сейчас должны подъехать на работу, где мне нужно расписаться в важных документах. А потом он лично отвезёт меня обратно в больницу.

Дуся поверила, хотя и зыркнула на меня строгим взглядом. Так, на всякий случай.