Где моя башня, барон?! - Антон Панарин

— Ты сейчас описал половину Хабаровска, — мужчина спокойно растоптал надежду торговца на спасение и сильнее выкрутил руку, так что связки вновь заскрипели. — Говори точнее. Кто такой, куда пошёл?

— А-а-а!!! Я не знаю! Не знаю! — кричал Шульман, обливаясь слезами, а потом вспомнил важную мелочь и, всхлипывая, затараторил: — У него в кошельке была визитка союза охотников! Наверное, он из СОХ.

— Охотник? Интересно, — мужчина отпустил руку торговца и положил перед его носом клочок бумаги с написанным от руки номером. — Вот мой телефон. Если объявится — позвонишь. Лучше ведь общаться со мной по телефону, чем при личной встрече, да?

— Да. Да. Я обязательно позвоню. Спасибо. Извините меня. Я позвоню… — мямлил Шульман, сжимая в руке телефон незнакомца.

Мужчина поправил одежду, вышел на улицу и закурил.

* * *

У входа в ломбард

Кречет Ярослав Игоревич, следователь тайной полиции, не собирался причинять вред этому старику. Пришлось лишь немного на него надавить.

Кречет поправил воротник, закурил, а затем оглянулся, подмигнув через окошко двери перепуганному владельцу ломбарда.

Теперь у него была очень важная информация и перепуганный информатор, который обязательно позвонит ему в нужный момент.

— Интересно. Уж не тот ли это Владимир, который для сельчан из Сита убил ящеров? — задумчиво пробормотал он себе под нос, прогулочным шагом отдаляясь от здания. — Там тоже пропал золотой песок…

Затем он быстрым движением достал телефон из внутреннего кармана пиджака и набрал номер своего начальника, господина Борщова.

— Да, слушаю тебя, Ярослав, — раздался в трубке сухой голос.

— Пётр Евстигнеевич, хорошие новости, — улыбнулся Кречет. — Похоже, я нашёл зацепку.

Глава 18

Нас окружили шестеро. Одеты в рубахи с закатанными рукавами, кепки-восьмиклинки, в зубах тлеют сигареты.

— Ну чё молчите? Языки проглотили? — снова спросил кто-то из темноты агрессивным тоном.

Я собирался ответить, но в этот миг темноту прорезал луч фонарика, ударив Федьке в лицо.

— Ушастый. Ты, что ли?

— Ага, Игорь Иванович, это я, — испуганно промямлил Воробей.

— Ты совсем тупой? Я же сказал, чтобы на нашем районе больше не появлялся. Или у тебя зубы лишние и нужно проредить? — говорящий помедлил, осматривая физиономию Фёдора, и хмыкнул. — Смотрю, тебя уже отоварили. Ну ничего, я добавлю.

— Друзья, давайте разойдёмся по-хорошему, — предложил я, поднимаясь с травы.

— А это кто у нас такой умник? — мне в глаза ударил луч света. — Твою рожу впервые вижу. А если не разойдёмся, то что ты сделаешь? — насмешливо добавил Игорь, который ещё и Иванович.

— Отберу у тебя фонарик и забью тебя им до кровавых соплей, — сказал я, хищно оскалившись.

Увидев моё выражение лица, бойцы Игоря сделали полшага назад.

— Ты, наверное, не понял, с кем разговариваешь? — спросил парень, зыркнув на своих ребят. — Ну так я поясню. Я брат Черепа. Знаешь такого?

— Впервые слышу.

— Ха! Да ты гонишь! Пацаны, посмотрите на этого клоуна! Он про Черепа не слышал? Да весь Хабаровск его знает! Или ты не местный? — спросил Игорь, медленно потянувшись к карману. Готов спорить, у него там нож.

— Игорь Иванович, прости парня, он по голове крепко получил на турнире у Крапивы. Сейчас плохо соображает, да и я тоже. Вот, возьми за беспокойство, а мы пойдём, — Воробей трясущимися руками протянул парню конверт с деньгами, за которые недавно лишался здоровья.

Увидев это, я начал закипать. Какого чёрта? Ушастый получил честную плату за честный бой. Да, он, конечно, проиграл, но стараний его никто не отменял. А это отребье на ровном месте создало конфликт и пытается нас обобрать? О, боги. Дайте мне терпения…

— Вот это правильный подход, — одобрительно хмыкнул Игорь, и выхватив конверт, посветил внутрь. — Неплохо.

Конверт исчез в кармане главаря шайки, и тот с улыбкой сказал:

— Считай, что ты купил своё здоровье. А вот друга твоего мы проучим, чтобы знал, что бывает, когда дерзишь Железнодорожникам. Пацаны, вали ег…

Слова парня застряли у него в глотке. Сделав резкий рывок вперёд, я ударил лбом в переносицу парня, отчего тот рухнул на траву. Пока он падал, я выхватил у него фонарь и трижды ударил им по зубам вожака.

В свете фонаря чётко виднелись разлетающиеся во все стороны кровавые капли. От такого зрелища банда Черепа-младшего замерла в ужасе.

— Т-т-ты чё, падла⁈ Ты хоть понимаешь, что ты сделал? — заикаясь, выдавил из себя один из шестёрок.

— У вас три секунды, чтобы свалить отсюда, — холодно процедил я.

— Да тебя Череп прикончит! — взвизгнул кто-то из темноты.

— Три, два… — начал я считать.

Поняв, что через секунду и они отхватят по полной, парни рванули к главарю, чтобы утащить его. Но я придавил бездыханную тушку ногой.

— Этот останется здесь, — сообщил я им.

— Череп этого не простит! Тебе конец! Придурок! — снова кто-то вякнул.

— Один, — закончил я счёт и сделал вид, что собираюсь напасть.

Шпана рванула наутёк, сверкая пятками. Я же присел и стал обыскивать карманы Игоря. Конверт Воробья тут же был возвращён его владельцу. Помимо этого нашёлся довольно качественный нож с выдвижным лезвием. Расчёска, пара золотых печаток и кошелёк с тремя сотнями рублей.

Забрал всё без остатка, даже ботинки. А чего добру пропадать? Кожаные с высоким голенищем. Отличная вещь, тем более у него такой же размер ноги. Всяко лучше моих пожёванных временем сапог.

Позади послышался панический шёпот Фёдора:

— Что ты наделал? Нам конец. Теперь нам точно конец… Если не убьют, то покалечат. Твою мать… Самого Игоря Ивановича. На кой-чёрт я с тобой связался? Теперь я точно труп. Поплыву в последний круиз по Амуру с распоротым брюхом…

Переобуваясь, я посветил на Воробья. Его колотила нервная дрожь. Зрачки расширены, смотрит в пустоту и мямлит какой-то бред. Явно в состоянии аффекта. Подойдя поближе, я влепил ему пощёчину. Отчего глаза парня прояснились.

— Ты чего разнервничался? Всё будет хорошо, — ободряющим тоном произнёс я. — И не нужно бояться всяких слабаков. Они только и могут, что лаять. А как только встретят сопротивление, так бегут куда глаза глядят. Давай по порядку. Кто такой Череп?

— Да ты чё⁈ Это же один из трёх авторитетов Железнодорожников. Его все боятся. Он же