Вор без имени - Илья Соломенный

— Едва ли такое можно понять… — пробормотал я.

Баронесса рассмеялась.

— Да, ты прав. Я предпочитаю более «обычные» развлечения, хм… Но речь не обо мне. В общем, поговаривают, что Зубоскал стал главным… Поставщиком этой больной на голову сучки. Говорят, он довёл искусство до совершенства — его… Кхм… Его «изделия» служили княжне месяцами! Но однажды всё пошло наперекосяк.

— И как такое могло произойти? — не удержался я от колкого вопроса.

Баронесса снова хохотнула, и мы зашли в одну из комнат, где «теневые» играли в карты. Женщина встала у стены, наблюдая за игрой, и продолжила:

— Зубоскал и молодая княжна выбрали не ту цель. Молодого красавчика, который втайне путешествовал по Княжествам и был сыном одного из тогдашних Князей. Тот узнал, что его наследник стал… экспонатом. Разгневался, объявил войну соседу, приютившему Зубоскала. Больную на голову княжну убили в той резне, как и её отца, а Зубоскала поймали и устроили ему… показательную расправу.

Я сглотнул подступивший к горлу комок.

Несложно догадаться, как именно наказали эльфа…

— Как у них получилось его одолеть?

— У Зубоскала тогда ещё не было столько Камней Силы, — Баронесса пожала плечами, — А в Княжествах всегда хватало сильных «чешуйчатых».

— Но он выжил.

— Выжил. Истекая кровью, гноем и злобой, сбежал и оттуда. Болтался пару десятков лет в пустошах, а затем добрался до Артанума, лет пятьдесят назад. Начал тут с самого низа — палачом у одного давно сгнившего Барона в Старом Порту. Говорят, сильно преуспел в этом. Потом поднялся повыше и стал «глазом» у Барона Элиона, где его таланты оценили по достоинству. А лет десять назад совершил ещё один, последний прыжок — вцепился в рясу одного из Мастеров Совета. Тайного мастера, если тебе интересно — который отвечает за пытки, шпионов и исчезновения.

Я переваривал услышанное, чувствуя, как в животе собирается ледяная тяжесть.

Мне сразу показалось, что этот Зубоскал — серьёзный хрен. Но чтоб настолько… «Серьёзный» — это было слишком мягко сказано! Он был древним, ходячим кошмаром, воплощением самой изощрённой жестокости!

Интересно, раз он трётся в Артануме уже полвека — как так получилось, что он сам не стал Бароном?

Не захотел — или причина в чём-то другом?

— Если позволите вопрос, госпожа…

— Говори.

— Что такая важная птица… что он тут делал?

Мы как раз закончили обходить внутренний двор по галереям периметра, и подошли к импровизированной ложе Баронессы — балкону, нависающему над водой, заполенных грудой ящиков, накрытых коврами, и с троном из обломков, откуда открывася лучший вид на арену.

Баронесса отпустила мою руку и с лёгкой гримасой раздражения покачала головой.

— Я и сама — важная птица, Краб, не забывай!

— Простите госпожа.

— Прощаю, — женщина потрепала меня по плечу, — Не забивай голову играми взрослых, Краб. Тебе это ни к чему. И уж точно тебе не стоит опасаться, что острозубый внезапно заинтересуется тобой. Его добыча покрупнее — опасные беглецы из Княжеств, маги-отступники, насолившие кому-то в Элионе, или шпионы из других государств. Не недавно появившиеся «сквозняки», которые только учатся читать по слогам.

Её слова должны были меня успокоить. Но почему-то они вызвали обратный эффект — прозвучали слишком уж снисходительно, попыткой отмахнуться…

Баронесса кивнула мне и сделала знак рукой, веля мне идти. Её здоровенный чернокожий слуга с горящим камнем Силы вместо глаза, всё это время неподвижно стоящий в тени, смерил меня оценивающим взглядом — и затворил двери на балкон.

Я пошёл обратно на галерею, и тут толпа взревела — бойцы начали спрыгивать на платформы водной арены.

Можно было смело уходить, но я ещё рассчитывал найти Кастора и…

И в этот момент мой взгляд, блуждающий по толпе на противоположной галерее, наткнулся на знакомое лицо.

Холодный ужас, куда более острый, чем при виде эльфа, пронзил меня молнией и заставил остановиться, замереть, как вкопанному.

Старик. Тот самый, из клетки в форте! Тот самый, что смерил меня взглядом на улице, когда я шёл с Ривом!

Морщинистое, измождённое лицо, спутанные космы, пронзительные чёрные глаза, изодранный плащ…

Он смотрел прямо на меня — и усмехался! Худые, почти высохшие губы растянулись в беззвучной, жуткой улыбке, а затем старик медленно поднял руку.

Указательный палец, кость обтянутая кожей, был направлен прямо в мою сторону.

Он замер на секунду, давая мне осознать этот жест. А затем провёл большим пальцем поперёк своего горла. Медленно, театрально — и с убийственной ясностью…

Глава 21

Магия и слежка

Воздух в Мёртвом районе был другим — не таким, как в Трущобах или других районах Артанума. Не спёртым, влажным, пропитанным запахом тины, гниющих водорослей и человеческих отбросов, без примесей запахов гари, рыбы, кислого пива.

О нет, здесь воздух был холодным и… Чистым!

Лишь местами он пах остывшим камнем, прелой листвой, которая гнила у подножия мавзолеев — и сладковатой, едва уловимой ноткой тлена.

И эта свежесть (странное слово для кладбища, согласен), была одной из причин, по которой мне нравилось тут бывать.

Другая — здесь никогда никого не было.

Но тем не менее, пробираясь меж древних склепов и покосившихся надгробий, я старался ступать бесшумно, словно тень — за последние месяцы это стало моей привычкой.

Под ногами хрустел мелкий щебень, где-то в высокой сухой траве стрекотали кузнечики, да ветер шелестел листьями плюща, опутавшего старые статуи.

Идеальное место, чтобы никто не увидел моих неуклюжих, опасных опытов с Камнем Силы…

Он уже давно стал частью меня, и не доставлял неудобства. Я просто чувствовал его — лёгкое давление под ключицей, и тихий, едва уловимый гул, на который иногда отзывалась металлическая кружка или гвоздь в подошве сапога.

Но я не зря учился читать, и не зря каждый день тратил какое-то время на практику с магией — чувствовать Камень удавалось всё лучше и лучше.

Украденные книги потихоньку начали раскрывать свои секреты. Я уже не просто водил пальцем по строчкам, с трудом складывая слоги — я начал понимать.

А всё потому, что я начал собирать о магии и «чешуйчатых» все возможные сведения. Пусть медленно, пусть обрывками, но я выискивал упоминания о колдовстве в разговорах «теневых» в кабаках, ловил обрывки сплетен о местных колдунах, осторожно общался с некоторыми из них — в основном, слабаками, которые умели разве что подогреть воду или пощекотать замок на уровне воровской отмычки.

Я собирал крупицы этих знаний, как голодающий — крохи со стола, и понемногу картина складывалась.

Стало понятно, что главное в освоении магии —