Сквозь волну (ЛП) - Хедли Таниша

Я улыбаюсь, представляя себе молодого Коа с таким же решительным блеском в глазах и, возможно, с маленькой доской для серфинга под мышкой.

— Хотела бы я увидеть, как он выглядел тогда.

— Я покажу тебе несколько снимков, когда он не будет смотреть. — Она смеется, вытирая руки о полотенце. — Отправить его в «Сальтвотерские Шреддеры» было одной из самых трудных вещей, которые я когда-либо делала. Мы такая дружная семья. Мои сестры, их дети, они приходят почти каждый день. Такое ощущение, что мы живем здесь все вместе, в этом доме. И мысль о том, что Коа не будет рядом, что я не буду видеть его за обеденным столом каждый вечер, сломила меня.

Смотрю на нее и вижу тихую боль в ее лице, когда она вспоминает те дни.

Меня охватывает чувство вины, я понимаю, что именно время, проведенное с «Шреддерами», отдалило его от нее. Отсюда.

— Но, — продолжает она с улыбкой в голосе, — когда я услышала, как ему там нравится…из-за тебя, Малия…я поняла, что приняла правильное решение. Он часто говорит о тебе, ты знаешь. Я слышу по его голосу, как он счастлив.

Мое сердце замирает от ее слов.

Я никогда не думала, что Коа говорил обо мне со своей мамой, но сейчас от этих слов у меня в груди разливается тепло.

— Говорит? — тихо спрашиваю я, почти не веря в это.

— Да, говорит, — отвечает она со знающей улыбкой, ставя кексы в духовку. — Он всегда говорил, что ты поддерживаешь его в тонусе, заставляешь сосредоточиться на том, что действительно важно. Как будто он нашел кого-то, кто наконец-то понял его так, как никто из нас никогда не мог.

Я сглатываю комок, образовавшийся в горле, ошеломленная неожиданным комплиментом.

— Я и не знала, что он так считает, — мой голос густ от эмоций.

Мама Коа тепло улыбается мне и слегка сжимает мою руку.

— Он всегда так делал и продолжает до сих пор.

Коа заходит на кухню и с мягкой улыбкой прислоняется к дверному косяку.

— Эй, ты не против, если я ненадолго украду Малию?

Его голос звучит непринужденно, но что-то в том, как он смотрит на свою маму, привлекает мое внимание.

Они обмениваются быстрым, почти тайным взглядом, но это исчезает так же быстро, как и появилось, и я стараюсь не думать об этом.

— Я не могу, — легкомысленно возражаю я, указывая на духовку. — Мне еще нужно нанести на них глазурь, когда достанем из духовки.

— О, все в порядке, милая, — с теплой улыбкой говорит его мама, пренебрежительно махнув рукой. — Кексам нужно время, чтобы остыть, прежде чем мы сможем это сделать. Вы двое идите, наслаждайтесь немного. Я закончу ужин, и как только они будут готовы к глазури, сможем вернуться и сделать это вместе.

Я колеблюсь, бросая взгляд на Коа, который теперь ухмыляется, как будто знает что-то, чего я не знаю. Его мама мягко выпроваживает меня из кухни, ее рука лежит на моей спине, как бы молча побуждая меня идти.

— Иди, повеселись, — ее тон полон доброты.

Я киваю, внутри меня бурлит любопытство и волнение, пока Коа выводит меня из кухни в коридор.

— Куда мы идём? — спрашиваю я, глядя на него.

— Увидишь, — отвечает он с озорной улыбкой, которая все еще остается на его губах, когда мы выходим на улицу.

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ПЕРВАЯ

КОА | ОАХУ, ГАВАЙИ

Уже закат, небо — смесь теплых оранжевых и розовых оттенков, сливающихся с голубым горизонтом, мне наконец удаётся вывести Малию из дома, не дав ей слишком много намеков на то, куда мы направляемся. Всю дорогу она задавает вопросы, но я лишь улыбаюсь и прошу потерпеть.

Вывожу ее на задний двор, мы идем по маленькой, скрытой от глаз тропинке от дома моей семьи вверх по холму. В воздухе витает запах тропических цветов, вечерний бриз мягко и тепло касается нашей кожи.

Поднимаемся на вершину холма, перед нами открывается вид — весь Оаху расстилается внизу, яркая зелень земли встречается с глубокой синевой океана. Солнце опускается ниже, заливая все золотым светом. Малия ахает и отпускает мою руку, делая шаг ближе к краю смотровой площадки.

— Это потрясающе, — вздыхает она, полностью охваченная благоговением.

Не могу перестать смотреть на нее. Солнечный свет касается ее лица, заставляя светлые волосы переливаться, как золото, а мягкое, спокойное выражение, застывшее на ее чертах, — как будто она сама часть этого вида.

Глаза широко раскрыты, сверкают в угасающем свете дня, губы слегка приоткрыты. Она прекрасна — нет, сногсшибательна — вне слов, моя грудь сжимается от осознания того, как сильно я ее люблю.

Делаю глубокий вдох, чувствуя тяжесть маленькой коробочки в кармане. Сердце бешено колотится, когда я достаю ее, бархатные края знакомы под моими пальцами.

Мои руки слегка дрожат, опускаюсь на одно колено позади нее, ожидая, пока она повернется.

— Малия, — тихо зову я, чтобы она услышала.

Она медленно поворачивается, и в тот момент, когда видит меня на коленях, ее глаза расширяются, а с губ срывается вздох. Слезы мгновенно наполняют ее глаза, прижимает руку ко рту, совершенно потеряв дар речи.

Я улыбаюсь ей, мое сердце переполнено.

— Я ждал подходящего момента, чтобы сделать это…и сейчас, стоя здесь с тобой, в этом месте, я чувствую, что это правильно. — У нее текут слезы, она вытирает их, все еще глядя на меня в недоумении.

— Малия, ты изменила мою жизнь. Ты стала для меня светом, лучшим другом и любовью, в которой я даже не подозревал, что нуждаюсь. И я так благодарен, что ты здесь, со мной, разделяешь то, что мы любим, делая эту сумасшедшую жизнь вместе.

Опускаю взгляд на кольцо в своей руке — жемчужина и бриллиант в оправе из белого золота. Оно мерцает на свету, такое же совершенное, как и она сама.

— Я заказал это кольцо для тебя пару лет назад, когда понял, что не могу представить свою жизнь без тебя. Знаю, что это не много, но это частичка меня, нас, и я надеюсь…надеюсь, что ты примешь его и меня. Малия Купер, ты выйдешь за меня замуж?

Ее дыхание сбивается, она начинает всхлипывать, быстро кивая, прежде чем я успеваю закончить предложение. Протягивает руку, пальцы дрожат.

— Да, — шепчет она, ее голос едва слышен из-за эмоций.

Я едва могу поверить в это, когда надеваю кольцо на ее палец, оно идеально подходит. Мое сердце словно взрывается от восторга, облегчения и чистой любви.

Поднимаюсь на ноги, притягиваю ее к себе, а она продолжает плакать, зарывшись лицом в мою грудь. Крепко обнимаю, прижимаясь губами к ее волосам, чувствуя себя самым счастливым парнем на планете.

Малия моя. Наконец-то она моя. И я проведу остаток своей жизни, чтобы она знала, как много для меня значит.

Малия окружена моими кузенами, тетями и родителями, все они собрались вокруг нее, любуясь кольцом на ее пальце. Она сияет, лицо светится от счастья, когда она протягивает руку, демонстрируя его. Ее смех наполняет комнату, смешиваясь с возбужденными голосами моей семьи, и я не могу не улыбнуться.

Видеть ее такой, такой принятой, такой любимой — это все, чего я хотел.

Отец похлопывает меня по руке, сидя в своем кресле-каталке рядом со мной.

— Ты молодец, сынок, — говорит он с гордой улыбкой.

Я киваю, испытывая волну эмоций, которые не могу выразить словами.

— Спасибо, папа.

Моя мама со слезами на глазах делает шаг вперед и обнимает Малию, заключая ее в теплые объятия.

— Добро пожаловать в семью, Малия. И если тебе нужна помощь со свадьбой или покупкой платья…я буду рада помочь с планированием. Все, что нужно.

Малия улыбается, в ее глазах блестят слезы.

— Спасибо, — шепчет она, выглядя такой тронутой.