Невеста по приказу, или Когда свекровь ведьма - Лика Семенова

Я кинулась на пол:

— Боже! Скажи, что не проглотила!

Та покачала головой:

— Да, уж, слава богу! — Она тут же сняла с ноги башмак и кинулась на Желтка: — Ах ты, изверг! Чучело поганое! Чуть не угробил! Изверг!

Я невольно прыснула со смеху, а Пилар, вдруг, застыла в изумлении с занесенным башмаком.

— Барышня, а что это с ним? Наш ли?

Я проследила ее взгляд и тоже застыла. Желток изрядно подрос и теперь был размером с приличную собаку. Кисточки на его острых ушах стали еще длиннее и свисали густой золотистой бахромой. Шерсть грифоныша словно утратила милый цыплячий пушок, стала жестче и уже отливала настоящим золотом. Но глаза остались неизменными — такими же хитрыми и озорными.

В груди потеплело от радости. Я кивнула:

— Наш… Наш. — Посмотрела на грифоныша: — Где ты был столько времени? Я чуть с ума не сошла!

Тот встрепенулся:

— Скажи этой злюке, чтобы посреди дороги не стояла!

Я покачала головой:

— Желток… кто так делает? Зачем так выскакивать?

Пилар в изумлении посмотрела на стол:

— Барышня, а откуда он взялся? — Она в совершенной растерянности таращилась на мое зеркало. — Вы же сказали… а он… — Наконец, она перевела взгляд на меня: — Барышня, миленькая… это же ваше зеркало…

Я за это время много раз думала, как рассказать Пилар, и была рада, что все разрешилось вот так неожиданно. Без предисловий и сомнений. Уже деваться было некуда. И я ожидала какой угодно реакции, но только не такого безудержного ликования. Пилар висла у меня на шее, бесконечно нацеловывала щеки. Известие о том, что я тоже оказалась ведьмой, привело ее в несказанный восторг. Немного придя в себя, она решительно сжала кулак:

— Вот она теперь где у нас будет! — Потрясла. — Сама теперь попляшет! Боже милосердный! Моя госпожа — настоящая ведьма! Пусть теперь только попробует эта Анита на меня свысока посмотреть!

Я вздохнула:

— Если бы еще знать, что с этим делать… — Посмотрела в лицо Пилар: — Запомни: говорить об этом никому нельзя.

Я понятия не имела, как ставился этот запрет, но надеялась, что этих слов будет достаточно.

К счастью, Желток принес хорошую новость — он нашел второе зеркало. Но подробности выкладывать наотрез отказался, пока ему не дадут сладких орешков. Наконец, он наелся до отвала, распушился и, кажется, стал еще больше.

Я посмотрела на него:

— Ну? Где ты был так долго?

Тот зевнул, бесцеремонно раззявив клюв:

— Шел по магическому следу. Да только уж слишком запутано было. С большой осторожностью. Как дошел, так сразу вернулся.

Внутри замерло:

— До второго зеркала так далеко идти?

Желток покачал головой:

— Теперь нет. След был спрятан, а зеркало — совсем близко.

— А что за ним? Знаешь?

Грифоныш снова покачал головой:

— Без тебя не пройду.

Если это парное зеркало, то этот ход сделали специально для меня — никакого сомнения…

Я больше не хотела терять время. Велела Пилар одеваться. Наказала запереть комнату на ключ и никуда не отлучаться, пока я не вернусь. Та лишь кивала — все еще не представляла, как я смогу влезть в крошечное зеркало. И даже вскрикнула, когда вслед за Желтком я коснулась зеркальной глади и провалилась в магический ход.

Глава 44

Поляна была прежней. Тот же загадочный сумрак, в котором все мягко светилось. Те же умиротворяющие лесные звуки. Желток приподнялся на задних лапах, втягивая воздух. Я склонилась к нему, прошептала:

— Ну? Все тихо? Ведьмы нет?

Тот ответил не сразу, все еще принюхивался. Сделал небольшой круг по траве, и я видела, как все в грифоныше было напряжено, а чуткие уши ходили туда-сюда, кивая кисточками. Да… наш Желток уже не был тем цыплячьим комком, и я боялась представить, что будет дальше…

Он вернулся ко мне:

— Она проходила здесь несколько часов назад.

Я замерла:

— Так она все еще здесь? На этой стороне?

Желток покачал головой:

— Нет. Наоборот, ушла. Она почти всегда ходит на рассвете зверя кормить. Иногда вечером. Каждый день. В это время тебе появляться здесь точно нельзя. Запомни.

— Каждый день? Тебя тоже надо кормить каждый день?

Желток уставился на меня и будто разом поглупел:

— Дай сладкий орешек!

Эту песню я уже знала, спорить даже не пыталась. Теперь не отстанет. Вытянула руку, толком не понимая, что делать. Только отчаянно хотела, чтобы появилась гора этих проклятых орехов. И она, действительно, появилась в золотистой дымке. Желток тут же принялся жевать, комично охая, но теперь казалось, что эти восторги ему… не по возрасту, что ли. Он почти на глазах раздался «в плечах» и стал будто немножко мощнее. Теперь увлеченно натирал клюв о траву.

— Желток, так тебя тоже надо каждый день кормить?

Грифоныш поднял голову:

— Хорошо бы! — Помедлил и добавил расстроено: — Но не обязательно. Здесь мой дом — я никогда не останусь голодным. Но в твоих сладких орешках магии намного больше.

Я насторожилась:

— А зверя свекрови обязательно кормить каждый день?

Поганец сделал вид, что оглох, и принялся ковырять когтистой лапой какой-то корешок. Он ни в какую не хотел говорить об этом неведомом звере. Знать бы, почему.

Я дернула его за кисточку:

— Послушай… Если ты ее учуял, это же значит… что ее зверь так же может учуять меня? И тогда она все узнает? Ведь так? А я даже не знаю, как он выглядит.

Желток продолжал невозмутимо рыть корень, и это уже раздражало. Я нагнулась и выдернула из-под его лапы невзрачное растение с мелкими желтыми цветами. Повертела в руках, разглядывая, и отбросила в сторону:

— Хватит уже! Неужели сложно ответить?

Желток покачал головой, как ни в чем не бывало:

— Ее зверь не знает запаха твоей магии.

— А ты запах ведьмы откуда знаешь?

Грифоныш даже фыркнул:

— Так она сама меня в проход запихала!

Я опустила голову. Не то, чтобы я не поверила Вито, но… Убедиться окончательно было до крайности неприятно. И ведь свекровь прекрасно понимала, что грифоныш может убить меня… Но эта злыдня одурачила сама себя. И от этой мысли в груди теплело.

Я погладила зверька по загривку:

— Ладно, показывай дорогу. Нам нужно поторопиться.

Тот снова понюхал воздух и направился в заросли. Я