Высокое погружение - Марина Даркевич

этом? Не можешь мне поверить? Послушай, неужели я слышу нотки ревности в твоём голосе? Ох, Света, зря ты так… Я же люблю тебя, разве я способен сразу же, как только мы нашли и открыли себя друг для друга, отправиться к ещё какой-то женщине?

– Сейчас ты мне напоминаешь другого мультяшного героя, – заметила Светлана. – А именно – Кота Тома из тех старых короткометражек, которые обычно крутили в видеосалонах перед показом фильмов. Подойди ко мне и закрой глаза.

Денис приблизился к Светлане, ощутил ладони на своих плечах и дыхание женщины на шее.

– Неужели я ношу на себе посторонние запахи? – суховато спросил Денис. – Светик, я даже обидеться на тебя не в состоянии…

Прикосновения женщины и щекочущие кожу вдохи заставили тело юноши немедленно отреагировать. Не прошло и нескольких секунд, как его член налился желанием и, грозя порвать лёгкие спортивные брюки, упёрся Свете в бедро.

– Я чувствую только тебя, – прошептала Светлана.

К чему именно относились эти слова, Денис не стал спрашивать.

– А я хочу только тебя, – сказал он, обнимая женщину за талию и тесно прижимая к себе.

Света отступила на шаг.

– Я действительно тебя ревную, Диночка, – сказала она. – Ты знаешь, я ведь могу точно определить, был ли у мужчины секс с кем-нибудь накануне, поверь моему опыту. Но я не стану выяснять это сейчас. Боюсь узнать такое, что разобьёт мне сердце.

– А ты проверь, – произнёс Денис тихо. – Каким угодно способом. И ты убедишься, что я люблю только тебя. И твоё сердце останется в целости и сохранности.

– Если ты правда в этом уверен… Боже мой, что ты делаешь?

Денис упал на колени, обнял Светлану за бёдра, начал целовать её поверх одежды.

– Кем мне сейчас стать? – спросил он, подняв лицо. – Мужчиной? Девочкой? Ты же знаешь, я для тебя готов на всё. Я ведь создан для того, чтобы исполнять твои желания, притом самые потаённые, Светлячок!

У Светланы закружилась голова, колени наполнились приятной слабостью. Ещё полминуты – и любовники начнут срывать друг с друга одежду, чтобы погрузиться в океан страсти и бесстыдных фантазий… Но гримёрка в театре за несколько часов до ответственного спектакля – не самое лучшее место для проявления бурных эмоций. Из коридора донёсся озадаченный, взволнованный зов костюмерши Паутовой: «Севостьянову кто-нибудь видел? Скажите ей, что это ну просто обалдеть как срочно!»

Если Ирина позволяла себе такие слова как «обалдеть», то это значило действительно спешно и серьёзно. Денис, чья эрекция продолжала рвать брюки, чертыхнулся, по-прежнему стоя на коленях. Света, которая потекла минуту назад, нервно вздохнула. Тут ещё подлил масла в огонь Москвин, пробежавший за дверью с криком: «Да тут Дедов появился, что-то ему Денис шибко понадобился!»

Обоим стало ясно – сейчас весьма неподходящий момент для того, чтобы «сливаться в экстазе». Тилляев поднялся на ноги, отряхнул колени. С неловкими и досадными улыбками любовники глянули друг на друга, но Денис всё же нежно поцеловал Свету в губы и пообещал негромко:

– Сегодня после спектакля я твой!

– Полностью и окончательно, – добавила женщина.

Затем влюблённые поцеловались ещё раз, дав волю языкам. Но, слушая шум за дверью, были вынуждены скоро отпрянуть друг от друга. Каждый при этом думал, что ничего страшного не произошло, и что впереди у них вся ночь, которая вряд ли будет подходящей для спокойного сна.

Насчёт спокойного сна они точно не ошиблись.

…Паутова подняла панику по причине случайно загубленной шляпы, в которой мамаша Парфёнова должна была выходить в двух сценах. Сама костюмерша никак не могла взять в толк, кто же и при каких обстоятельствах расплющил фетровую тулью. Пришлось решать вопрос в срочном порядке – а именно в денежном. Москвин выделил Паутовой денег на приобретение новой шляпы, и она вместе со Светланой помчалась в «Магазин модной одежды», который уже давно превратился в обычный «комок» с соответствующими ценами, но зато с хорошим ассортиментом.

Что касается Дедова, то он искал Дениса словно бы по срочному рабочему моменту. Тилляев внимательно слушал наставления старшего товарища, которые казались ему в этот момент такими же странными и невразумительными, как и сам Константин. Впрочем, юноша счёл за лучшее спокойно согласиться с замечаниями.

…Занавес поднялся практически вовремя, небольшая заминка на две-три минуты была не в счёт. Владислав Семёнович увлечённо складывал на калькуляторе цифры и заполнял необходимые графы в толстой учётной книге, когда со стороны главного входа послышался негромкий вскрик билетёрши и тяжёлая поступь трёх пар берцев по мозаичному полу.

Милиция не впервые на памяти Москвина являлась в театр, но обычно приходил либо участковый, либо начальник райотдела, с которым Москвин был на «ты». Ещё до Перестройки, в Театре оперетты, Семёныч, будучи на той же должности, «придерживал» для нужных людей из органов и их жён билеты на популярные спектакли. В те годы это было весьма актуально.

– Чем обязан? – поднявшись, обратился Москвин к трём людям, двое из которых были вооружены короткими автоматами.

– Капитан Максим Черенков, спецподразделение по борьбе с бандитизмом, – отрекомендовался старший.

– А, «убойный отдел», – кивнул Семёныч. – Знаю вашего шефа… Алексей Палыч звонил мне пару месяцев назад…

– У нас сейчас другой шеф, – отрезал капитан. – Как могу к вам обращаться?

Москвин представился. Черенков без лишних слов вынул лист бумаги с фотороботом молодого человека.

– Вот этот гражданин иностранного государства, по имеющейся у нас информации, работает в вашем театре… Работает актёром. Фамилия – Тилляев. Нам нужен этот человек и его документы. Есть какие-нибудь?

– Трудовая книжка… Знаете, у нас имеется только аналог, выданный ему в республике***.

– В трудовой есть хоть что-нибудь на русском языке?

– Практически нет…

– Его паспорт, случайно, может, тоже находится у вас?

– Нет. Сейчас как раз идёт процесс оформления документов на получение гражданства Российской Федерации.

– Ладно, это уже не имеет значения, – заявил Черенков. – Где он сам? Нужно, чтобы вы нас аккуратно провели к нему…

– Что он натворил? – быстро спросил Москвин.

– Натворил, уж поверьте, – сказал один из милиционеров.

– Видите ли, он сейчас на сцене… У нас идёт спектакль.

– Спектакль придётся остановить, – сказал Максим Черенков.

– Да что же это такое?! – воскликнул Москвин возмущённо. – Вы, товарищ милиционер, объясните мне, что происходит. Спектакль нельзя прерывать без веских на то причин!

– Причина более чем веская, – ответил Черенков, вздохнув. – Вот ордер на арест вашего артиста.

Не веря своим глазам, Москвин прочитал на бланке: «Постановление о заключении под стражу».

– Простите, – недоумённо заговорил Семёныч. – Насколько я знаю, без суда такие ордера не выдаются.

– По ходатайству прокуратуры это допускается, – усталым тоном произнёс Черенков. – К тому же подпись судьи