Сильмариллион (перевод Lex Hellhound) - Джон Толкин

Когда Тургон узнал о том, что осада Ангбанда прорвана, он решил не подвергать свой народ превратностям войны, поскольку рассудил, что защита Гондолина крепка, а время для раскрытия тайны его существования еще не подошло. А еще он верил в то, что прорыв осады знаменовал начало конца Нольдор, особенно в том случае, если к ним не придет помощь; поэтому он тайно отослал несколько отрядов Гондолиндрим к устьям Сириона и на остров Балар. Там они построили несколько кораблей и по поручению Тургона поплыли на них на дальний Запад, с целью отыскать Валинор и просить прощения и помощи у Валар. Они умоляли морских птиц указать им путь, но морские просторы были широки и необузданны, и лежала на них печать чар; Валинор был надежно сокрыт от путешественников. Поэтому ни один из посланцев Тургона так и не добрался до Запада, и лишь немногие из них вообще вернулись в Средиземье. Рок Гондолина подступал все ближе.

Моргот получал донесения обо всем происходящем, и несмотря на свои победы, чувствовал беспокойство. Ему захотелось выяснить хоть что-то о судьбах Фелагунда и Тургона, ведь они исчезли из поля зрения, но при этом были по-прежнему живы; Моргот не знал, каких сюрпризов от них ждать, и это его тревожило. О существовании Нарготронда он знал, хотя и не имел понятия о его местонахождении и силе укреплений, а вот о Гондолине Моргот не знал практически ничего, поэтому мысли о Тургоне и беспокоили его больше всего.

Тогда он отправил в Белерианд еще больше своих шпионов, не решаясь пока выдвинуть из Ангбанда основные орочьи армии. Ибо он подозревал, что сил у него пока недостаточно для последнего и победоносного сражения, и что он недооценил доблесть Нольдор да мощь человеческих воинств. Великую победу он одержал в битве Браголлах и продолжал одерживать верх в последующие годы, нанося противнику немалый урон (хотя и ценой значительных потерь со своей стороны). Однако несмотря на то, что он контролировал Дортонион и Ущелье Сириона, Эльдар быстро оправились от нанесенного поражения и вскоре начали отвоевывать потихоньку эти земли обратно. Таким образом, на несколько коротких лет на юге Белерианда вновь воцарился мир; но кузницы Ангбанда в течение этого времени работали в полную мощность и не останавливались ни на минуту.

Семь лет прошло после Четвертой битвы, и Моргот вновь решился на нападение, послав в Хитлум бесчисленное воинство. Атака на Тенистые горы была мощной и жесткой, и при осаде Эйтель Сирион Гальдор Высокий, правитель Дор-ломина, погиб от вражеской стрелы. Держать эту крепость он был поставлен верховным королем Фингоном; и здесь же совсем недавно погиб его отец, Хадор Лориндол. Сын его Хурин на тот момент едва достиг зрелого возраста, но тем не менее, был силен и телом, и духом. Он беспощадно гнал орков от самых Эред Ветрин, преследуя их далеко по выжженным пескам Анфауглит.

Тем временем король Фингон на равнинах Хитлума оказался в тяжелом положении, отражая нападение пришедших с севера армий Ангбанда. Орочье войско намного превосходило численностью, но в самый ответственный момент из залива Дренгист подоспел флот Кирдана, пришедшего в час нужды со своими эльфами на помощь. Эльфы Фалас обрушились на орков с запада, и вскоре те были вынуждены бежать. Так Эльдар одержали победу, а их конные лучники преследовали орков едва ли не до Железных гор.

Впоследствии сын Гальдора Хурин правил домом Хадора в Дор-ломине и верно служил Фингону. Хурин (также, как и его сын) не обладал тем же выдающимся ростом, что их предки, однако он не ведал усталости и был очень вынослив, гибок и быстр, подобно народу его матери, Харет из Халадин. Женой Хурина стала Морвен Эледвен, дочь Барагунда из дома Беора, которая бежала некогда из Дортониона вместе с Риан, дочерью Белегунда, и Эмельдир, матерью Берена.

Примерно в то же время блуждавшие по Дортониону изгнанники были уничтожены; лишь Берену, сыну Барахира, удалось избежать смерти и с превеликим трудом добраться до Дориата.

ГЛАВА 19. О Берене и Лютиен

Среди скорбных повестей о печалях и поражениях тех темных дней до нас дошло несколько таких, в которых посреди всех несчастий и бед случалась и радость, а в тени смерти теплился неугасимый огонек надежды. Из них более всего полюбилась эльфам история Берена и Лютиен. Об их жизнях рассказывается в балладе о Лейтиан, или "Избавлении от оков", едва ли не длиннейшей из песен древнего мира; здесь она изложена вкратце и прозой.

Рассказывают, что Барахир отказался оставить Дортонион, и Моргот преследовал его здесь, пока от спутников его не осталась лишь жалкая горсточка в количестве двенадцати человек. Лесистая местность Дортониона переходила на юге в скалистые торфяники, а на востоке от этих высокогорий лежало озеро Тарн Айлюин, окруженное вересковыми пустошами. Вся эта земля была дикой и бездорожной, ведь здесь даже во времена Долгого Мира никто не жил. Однако воды озера оставались чистыми и прозрачными днем, а ночью напоминали отражавшее звезды зеркало; говорят, что сама Мелиан в древности освятила их. Сюда и бежали Барахир с его спутниками; они устроили здесь свое логово, и Моргот еще долгое время не мог его обнаружить. Однако слухи о свершениях Барахира и его боевых товарищей расходились далеко, и Моргот в конце концов приказал Саурону найти и уничтожить их.

Был среди компаньонов Барахира некий Горлим, сын Ангрима. Жену его звали Эйлинель; они крепко любили друг друга и были счастливы, пока не случилось страшное. Вернувшись однажды со сражения на пограничье, Горлим обнаружил свой дом разграбленным и покинутым. Жену он так и не нашел, поэтому с тех пор не знал, убили ее или увели в плен.

Отправившись воевать под началом Барахира, он стал самым отчаянным и не знающим пощады изо всех своих боевых товарищей. Все это время сомнения разъедали его сердце, и Горлим смутно надеялся на то, что Эйлинель еще жива. Временами он втайне и в одиночку ходил обратно к своему дому, что стоял среди полей и лесов, некогда находившихся в его владении; и вскоре об этом стало известно прислужникам Моргота.

Однажды осенней порой он пришел туда на закате и, подойдя ближе, заметил, как ему показалось, свет в окошке. Осторожно подкравшись к нему, он заглянул внутрь и увидел Эйлинель; лицо ее осунулось от тоски и исхудало от голода, и Горлиму показалось, что он слышит ее голос, обвинявший его в том, что он оставил ее одну. Но когда он крикнул ей, свет задуло ветром; завыли волки, и на своих плечах Горлим неожиданно ощутил тяжелые лапы охотников Саурона. Стало ясно, что то была ловушка.

Горлима отвели в лагерь и долго пытали, стараясь вызнать местонахождение Барахира и его перемещения. Однако Горлим категорически отказывался с ними сотрудничать; и тогда его пообещали отпустить на волю, к жене. Устав от боли и желая увидеться с женой, он поддался на уговоры, и его тут же привели пред очи Саурона.