Таежный Робинзон - Олег Николаевич Логвинов

заскользила по бумаге. “14 октября прибыл в поселок для оказания помощи в настройке машины, в создании которой принимал участие. В поселке никого не оказалось. Последнего жителя – продавщицу небольшого смешанного магазинчика я посадил на самолетик, которым прилетел. Остальные, в том числе фельдшер и уборщица, находились на “объекте”, подготавливая его к пуску. Переночевав на подготовленной для меня кровати, я утром спустился во второй этаж погреба. В это время на поверхности произошло какое-то событие, вызвавшее пожар поселка и окружающей тайги с последующим землетрясением…»

Однажды пришла в голову мысль, очень напугавшая его. Он вдруг вспомнил, что за все время, как прилетел в поселок, не слышал человеческого голоса и не только ни одного слова, но даже ни одного человеческого звука. Последний раз это было “счастливо”, сказанное летчиком на прощание на посадочной площадке и быстрый лепет улетавшей продавщицы. Еще раз он слышал человеческий голос, когда увидел заносимую снегом лыжню. Но это был его собственный голос, выражавший невероятный испуг. Все. Больше он ничего не слышал, кроме предсмертного крика косули, говора птиц, стрекотанья мелких животных, да недавнего воя волков. Так можно и разучиться говорить. И забыть, как звучат слова. Пройдет год, а вдруг, два, встретит он человека и не сможет с ним говорить. Надо что-то делать. Надо разговаривать с собой, думать вслух, петь, кричать. К сожалению, радио молчит.

Чтобы не разучиться говорить и не забыть, как звучат русские слова и человеческий голос вообще, решил обязательно разговаривать с собой, думать вслух, петь вслух и громко, хотя петь не умел, слухом похвастаться не мог. Песни знал особенно лирические, благодаря тому, что старые кинофильмы сопровождались хорошими песнями, часто звучавшими по радио, телевиденью и на “вечеринках”.

И снова темнота. Ох, как она его «достала». Как же осветить внутренность своего жилища, чтобы можно было в нем жить комфортнее. Как будто бы все резервы уже исчерпаны. Форточки в теплое время регулярно прочищались, вокруг окон он очень часто отгребал снег, увеличивая угол обзора, печной зев никогда не закрывался и освещал неплохо пространство кровати, правда небольшое. Коптилка, если переносил ее в дальний угол, помогала видеть дровяной склад и контуры лестницы. Лучинами он все же решил пользоваться лишь в крайнем случае. А что есть еще? 2 солнечные батареи, которые он прихватил в надежде, что с их помощью будет прослушивать эфир, когда “сядут” батарейки в приемнике. Они до сих пор так и лежат без дела. Но ими можно пользоваться только днем в солнечный день, а не ночью. А почему не ночью? А почему бы не попытаться совместить день наверху и, практически, ночь в землянке. Это мысль. И на 2 дня она полностью овладела им. В результате в отдельные периоды дневного времени в землянку приходил настоящий электрический свет. Правда, он пришел не сам и не сразу. Он создавался в творческих и физических муках, которые, в конце концов, увенчались успехом.

Прежде всего, пришлось отказаться от 14-ти метровой высоты радиоантенны так как часть провода, около 4 метров, пошла на доставку электрической энергии от батарей к запасной лампочке “жучка”. Но это еще не все. При первом испытании Никита обнаружил, что настроенные на солнце батареи очень быстро теряли свою мощность и через какое-то время переставали светить. А причиной оказалось вековое движение солнца по орбите. И как он упустил это из виду? Может быть потому, что не хотел? Надеялся, что обойдется. Не обошлось. И он вынужден был создавать сложную систему слежения плоскости батареи за движением солнца.

Первый же приличный ветерок вынудил создать дополнительное устройство для защиты батарей от поломки, а снегопад, особенно с метелью заставил добавить крышку, закрывающую с помощью системы веревочек и палочек батарею от этой напасти. В результате солнечная электростанция выглядела как большое сооружение в виде корявого ящика из перевязанных прутиков, привязанного к очищенному от коры стволику сосенки, высотой над крышей около метра. От этого сооружения по стволику тянулись вниз три провода, веревочки управления батареями и защитными устройствами, к которым относились и экраны защиты батарей от бокового ветра.

С помощью этих веревочек и палочек Никита, находясь в землянке имел возможность, помимо аварийного закрытия батарей, еще и изменять их положение по углу к горизонту в зависимости от высоты солнца. Слежение за солнцем по азимуту осуществлялось простым поворотом соснового стволика.

Теперь он мог при необходимости, в случае солнечной погоды, “включать” одну, а то и две лампочки, каждая от своей батареи с общим минусовым проводом, которые давали возможность даже писать шариковой ручкой, учитывая не очень низкую температуру в землянке.

Свет от печки, коптилки и 4-х окон был очень слабым и создавал только иллюзию сумерек. Электролампочки давали возможность писать и даже немного читать.

Потратив на эту работу, которая кардинально улучшила его быт в текущую зиму, три дня, Никита решил заняться более легкими и, в некоторой степени, приятными делами. Прежде всего, пополнил запас дров, продолжая выбирать засохшие стволы. Но, поскольку таких вблизи его жилья оставалось все меньше, он перешел на использование в ночное время более сырых дров, для чего срубил две корявых сосны, разрубил их на части, как обычно, по размеру внутренности печки и далее на 4-6 поленьев. Заготовленных дров должно хватить надолго.

“Зарядившись” таким образом физически и надышавшись свежим лесным воздухом, переключился на творческую “тонкую” работу. Выбрал ровные поленья и выстрогал из них веселку, для помешивания мяса на сковородке, большую ложку – в хозяйстве пригодится и толкушку – что-нибудь толочь в будущем. Больше ничего вырезать не стал, хотя в процессе работы появилось много задумок. Учел, что предстоит еще, как минимум, одна большая перебазировка и лишний груз в этом случае совершенно не нужен.

Когда температура поднялась до 15 градусов, он сходил на восток и продлил эту магистраль тоже до 3,5 километров. (До 27 декабря).

Постепенно все упорядочивалось и приходило “в норму”.

Стабилизация. Волки. (январь)

Жизнь в нормализованных условиях. «Мучения» и «развлечения». Осмысление происшедшего. Расширение расстояния обследования.

За декабрь освоился с обстановкой, втянулся в новый образ жизни. Немного успокоился и начал привыкать к переменам. Подвел итог – за это время сделано все, что можно было сделать.

Январь.

31.12 – 1.01. НОВЫЙ ГОД. Завтра – новый год. Сколько он себя помнил, этот самый главный праздник отмечался обязательно и всегда был радостным, особенно, в детстве. Да и потом, во время учебы в школе, службы в армии, в институте и на работе, независимо от обстановки, текущих событий, какими бы они ни были, в новый год все неполадки затушевывались и оставалось только радостное настроение, подогреваемое надеждой на лучшее в